Дмитрий Федотов - Королевский гамбит (Прогрессор)
— Чего ты добиваешься, Канцлер? — Круглые зеленые глаза в упор уставились на него, и Канцлеру на миг показалось, что их взгляд проник до самой изнанки его испорченной души. — Зачем ты пытаешься переложить ответственность за свои просчеты на нас? — каркающим голосом продолжал этот страшный черный человек. — Ты думаешь, что снова всех перехитрил? Одолел самого Странника?.. Но ты снова ошибся. И знаешь почему?.. Потому что всегда недооценивал противника. Ты привык воевать с трусами и слабаками и решил, что других просто не может быть. Так вот иди и полюбуйся, что стало с твоей хваленой охраной и господином бригадиром. Может, после этого ты наконец поймешь, что теперь не время заниматься интригами?
Странник замолчал и снова привычно осклабился. Несколько секунд в комнате висела гробовая тишина, потом четверо разом вскочили из кресел и ринулись наружу. Странник остался спокойно сидеть за столом. Он достал перочинный ножик и принялся тщательно чистить под ногтями. Топот в коридоре стих, потом в дверях спиной вперед появился пятящийся прокурор. Он пятился, пока не уперся задом в стол. Из коридора раздался сдавленный звук — кого-то вырвало. Один за другим в кабинете появлялись члены Совета Пяти и медленно рассаживались по местам. Последним вошел Дергунчик, утирая платком рот. Умник тоже сел на место. У него зримо тряслась челюсть, а взгляд затравленно метался между Странником и Канцлером, сидевшим в глубокой задумчивости.
— Ну как, насмотрелись? — снова заговорил Странник. — А теперь слушайте, что я вам скажу. С этого момента вся подковерная возня прекращается. Если хотите еще пожить, придется поработать. Сейчас три четверти населения бездействует, страдая от лучевого голодания. Активно только подполье. С ними я установил деловые контакты. Их главари прислушиваются к моему мнению. Но через несколько дней лучевая депрессия кончится, и тогда начнутся большие проблемы: беспорядки, голод, болезни и, как вероятное следствие, гражданская война. Надо продумать комплекс превентивных мер, обсудить его в ближайшее время и принять к исполнению. Прежде всего, нужно закрыть вопрос с нашим северным соседом. Хонтийцы сейчас злы и неконтактны. — Он посмотрел на Барона. — Твоего Очкарика они вчера публично расстреляли на площади перед своим сенатом. Сепаратные переговоры исключаются. Дергунчик, тебе придется придумать, как заключить хотя бы перемирие. Нам нужна передышка на месяц-два. Умник, готовь свой Департамент — скоро будет много работы: раскол внутри страны будем давить в зародыше на законных основаниях. Как только люди поймут, что власть жива и действует, у них отпадет охота бунтовать и своевольничать. А теперь Дергунчик и Умник могут идти. Мне надо поговорить с Канцлером и Бароном с глазу на глаз. — И Странник еще раз продемонстрировал присутствующим свою демоническую улыбку.
Ни вопросов, ни возражений не последовало. Дворцовый переворот прошел как по маслу.
Глава 5
Утро выдалось дождливое. Холодные мокрые плети хлестали вздыбленную спину непокорного океана. Стоявший рядом с Максимом на мостике ходовой рубки субмарины капитан поморщился и сказал:
— Волнение уже два балла, ленд Гален, и быстро усиливается. Может, отложить выход?
— Нет, командор Зелусс, мы отправляемся немедленно. Отдавайте приказ.
— Слушаюсь, ленд Гален.
Капитан повернулся к пульту и включил громкую связь:
— Внимание! Причальная команда, отдать носовые и кормовые! Открыть шлюз…
Максим оглянулся. Узкий черный корпус корабля почти сливался с темной водой гавани. Кормовые винты уже взбивали тяжелую пену, работая пока на самых малых оборотах. Впрочем, уникальность этого судна как раз и заключалась в том, что у него, строго говоря, не было ни кормы, ни носа. Субмарина по желанию могла одинаково эффективно двигаться и вперед и назад — этакий сорокаметровый «тяни-толкай», незаменимое средство для плавания в узких проливах. Или реках.
