Вадим Проскурин - Хоббит, который познал истину
- Уважаемому и достойному мужчине не подобает управлять повозкой.
- Да ну тебя, Хэмфаст! - Лора почему-то обиделась. - Не подобает то, не подобает се... Тебе не наплевать, что о тебе подумают окружающие?
- Не наплевать. Потому что их косые взгляды и насмешки за спиной испортят все впечатление от прогулки по городу.
Лора заколебалась.
- А этот кучер... он будет бот?
- Естественно, тут же все боты.
- А когда мы вернемся, куда он денется?
- Как куда? Дематериализую вместе с повозкой, и все дела.
- А кто говорил, что убивать ботов нехорошо, а? - спросила Лора, и в ее глазах заплясали озорные искорки.
- Ну... - замялся я, - это, в общем-то, на самом деле нехорошо, но что делать-то? Не переться же пешком!
- А если мы будем изображать не достойных господ, а каких-нибудь крестьян?
- Ты что, с ума сошла? Если мы не заплатим пошлину, нас не пустят в город, а если заплатим, стражники захотят отнять остальное, и придется с ними драться.
- Ну и что? Ты же маг, ты легко победишь любого стражника,
- После чего за нами станет гоняться магическая стража. Нет, так не пойдет.
- Но ты же бывал в больших городах, и к тебе никто не приставал!
- Я всегда одевался как воин, и со мной не было красивой и вызывающе одетой женщины.
- Что вызывающего ты усмотрел в моем наряде?
- Хотя бы ожерелье. Оно, между прочим, стоит столько же, сколько три боевых коня, а то и четыре.
- Ну и что?
- А то, что, когда ты захочешь отойти в сторонку по нужде, мне придется тебя сопровождать, чтобы волки придорожных канав не сняли его с тебя вместе с головой.
- Волки придорожных канав - это бандиты?
- Да, в Минаторе бандиты называют себя волками и бывают трех видов: волки меча и копья, волки плаща и кинжала и волки придорожных канав. Последнее прозвище считается обидным.
- Погоди! Откуда эти самые волки возьмутся в женском туалете?
- А откуда здесь возьмется туалет, тем более женский? У каждого трактира есть навозная куча на заднем дворе, и каждый постоялец добавляет в нее свою долю. Кстати, у твоего платья слишком длинный подол. Загадится.
Лора задумалась.
- Как-то я иначе себе Средиземье представляла. Но как же на картинах все эти эльфийские дамы...
- Ты что, забыла, что находишься в сказке? В сказках все по-другому, чем в жизни.
- Но в этой сказке все как в жизни!
И действительно, эта сказка слишком похожа на жизнь, слишком много горя, крови и глупости. А ведь Красная книга мало чем отличается от обычной сказки, там хорошие персонажи всегда хорошие, плохие персонажи всегда плохие, а сюжетные повороты угадываются страниц за пять. Почему мир, построенный на Красной книге, так резко отличается от оригинала? Можно подумать, что мир ожил и зажил собственной жизнью, сбросил путы воли автора, пытавшегося заковать целую Вселенную в оковы своих планов и идей. Может, наш мир действительно обрел самостоятельность?
- Ну и что будем делать? - спросил я Лору. - Создавать тебе повозку?
Лора задумалась, но думала она недолго, всего несколько мгновений.
- А можно я буду не прекрасной дамой, а девой-воительницей? - спросила она.
- Ага, и каждый встречный мужчина захочет помериться с тобой силой, а в случае успеха изнасиловать. Ну-ну.
- Но твоя жена рассказывала, что бывала в Минаторе!
- Она не ходила по улицам, она просто однажды посетила картинную галерею. Там безопасно.
- Да ну тебя с твоей картинной галереей! На хрена мне смотреть всякие картины? Я хочу отдохнуть, потанцевать, развеяться!
- Тогда будь готова, что твое развлечение закончится под забором в объятиях пьяного наемника.
- Ты не защитишь меня?
- Один раз защищу, другой раз тоже защищу, а потом надоест. Нет, Лора, посещать злачные места Минатора тебе не следует.
Лора задумчиво потеребила нижнюю губу.
- Ты вроде говорил, что есть такое заклинание, которое перемещает заклинающего туда, куда ему хочется.
- Есть такое заклинание, но тебе я его не дам. Я же говорил, что не буду учить тебя магии.
- Я и не прошу, чтобы ты научил меня этому заклинанию. Будет вполне достаточно артефакта.
Может, и вправду дать ей артефакт, чтобы отстала?
- Ладно, Лора, - сказал я. - Вот тебе артефакт. Когда ты левой рукой сложишь фигу, тут же окажешься в нашей долине. Давай, делай что хочешь, только потом не жалуйся, что тебя обидели.
16
Давненько я не бывал на родине. Сколько уже прошло времени? Меня изгнали в конце осени три тысячи шестого года, а сейчас заканчивается три тысячи восьмой. Два года.
Я материализовался неподалеку от частокола и медленно пошел в сторону ворот. На этот раз я был в теле хоббита.
Через четверть часа я сидел в кресле для почетных гостей своего родного дома, курил свою старую трубку, бережно сохраненную родственниками, наверное, в качестве реликвии, и прихлебывал шиповниковый чай из тяжелой глиняной кружки. Оказывается, я отвык от того, что в мире бывает холодно. Настоящая зима в Хоббитании еще не наступила, но пройдет неделя-другая, и земля покроется искристо-белым одеялом первого снега. Лора говорит, что в реальном мире такого белого снега не бывает, потому что там снег пропитан сажей от магических повозок и гадостью, которую высыпают на дорогу, чтобы эти повозки не скользили. Хорошо, что в Хоббитании таких повозок нет и, наверное, никогда не будет.
- Ну что, Хэмфаст, - спросил Хардинг, когда трубка была докурена, а кружка допита и заменена на другую, с пивом, - ты вернулся в славе?
- Нет, дядя, - ответил я, - я просто соскучился по родной стране и родной норе. Сейчас у меня своя собственная нора в другом мире, но нора, в которой прошло детство, остается родной до конца дней.
- Я рад, что ты понял это, - пророкотал Хардинг, - ты стал мудрым не по годам, приятно сознавать, что я не ошибся, когда пришло время определять твою судьбу.
- Будто у кого-то были сомнения, - вставил Дромадрон.
- Да нет, особых сомнений не было, но все-таки... Впрочем, о чем я говорю... Хэмфаст, ты пришел рассказать о своих подвигах?
- А чего о них рассказывать? Да и какие это подвиги? Ничего выдающегося я так и не совершил.
- Разве истребление мантикор - не твоих рук дело?
- Моих.
- Вот видишь! А ты говорил, не о чем рассказывать! Олеся! Позови сюда Покена, пусть послушает, а потом песню сочинит. Должна же у нас быть песня о подвигах шестого героя.
- Да какие это подвиги?... - Я отхлебнул из кружки. - Истребить мантикор было совсем просто, труднее было разобраться с тем, что потом началось в Аннуре.
- Помню-помню, - покивал Хардинг. - У нас в то время торговля, считай, на нет сошла. Странные дела творятся в мире - стоит только герою избавить страну от одной напасти, сразу же обрушивается другая.
