Виталий Забирко - Вариант Пата
- Вот незадача! - хохотнул он, проползая по Бурстию подобно дорожностроительному комбайну. - Голова вроде бы светлая, а ноги не держат!
"И почему они так много пьют?" - в который раз с тоской подумал Крон.
- К сожалению, меня ждут, и я уже опаздываю, - он поднял руку, прощаясь. - До встречи в термах!
Крон кивнул Атрану и зашагал по тропинке к термам.
- Советую твоему рабу не попадаться на моём пути! - прорычал вслед Алоза, но Крон только усмехнулся.
Тропинка вильнула в сторону, за кусты и вывела на мощёную аллею.
- Это правда, Гелюций? - спросил вдруг Атран.
Крон вздрогнул от такого обращения, но быстро подавил в себе желание одёрнуть раба, не назвавшего его господином.
- Что - правда?
- Что я могу получить волю, когда захочу?
Крон спрятал улыбку.
- А ты можешь привести примеры, когда мои слова расходились с делом? - спросил он.
- Да.
От неожиданности Крон остановился.
- Когда же это?
- Когда вы обещали наказать меня прутьями.
Крон хмыкнул и снова зашагал по аллее.
"А ты хотел бы, чтобы я это своё обещание претворил в жизнь?" - чуть было не спросил он, но сдержался.
- Не путай, пожалуйста, мои желания с чужими, - сказал он. - Если я дал слово исполнить чужую просьбу, то я его сдержу, чего бы мне это ни стоило.
- Значит, я могу получить волю хоть сейчас?
- Значит, можешь.
Некоторое время они шли молча.
- Мой господин, - вдруг с жаром и мольбой проговорил Атран, и Крона покоробило теперь уже такое обращение. - Я знаю, ты добр и великодушен. Исполни ещё одну мою просьбу. Отпусти со мной Калецию.
Губы раба дрожали.
- Нет, - отрезал Крон.
- Мой господин, - продолжал просить Атран, - ты богат, и тебе это ничего не будет стоить. Ведь дал ты вольную Дискарне, хоть она и доносила на тебя. Отпусти со мной Калецию.
Кровь бросилась в лицо сенатору. За все годы рабства это была первая просьба Атрана. И Крон ощутил, в какую глубочайшую яму унижения шагнул этот гордый и независимый, несмотря на своё положение, человек. Человек, умевший даже слова "мой господин" произносить с достоинством.
- Нет, - глухо повторил Крон. - Я действительно богат, причём настолько, что ты себе и представить не можешь. Я мог бы скупить всех рабов Пата и дать им вольные грамоты. Но что бы это дало? Ты знаешь, как живут многие вольноотпущенники? Они ютятся в портовых кварталах, спят прямо на земле под открытым небом, питаются подаянием и воровством, а за временную работу по разгрузке кораблей в порту каждый день между ними происходят драки. Они рады бы снова продать себя в рабство, они продают своих детей и счастливы, если им это удаётся. Если я отпущу тебя одного, то ты сумеешь и прокормить себя, и постоять за себя. Но если я дам вольную вам обоим, вы станете такими же изгоями, как и обитатели портовых кварталов. И придёт время, когда ты, продавая своих детей в рабство, проклянёшь тот день и час, когда я дал вам волю.
Сенатор оглянулся на Атрана. Раб шёл следом, смотря на него молящими глазами. Доводов рассудка он не принимал.
- Мой господин... - снова попытался просить Атран.
- Нет! - оборвал его сенатор.
"Свою судьбу надо создавать своими руками", - хотел сказать он. Но не сказал.
Они вышли из рощи прямо к термам - огромному конгломерату зданий из белого известняка, который начал возводиться ещё два века назад предприимчивым аргентарием Иклоном Баштой на горячем источнике. С тех пор термы много раз перестраивались и достраивались их новыми владельцами, и поэтому архитектура построек выглядела нелепой до невозможности. В левом крыле, самом старом, приземистом, с многочисленными, закопчёнными от вечно курившегося дыма, трещинами, калили камни для любителей пара. По правую сторону и в центре располагались всевозможные бани, рассчитанные на все вкусы и на все сословия. А из центра невообразимого хаоса построек безобразным горбом выпирало новое здание, возведённое теперешним владельцем терм Дистрохой Кробуллой специально для торжественных омовений. В здании находился огромный бассейн с горячей водой, опоясанный по периметру ступенями фракасского дерева, на которых обычно располагались приглашённые.
Сюда и направился Крон. Он вошёл в предбанник, разделся и накинул на себя купальную простыню, предложенную служителем.
- Можешь сходить в общие бани, - сказал он Атрану. - Деньги возьмёшь из кошеля. Но чтобы через один перст ты ждал меня здесь. Ах, да, спохватился он. - Перст, по новому исчислению, - это чуть больше утренней четверти.
Крон наконец отважился посмотреть Атрану в глаза. Глаза у раба были неподвижные, потухшие, пустые.
- Можешь идти.
Сенатор вошёл в термы. Веселье здесь уже набрало силу. Из густого облака пара доносились шум голосов, плеск воды, музыка, разноголосое пение. Несмотря на многочисленные светильники, укреплённые на колоннах, поддерживающих свод, свет с трудом пробивался сквозь туман пара и благовоний, и от мелькавших расплывчатых теней у вошедшего в термы создалось впечатление, что он ступил в подземное царство мёртвых.
От одной из колонн отделилась тень, и перед Кроном появился голый Плуст с чашей в руке.
- Я уже заждался вас, Гелюций! - широко улыбаясь, пожурил он.
- Ты опять навеселе, - недовольно буркнул Крон.
- Ну что ты, Гелюций, право... Это же только для поднятия ущемлённого духа и чистоты мысли!
"Ущемлённый дух, - отстранёно подумал Крон. - Добрая половина из присутствующих здесь завтра тоже будут такими же "ущемлёнными".
- Идём к бассейну, - сказал он.
Они сошли по ступеням и сели, опустив ноги в воду.
- Вообще-то, я пью мало, - продолжал разглагольствовать Плуст.
Крон хмыкнул.
- Да-да, мало. Но когда выпью, становлюсь другим человеком. А уже этот, другой человек, пьёт много...
Плуст сделал попытку отхлебнуть из чаши, но Крон забрал её и отставил в сторону.
- Пока ты не стал другим человеком, мне надо с тобой кое-что обсудить.
Сенатор поморщился, не глядя на Плуста. Не тот это человек, не тот. Но что поделаешь, за неимением лучших...
- У меня есть предложение, как тебе хоть на время избавиться от хронического безденежья.
Плуст неожиданно хихикнул.
- Знаешь, Гелюций, одного приспешника как-то спросили: "Что бы ты сделал, если бы тебе подарили миллион звондов?" - "Раздал бы долги", ответил тот. "А с остальными?" - "А остальные подождут!"
Крон мельком глянул на Плуста.
- Если ты думаешь, - процедил он, - что я собираюсь ссужать тебя звондами только за старые анекдоты, то можешь искать себе другого покровителя. Мои звонды надо хоть изредка отрабатывать.
Даже не поворачиваясь, Крон почувствовал, как Плуст вздрогнул и пододвинулся к нему. Лицо парламентария обострилось, рот приоткрылся, обнажив жёлтые лошадиные зубы, голова подалась вперёд, глаза сверлили сенатора. Он был весь сосредоточенное внимание.