М-да, Островная Империя полна сюрпризов. А ведь на базе целая флотилия этих черных призраков. И при желании с их помощью можно запросто высадить достаточно крупный десант далеко в глубине континента. Голубая Змея например судоходна до самых Алебастровых гор, а ведь есть еще ее притоки — тоже довольно крупные реки, — берущие начало в Хонти и Пандее. И не факт, что флотилия на Хоззалге — единственная. Эх, рассказать бы обо всем этом шефу, уж он бы сумел сделать правильные выводы. Но второй раз авантюра с радиопередачей не удастся. На этих посудинах слишком слабая аппаратура — работает только в пределах прямой видимости и на фиксированных частотах. Ладно, подождем до Гнилого леса. Принц-герцог наверняка что-нибудь придумает.
Субмарина миновала створ внутреннего рейда и вышла на открытую воду. Волна сразу усилилась, порывистый боковой ветер начал ощутимо раскачивать корабль. Стоять на мостике становилось неприятно, и Максим предпочел спуститься вниз, на центральный пост. Молчаливый дежурный матрос тут же задраил внешний люк и переходный тамбур.
Командор Зелусс уже сидел на капитанском возвышении и что-то тихо выговаривал стоящему рядом на вытяжку старпому. В помещении резко пахло озоном, по открытому распределительному щиту в дальнем углу то и дело пробегали цепочки искр. «И почему они тут пренебрегают изоляцией?» — Максим вспомнил, как когда-то, очень давно, почти в другой жизни он пытался оживить спавшую почти четверть века аппаратуру легендарной Крепости.
Зелусс заметил появление начальства, жестом отослал старпома и спустился навстречу Максиму.
— Ленд Гален, субмарина легла на курс. Волнение три с половиной балла, разрешите перейти в подводное положение!
— Слушайте, командор, — Максим доверительно улыбнулся, — в походе командуете вы, а не я. Это ваш корабль. Так что действуйте.
— Благодарю, ленд Гален. — Капитан повернулся к вахтенной команде. — Приступить к погружению! Глубина двадцать метров, склонение восемь градусов, скорость десять миль.
— Пожалуй, я пойду вздремну, — сказал Максим, демонстративно зевнув. — Сколько нам идти до устья Мертвой реки?
— Часов десять, ленд Гален, если не разыграется шторм.
— Хорошо. Разбудите меня… часов через шесть.
— Слушаюсь! Вахтенный Цильман, проводите ленда Галена в его каюту!..
2Колено распухло и ныло нещадно. Принц-герцог терпеливо и бережно втирал в покрасневшую кожу остро пахнущую зеленоватую мазь. Ничего, не первый раз, пройдет… Годы, конечно, берут свое, но здоровье еще есть. А самое главное, есть надежда. И заронил ее в огрубевшую душу бывшего главного хирурга Крепости необыкновенный человек, пришедший с севера, из-за Голубой Змеи. Совсем молодой, но уже столько много знающий и повидавший. Даже Колдун им заинтересовался, а его вообще, кажется, ничто не может удивить. Но он разговаривал с Маком и признал за ним определенную правоту. Сам же принц-герцог поверил Маку сразу и бесповоротно. Ему было искренне жаль, что первоначальный план Мака не получил поддержки общин, но потом понял, что наверное оно и к лучшему. А когда Мак ухватился за идею, подсказанную Колдуном, и решил добраться до Островной Империи, принц-герцог, не задумываясь, отдал Маку самое большое свое сокровище — самолет. Личный Его Императорского Высочества принца Кирну бомбовоз «Горный Орел»! Принц-герцог случайно обнаружил его в конце войны на небольшом лесном аэродроме спрятанным в ангаре. Каким образом личный самолет Его Высочества оказался брошенным посреди Гнилого леса, принц-герцог гадать не стал, но решил, что машина когда-нибудь еще пригодится, и все последующие годы бережно ухаживал за ней, берег от гнили и порчи. А потом с радостью отдал в руки удивительного человека Мака, в осуществление призрачной надежды на лучшую жизнь.
