Дмитрий Минаев - Маленькая Миледи 3 Серый Волк – зубами щёлк
К счастью я быстро нащупала на виске артерию. Фу-у-у! Вроде сердце бьётся. Будто в подтверждение моей догадки, дворянин шевельнулся и захрипел. Сзади послышались шаги и шуршание юбок. Я обернулась.
– Фэра, не-ет!
Иногда моя домоправительница бывает слишком решительной. Почти полный кувшин холодной воды, что стоял на столе… ну, там попить, руки помыть… обрушился на голову нирта. Тот мигом встрепенулся, закашлялся и затряс головой. Со стоном перевернулся на другой, относительно целый бок и попытался подняться. Эна тут же подлетела к своему возлюбленному, помогая тому встать на ноги.
То ли эти приёмы были давно отработаны, то ли хрупка девушка была куда сильнее, чем казалась с первого взгляда, но ей удалось невозможное. Илькарон, пошатываясь, принял вертикальное положение. Но, как только взор молодого человека сфокусировался на помощнице, осторожно поддерживающей его за локоть, та отскочила в сторону, как ошпаренная.
К слову сказать,… правильно это или нет… но мы с Фэрой помочь нирту даже не пытались. Это у него с Эной любовь-морковь… Пусть меча офицер лишился, но кинжал продолжал болтаться у него на поясе. Кто знает, что ещё взбредёт этому молодцу в голову?
Взгляд дворянина, скользнув по комнате, остановившись на мне. От него буквально бросило в дрожь. Не оттого, что там плескалась безудержная ярость или холодящий душу ужас смерти. Это было… не знаю, как передать… Ну, как взгляд побитой собаки: "Хозяин, за что?!"
На несколько минут в воздухе повисла мёртвая тишина.
– Ни-ирта Оли-иенн… х-х,… – наконец просипел молодой человек, – Мо-ожно воды-ы… х-х…
Воды ему мало!
– Эна! – окликнула я девушку.
Та мигом умчалась. У меня-то в комнате, благодаря Фэре, ни капли не осталось. Пара минут, и Эна вернулась с кувшином. Илькарон присосался к нему, как верблюд, только что пересекший пустыню Сахару.
Наконец нирт утолил жажду и вернул служанке полупустую ёмкость. Приняв её, девушка, как мышка, шмыгнула в сторону.
Сам дворянин, повернув голову, вперил в меня такой взгляд, что любая девица на моём месте сразу бы хлопнулась в обморок. Ну да я не слабонервная!
Нирта Олиенн,… – ровным голосом произнёс офицер, когда ему надоело играть в гляделки.
Он величественно откинул со лба непослушную прядь и провёл ладонью но мокрым волосам, затем по лицу.
– …Спасибо за гостеприимство,… – взгляд стал насмешливым, а рот скривился в язвительной ухмылке.
Сарказм из нирта так и пёр. Сейчас он довыпендривается. Мы, девушки, натуры тонкие, к насмешкам не приучены.
– …Пора и честь знать. Я хотел бы покинуть замок.
– Нирт Илькарон, вас здесь насильно никто не держит.
– Я могу ехать? Прямо сейчас?
Мне показалось, или в его голосе сквозило искреннее удивление? Я утвердительно мотнула головой.
– Даже в столицу? Вас это не пугает?
Ещё чего!
– Вы туда сначала доедьте! – не выдержала я.
– Я буду убит? И вы не боитесь вот так… открыто угрожать?
– Запомните, Нирт Илькарон, я никому не угрожаю. Я действую! Что же касается вас, то меня мало волнует, куда вы поедете и кому чего скажете. Вам ли не знать, что не прошло и недели, как мы с Хорхом вновь сцепились с мятежниками у Хрустального ручья.
– Это значит, что путь в столицу перекрыт?
– Понятия не имею. Поезжайте на Западный перевал и переговорите с ниртом Арлэном и туэром Муффэром. Кабы дорога была свободной, кто-нибудь из них уже давно отправился в Левор с жалобой на меня грешную.
– И вы так спокойно об этом говорите?
– А чего мне бояться?
– Королевского суда!
А то я на нём не была! Посмотрела на этот суд и ничего хорошего не углядела. Судьи сами по себе, законы сами по себе, король… А-а, ладно… Конечно же у Ореливора Третьего есть рычаги давления, чтобы принять выгодное ему решение. Но вновь иметь дело с Мооронами… Благодарю покорно!
– Воле Его Величества вы обязаны будете подчиниться! – уверенно заявил нирт.
– И кто мне её огласит?
– Королевский гонец, – удивлённо воззрился на меня дворянин.
Мол, что я – совсем дурочка, таких простых вещей не знаю.
– А кто может поручиться, что он не мятежник и что указ не поддельный?
– Но невыполнение королевской воли – это мятеж!
– Может, вы не заметили, нирт, то именно я единственный форпост борьбы с мятежом в этих краях!
– Ах, да!… Прошу прощения, нирта Олиенн, – Илькарон согнулся в вежливом поклоне, – Так я могу идти?
– К-конечно, – перемена в поведении офицера была столь разительна, что я запнулась на полуслове.
– Что передать Его Величеству?
– Вы всё видели собственными глазами.
– Жаль, что в сражении не участвовал.
– Все ваши битвы ещё впереди.
Ещё один вежливый поклон, и нирт скрылся за дверью.
Нич-чего не понимаю! А ещё говорят, что женщины непредсказуемы! Может, Фэра объяснит? Я повернулась к ней.
Бу-у-бух! Это ещё что такое?! Эна повалилась на колени, прямо в лужу воды, растекавшуюся от разбитого кувшина, и, закрыв лицо руками, горько разрыдалась.
Глава 4.
Наверное, со стороны моё повествование покажется сумбурным, но тут уж ничего не поделаешь. Это в каком-нибудь романе: главный герой едет и едет, подвиги совершает и совершает. Размеренно и неторопливо. А тут: то ничего не происходит, и писать вроде бы не о чем, то, как закрутятся вокруг события, что ноги по колено стопчешь, пока мечешься туда-сюда. Так что не судите строго, если что-то будет непонятно по ходу дела, я потом постараюсь всё объяснить.
Началось всё с того, что на третий день после той схватки у Гнило… то есть Чёрно-Хрустального ручья, я заявилась к Эрвендилтоллиону. Не то чтобы я рвалась в бой… Спина продырявлена, челюсть… даже не хочу об этом говорить. От одной мысли о состоянии, в котором тогда пребывала, даже сейчас бросает в дрожь. Бр-р-р!
Лучше было валяться в постели или заниматься какой-нибудь необременительной фигнёй, чем тащиться на встречу с владыкой, но дела-то не ждут. Порох был нужен, как воздух. О том, как его раздобыть, я и хотела поговорить с лаэрииллиэном.
Эрвенд меня принял… куда он денется, я ж почти родственница… но посмотрел так жалостливо, что у меня душа сразу упала в пятки. Пока раздевалась, не удержалась, и взглянула на себя в зеркало. Нет, я предполагала, что ничего хорошего там не увижу. Но такое!… Мама дорогая! Это же – тихий ужас! Лицо серое, на голове намотан платок, как у Алёнушки, чтобы поддерживать под подбородком асмиираль. Просто кошмар! Так себя стало жалко, аж слёзы на глаза навернулись. Но ничего не поделаешь, смахнув так некстати выступившую влагу, я направилась к столу, где уже восседал владыка.
