Ольга Онойко - Может каждый
— Привет.
— Привет.
Серый нашарил рекламку и протянул ей.
— А расскажи мне про этого дядьку.
Машка заулыбалась. Щёки её были измазаны кремом, и казалось, будто ей лет десять отроду. От этого слегка пробирало жутью. Машка была высокой, не ниже Серого, и уже начинала толстеть от обжорства.
— Ой! — сказала она. — Это Петик! Он такой милый!
Серый в первый момент услышал «педик» и выпучил глаза.
— Петечка! — пояснила Машка. — Он очень умный. Я же хотела, ну ты помнишь, я хотела учиться на психолога, но не поступила, а эти тренинги, я как бы учусь, ну, готовлюсь, может быть, потом получится поступить.
— А. То есть он чему-то учит?
Машка вгрызлась в торт.
— Надо любить себя! — сказала она с набитым ртом. — Надо найти уверенность в себе. Что ты прав. Что ты хороший, всегда хороший. Тогда тебя тоже будут любить. Это… ну, как бы притягивается.
Серый криво усмехнулся. «Спорить бесполезно», — напомнил он себе.
— А деньги?
— А деньги надо тратить! — бодро отчиталась Машка. — Тогда они будут появляться. И это правда! Вот я трачу, и они появляются.
Серый издал странный звук. Это нутряной смех поднялся к горлу, точно рвота.
— Ясно, — сказал он, отдышавшись. — А можно мне тоже прийти на тренинг?…
«Почему бы тебе не посоветоваться с другими людьми? — сказала Джейд. — Кто может знать больше? Знать много?» Стоило Серому задуматься об этом на свежую голову, как он сразу нашёл ответ.
Кристинка. Маленькая золотая Кристина Петрова из топ-100 лучших работников. Он так и не пригласил её никуда. Даже не поблагодарил за инвайт, что за свинство… Он просто забыл о ней, занятый делами, и подумал о ней снова, только когда ему снова понадобилась помощь. Серому стало стыдно. Он нашёл в истории мессенджера номер Кристины, но не решился написать ей и вместо этого написал Михе.
«Чо? Алё, я тут».
«Миха, как дела?»
«Мерцательно. Ты это… не заморачивайся, но я тут злой. Это не из-за тебя».
«Что случилось?»
«Ничего нового. Таски то фейлю, то нет. Задолбался от мерцания этого. Не могу понять, где слабину даю».
«Ты не знаешь, как дела у Кристинки? Можно ей написать?»
«А чо нельзя-то».
«Да я скот, забыл её поблагодарить за инвайт».
«Поблагодари сейчас».
«То есть ты ничего про неё не знаешь?»
«Я не знаю, сердится она на тебя или нет. Серый, ну откуда мне это знать?! Мы не друзья, а так».
«Прости».
«Ничо. Реально не на тебя злой. Во, вспомнил: Кристина ездила на курсы повышения квалификации. Ваще реально от биржи ездила, реально физически!»
«Куда?!»
«На Марс. Серый, всё, иди пиши ей сам, а то я на тебя сейчас баллон покачу».
«Сорри. Виноват. Отключаюсь».
Серый сжал голову руками и крепко зажмурился. Слова еле-еле слеплялись во фразы. С убожеством этих фраз он не мог поделать совсем ничего.
«Кристина, привет. Это Юра Серых, мы как-то пересеклись у Валюхи, а потом Миха для меня у тебя инвайт спрашивал. Спасибо за инвайт, ты мне в тот момент помогла очень, я работаю на бирже, всё нормально. Прости, пожалуйста, что я тебя не поблагодарил тогда. Очень по голове этой биржей шарахнуло, всеми делами. Я, в общем… прости, это нехорошо выглядит, я понимаю… но если тебя можно поспрашивать кое о чём по бирже, я был бы очень благодарен…»
Серый закусил губу и решил поменять «благодарен» на «это бы мне реально очень сильно сейчас помогло». Но не сумел. Ноутбук качнулся на коленях, рука соскользнула по клавишам и сообщение отправилось.
— И весь мой идиотизм очевиден стал, — печально сказал Серый вслух.
Теперь он мог надеяться на жалость.
«?»
«Кристина? Тебе удобно переписываться сейчас?»
«У тебя проблемы на бирже?»
Серый почти воочию увидел её суровое маленькое лицо.
«Нет. На бирже всё хорошо».
«?»
«У меня возникли проблемы, не на бирже. И я узнал про бонусы. Но Джейд, моя координаторша, сказала… В общем, бонусы нельзя так использовать, но она сказала насчёт посоветоваться».
«Ты можешь выйти в офис? Я приду и поговорим».
Серый поперхнулся. Он не думал, что это возможно в принципе.
«Да. Сейчас».
…Она и пришла не так, как он думал. В офисе Серого встретили двое координаторов. Джейд лукаво улыбалась. Рядом с ней, облокотившись на стойку, возвышался второй — огромный, ещё выше Джейд ярко-золотой парень с крепкими мышцами, почти голый, только в каком-то полотенце на бёдрах. Если в Джейд чудилось что-то тибетское, то в парне определённо было что-то греческое. «Аполлон, — напряг память Серый. — Не Бельведерский, но какой-то из Аполлонов… Логично. У меня координатор — женщина, у девушки — мужчина».
— Сядем, — сказал парень, — поговорим.
Серый нелепо улыбнулся, угадав в его классических чертах выражение лица Кристинки.
Из белого пола проросли белые пластиковые стулья, как в летних кафе. Они казались слишком хрупкими для высоченных координаторов. Сев, Серый понял, что стулья тоже нефритовые, просто выросли в форме, привычной для его глаз.
«Интересно, — подумал Серый, — а Джейд на чужой взгляд тоже так на меня похожа?»
Парень пристально смотрел на него.
— Кристина считает, что я Александр, — сказал он.
— С-серый… Юра.
— Я знаю. Что у тебя за проблемы?
Серый выдохнул.
— Моя сестра, — сказал он. — Одна большая проблема. Она… — он замялся.
— Больна?
— Не знаю… Раньше она была просто дурочкой. Теперь… может стать преступницей. Мучает мать. Погубит себя… И ей ничего нельзя объяснить! Я понадеялся, что могу взять бонусы биржи и изменить её. Но Джейд сказала, что я могу изменить только себя. Я готов, если это поможет. Но я не знаю, что делать. Я не знаю, с кем посоветоваться. Кроме Кристины… тебя.
Александр откинулся на спинку стула и положил ногу на ногу. Лицо его было непроницаемым. Серый долго ждал ответа. Его всё злее жёг стыд — за своё косноязычие, за беспомощность, за то, что не может справиться сам и сидит с умоляющим видом.
— Такое маленькое расстояние, — сказал наконец Александр, — и такой длинный путь. Но это неизбежно. Так всегда.
— Загадочно, — буркнул Серый.
— Почему ты не хочешь использовать обыденные средства?
Серый дёрнул плечом.
— Чтобы её признали недееспособной? Она моя сестра. Я не хочу её утопить. Я хочу её вытянуть.
— Никого нельзя спасти насильно.
— Физически невозможно или этически нельзя?
На лице Александра выразился интерес.
— Ты готов действовать неэтично?
«А мать в могилу сводить этично?» — подумал Серый, распаляя в себе гнев. Он надеялся, что с гневом придёт решимость. Этого не случилось. Гнетущая тяжесть опустилась на его плечи, в ней были лёд и тьма. У него перехватило дыхание и подвело живот. Руки затряслись. Серый вцепился в штанины, пытаясь совладать с дрожью, и она поднялась выше. Застучали зубы.
