Вернор Виндж - Ложная тревога
… «умереть с колом, вонзенным в сердце», – засмеялся профессор.
… ОСТАНОВИТЕСЬ – и упадете; ДВИГАЙТЕСЬ – или умрете; избегайте красивого вида на море… бежать бежать бежать абежать илибежать Зежать5ежать2тежа4еа1а00б30 6 891 350 10112131010001010110000101010100001 111 101 0101…
Шимпанзе застыл, сидя на корточках, и с безумным видом смотрел на мягкий серый свет, льющийся в окно.
* * *Маленькое черное личико казалось маской, утонувшей в накрахмаленной белой подушке, глазки-бусинки бездумно глядели в потолок. Над койкой висели сверкающие инструменты СоС – Соматоподдерживающей Системы. СоС могла часами поддерживать жизнь в теле, сколь бы ужасные повреждения оно не получило; исключение составляли лишь ткани мозга. В настоящее время СоС вела борьбу за жизнь лежащего на койке пациента – борьбу с пневмонией, туберкулезом и полиомиелитом.
Уильям Данбар чихнул. Медицинская служба Лабиринта использовала новейшие методы лечения, но процедура дезинфекции в буквальном смысле сохранила аромат прежних лет. Бактерицидные препараты действовали очень тонко… но благодаря своему запаху могли использоваться для уничтожения живой силы противника. Так было и в шестидесятые, и в семидесятые. Данбар обернулся к Педерсону; кроме них, в комнате не было ни одного человека… ни одного человека.
– Если верить врачам, он выкарабкается, – Данбар махнул рукой в сторону лежащего без сознания шимпанзе. – И судя по его реакции на вопросы, которые вы задавали, пока он находился под действием «сыворотки правды», его «усиленная индивидуальность» не слишком пострадала.
– Конечно, – ответил Педерсон, – но мы не поймем, насколько правдиво он отвечал, пока я не получу координаты его компьютера. Только тогда мы сможем его проверить, – он повертел листок бумаги, на котором были нацарапаны несколько цифр, продиктованных Норманом. – Судя по тому, что нам известно… Не исключено, что он невосприимчив к «сыворотке правды». Ведь PAX на него не подействовал.
– Нет, генерал. Думаю, что он сказал правду. В конце концов, он был так растерян…
– Теперь, когда мы знаем местонахождение его компьютера, нам ничего не стоит стереть из него опасную информацию. Когда мы опробуем это изобретение на человеке, придется быть стократ осторожнее с информацией, которую мы будем ему подгружать.
В течение долгих мгновений Педерсон удивленно взирал на ученого.
– Полагаю, вы в курсе, что я всегда выступал против вашего проекта.
– М-м-м, конечно, – Данбар явно такого не ожидал. – Правда, до сих пор не могу понять, почему.
– Мне никогда не удавалось убедить начальство в том, что ваши затеи таят в себе большую угрозу, – Педерсон продолжал, словно не услышав слов доктора. – Думаю, теперь мне это удастся. И я намерен сделать все, что в моей власти, чтобы вы никогда не опробовали свои методы на человеке – равно как и на любом другом существе.
У Данбара отвисла челюсть.
– Но почему? Это изобретение необходимо! В настоящее время мы накопили столько знаний в самых различных областях, что человек просто не в состоянии стать настоящим специалистом более чем по двум или трем направлениям. Если отказаться от этого открытия, большинство знаний человечества осядет на электронных складах, ожидая понимания и проверки – но этого никогда не произойдет. Симбиоз человека и компьютера позволит совершить скачок в развитии, причем не только сознания. Интеллектуальные возможности человека могут быть…
Педерсон выругался.
– Вы с Бернером – два сапога пара, Данбар. Вы оба смотрите на последствия от внедрения ваших изобретений сквозь шоры и видите Утопию. Но ваше изобретение не в пример опаснее. Вы только осознайте, что ваш шимпанзе натворил меньше чем за шесть часов. Сбежал с самого защищенного пункта в Америке. Ускользнул от целой толпы вооруженных военных. Раскрыл существование шпионской сети, о которой мы понятия не имели. Мы поймали только по счастливой случайности… или, если хотите, называйте это несчастным случаем. Будь у него достаточно времени, чтобы об этом подумать, он догадался бы и о критической дистанции. И нашел бы способ провести нас – причем этот способ наверняка бы сработал. И это при том, что вы ставили опыт на животном. По мере того, как его связь с банком данных укреплялась, он сам становился все умнее. Повторяю: можете считать, что мы поймали его случайно. И смогли удержать его только потому, что действовали быстро, а сам он находился под воздействием газа. И после этого вы хотите поставить подобный эксперимент на человеке?! Скажите мне, доктор, неужели вы готовы претендовать на божественность, а? Тогда, если ошибетесь в выборе, ваше изобретение будет дьявольским, а не божественным. Это будет дьявол, с которым нам будет не сладить – разве что нам поможет какая-нибудь счастливая случайность, – и которого мы в принципе не сможем перехитрить, какими бы умными мы ни были. Малейшая ненадежность со стороны человека, которого вы выбираете – и род человеческий погибнет. Или… будет приручен.
Педерсон расслабился, его голос зазвучал спокойнее.
– Есть одна старая мудрая пословица, доктор: самое страшное оружие – это человек. Если исходить из этого, вы – единственный, который добился прогресса в вооружении за последние сто тысяч лет! – он натянуто улыбнулся. – Возможно, вам это покажется странным, но я против гонки вооружений. И надеюсь, вы не дадите толчок новому ее витку.
Уильям Данбар побледнел. У него на глазах его мечта показывала свою другую сторону, оборачиваясь кошмаром. Педерсон заметил, как ученый меняется в лице, и с легким удовлетворением кивнул.
Эта немая сцена была прервана гудением интеркома. Педерсон нажал кнопку.
– Слушаю, – сказал он, узнав в человеке на экране своего адъютанта Смита.
– Мы только закончили с теми двумя «товарищами», которых мы подбирали на пирсе, сэр, – адъютант, похоже, немного нервничал. – Первый – Борис Кученко, тот самый увалень, за которым мы наблюдали все это время. Второй – Иван Слив. Последние девять месяцев он работал на базе Сойер под именем Иена Слоэна. До сих пор он был вне подозрений. Как бы то ни было, мы устроили им глубокое зондирование, а потом стерли воспоминания обо всем, что случилось сегодня. Теперь мы можем освободить их: они у нас под колпаком.
– Прекрасно, – отозвался Педерсон.
– Они бы таких дел наделали, эти шпионы… – Смит сглотнул. – Но я связался с вами не только из-за этого.
– Да?
– Я могу говорить? Вы один?
– Выкладывай, Смит.
– Этот Слив – действительно важная птица, сэр. Некоторые из его воспоминаний заблокированы, и я уверен: русские думают, что мы никогда не догадаемся, как их вскрыть. И еще… он знает о проекте, который Советы разрабатывают в системе искусственных пещер на Урале. Они взяли собаку и подключили ее… подключили ее к компьютеру. Слив слышал, как эта собака разговаривает – в точности как шимп Данбара. Очевидно это тот самый проект, в который они вкладывают все средства, даже в ущерб другим. Фактически, одна из главных задач Слива состояла в том, чтобы не допустить реализации подобного проекта у нас. Когда все возможные баги будут устранены, Старк или кто-нибудь еще из их вождей опробует это на себе и…