Пэт Мэрфи - «Если», 1997 № 03
Грэхем с минуту размышлял, нахмурившись, и барабанил толстыми пальцами по крышке письменного стола.
— Я слегка разочаровался в Стэймице, — заметил старший инспектор. — Он гениальный ученый и самый блестящий из Пред-Убийц, какие только нам попадались. Мне даже в голову не приходило, что он может прибегнуть к столь вульгарному методу, как оружие.
Грэхем повернулся к Райену.
— А Брайлинга известили?
— А как же, сэр. Ему предложили круглосуточную охрану. Он, разумеется, отказался. Обратил это в шутку. Сказал, что ничуть не боится Стэймица, с оружием или без. Все, как обычно.
— Но ведь его все равно охраняют, не так ли? Отлично. Извините, я закончу просмотр действий, предпринятых Пред-Убийцей.
Когда экран наконец погас, Грэхем чуть откинулся назад и прикрыл глаза; через минуту он был уже на ногах.
— Я должен встретиться со Стэймицем. Это, может быть, преждевременно, но у меня нет выбора.
Проллер с тревогой подался вперед.
— Не мог бы я заменить вас, сэр?
Старший инспектор оставил его вопрос без комментариев. Он просто сказал:
— Идемте со мной. Вы оба.
По обеим сторонам этой улицы тянулись очень старые здания из настоящего кирпича. Первый этаж занимали странные, сомнительные конторы: скорняк, опрометчиво утверждавший, будто меховая отделка на его моделях попала «прямиком от животных к вам»; компания по поставке натуральных продуктов питания, которая клялась, что может предложить настоящие кофе и сахар. Последнее, правда, смущало Проллера меньше, чем содержавшийся в заявлении намек на то, что кому-то придет в голову пожелать их. Лекарь, чья поблекшая вывеска скрипела при малейшем дуновении ветерка по соседству с неизменным аптекарем, продававшим микстуры, которыми доктор затем потчевал своих доверчивых пациентов; две антикварные лавки, одна из них — специально для клиентов, тосковавших по вещам из пластмассы. Крыши всех этих зданий не были оборудованы стоянками, так что Грэхему и его помощникам пришлось идти пешком от ближайшей посадочной площадки. Грэхем шагал, тяжело переваливаясь: походка выдавала его возраст и состояние здоровья. Проллер, сам весь в испарине, наблюдал за шефом с беспокойством.
Бизнес Стэймица был столь же неосязаемым и туманным, как и у владельцев остальных заведений, отличала его лишь устремленность в будущее. ПЛЮС-ВЕК — гласила вывеска над входом — неуклюжая попытка Стэймица соперничать с находившимся по соседству ателье Джона Брайлинга. Удачливый конкурент выставил на обозрение свою красочную витрину НЕОГРАНИЧЕННАЯ ОТСРОЧКА ЖИЗНИ. За стеклом витрины «Плюс-век» виднелось лишь несколько запыленных проспектов, но Грэхем остановился, чтобы внимательно рассмотреть их. «Замешкался старина, видать, сдает», — озабоченно подумал Проллер.
Личная беседа была самой рискованной частью следствия по делу Пред-Убийцы. Проведенная должным образом и в подходящий момент, она служила толчком, возвращавшим девять из десяти Пред-Убийц на путь истинный. Но стоило провести ее неумело — и целые месяцы напряженной работы полиции могли пойти прахом.
Колокольчик звякнул, когда Грэхем открыл дверь, и смолк, едва Райен прикрыл ее за собой. Стэймиц сидел за столом в углу комнаты — маленький, неопрятный, печальный человечек с копной волос на голове и с их явным недостатком на лице. Мало кто удостоил бы его взгляда вторично, многие его просто не заметили бы, но Поскольку Грэхем назвал Стэймица «блестящим», Проллер вгляделся в его черты очень внимательно. «Неужели этот жалкий человечек и есть гений зла?» — подумал помощник инспектора.
Стэймиц поспешно поднялся, протягивая руку инспектору; Грэхем небрежно коснулся ее.
— Кристофер Стэймиц, — тихо произнес хозяин.
Грэхем наскоро представил своих спутников и предъявил свое удостоверение. Стэймиц, прищурившись, взглянул на него, затем поднял глаза на Грэхема и с простодушным удивлением вскинул брови.
— Вот как? Неужто один из ваших подозреваемых рванул в Отсрочку?
Грэхем, нахмурившись, посмотрел на Стэймица:
— Простите?
— Садитесь, прошу вас, — сконфуженно предложил Стэймиц и тотчас сел сам. Грэхем и Проллер уселись в два обшарпанных кресла для посетителей; сержант Райен остался стоять. Из обстановки здесь был еще низкий стол, небрежно заваленный теми же рекламными проспектами, что они видели в витрине.
— Я часто думал об этом, — продолжал Стэймиц. — Человек совершает преступление и ложится в Анабиоз на время, равное сроку давности. При нынешнем состоянии законов этому невозможно противостоять. Отсрочка, оформленная юридически, не может быть прервана — разве что по медицинским показаниям. Я принимаю все разумные меры предосторожности, но у меня нет ни времени, ни денег, чтобы вдаваться в подробности жизни клиентов. С другой стороны, поскольку для проведения Анабиоза необходимо присутствие двух врачей-лаборантов, заявление, заверенное дипломированным юристом, и разрешение окружного судьи, большинство правонарушителей может счесть это слишком рискованным предприятием.
— Судья, как правило, требует досье из полиции, прежде чем подписать заявление, — заметил Грэхем. — Впрочем, это меня не касается. Я возглавляю Отдел предварительного раскрытия.
— Так вы занимаетесь преступлениями до того, как они успеют совершиться? А вы не допускаете, что некто все подготавливает к Анабиозу, а преступление совершает по дороге в лабораторию. Он может оказаться уже за пределами досягаемости, прежде чем кто-ли-бо проведает о случившемся.
— Интересная мысль, — пробормотал Грэхем. — Мне надо будет это обдумать. Но в данный момент я занят расследованием пред-убийства Джона Брайлинга.
— Брайлинга? Брайлинг ведь был…
— Еще не «был». А только будет. Я, разумеется, собираюсь этому помешать.
— Разумеется, — откликнулся Стэймиц, — но я не понимаю…
— Не прикидывайтесь, конечно же, понимаете!
Грэхем предложил всем присутствующим свою пачку курительных капсул, бросил одну себе в рот, раскусил и выдохнул густой клуб дыма. Стэймиц выпустил тоненькую струйку в потолок и простодушно взглянул на Грэхема.
— Я вам сочувствую, — сказал Грэхем. — В нравственном отношении Брайлинг чудовище, но он — законопослушное чудовище. Он отнял у вас фирму, украл ваши научные разработки, довел вас до разорения, устроил так, чтобы вас оштрафовали и посадили в тюрьму за частные исследования той технологии, которую вы сами же создали, он погубил вашу семью, используя средства столь отвратительные, что я не стану о них упоминать, — и все это он проделал, не нарушая ни одного из законов. Теперь вам приходится платить ему за разработки, которые он похитил у вас! Он же с недавнего времени устроил демпинг на рынке, пытаясь разорить вас еще раз. Я никак не могу понять, зачем ему все это? А вы?
