Сеймон Сеймон - Печать демона
- Кто-нибудь принесет мне воды?.. - простонала Ларимма.
Салакуни не ответил и старик осторожно приоткрыл глаза. К его ужасу, из разрытой земли торчала рука. Она крепко ухватила воина и гигант изо всех сил старался вырваться, да никак не мог.
- Помоги немного, - удивительно спокойно попросил он лэпхо. - Не хочется дальше ковырять ножом землю, так вытащим.
Чиптомака судорожно вздохнул. Салакуни тащил из земли свежепогребенного мертвеца... По всем поверьям, это не к добру.
- Послушай, великий воин, оставь его где лежит. И-эмма!
Вместо ответа Салакуни дал старику хорошего пинка. Пришлось помогать. Рука, за которую схватился Чиптомака, оказалась вовсе не холодной, даже наоборот, чуть теплее его собственной. Покойник выглядел чрезвычайно свежим, будто просто спал, но оба застыли над ним не зная, что и сказать.
- Настоящий демон! - выдохнул Салакуни.
- Точно! - согласился Чиптомака.
А как не согласиться, если у человека руки и ноги были черными, туловище и шея - почти белыми, а голова и вовсе принадлежала спиру? Точнее сказать, принадлежала она тому, кто лежал под землей, но выглядела точь в точь как у спира.
- Зачем вы его вытащили?! - оглушил их визг Лариммы. - Я же вам говорила, что здесь похоронен волшебник!
- Ну и что? - Салакуни ногой перевернул демона на спину и с интересом рассматривал пах.
- Как что?! Бежим скорее, они кормили его ночью!
Оба, и Чиптомака и Салакуни, попятились от мертвеца. Потом оба схватили Ларимму и трясли до тех пор, пока женщина не выложила все, что стало ей известно. По словам глупой, она пришла в себя еще в лодке, и тут же подверглась ужасному насилию. Продолжая ему потом подвергаться уже на острове, Ларимма слышала, как воины уговаривали кого-то кушать рыбу, змей и яйца, но сама ничего не видела. А потом, когда с ней третий раз был Шаритур и умолял Ларимму стать его женой, негодяй сказал, что остров невидим, потому что здесь могила волшебника, который на самом деле не так уж и мертв, потому что очень любит пожрать.
- Что-то я не понял, в какой именно раз ты его укусила... - задумался Чиптомака. - Но это теперь не важно. Думаю, и-эмма, нам надо удирать.
- Я - великий воин, - напомнил Салакуни.
- Ничего, я просто не буду складывать песню о нашем бегстве, вот и все, - пообещал ему лэпхо. - Идем к лодке.
- Закопайте его обратно! - потребовала Ларимма. - А то чего доброго он будет приходить ко мне во сне!
- Закапывать я его не хочу, будет похоже, будто я его испугался, - отказался Салакуни. - И просто так убежать от мертвого, пусть и волшебника - неправильно. Вот что, вы спускайте лодку, а я разрублю его на части. Чудесный нож сделает это быстро, а ты, лэпхо, сложишь песню про этот подвиг.
Пока Чиптомака и Ларимма, забывшая обо всех своих страданиях, сталкивали на воду лодку, Салакуни действительно изрубил тело волшебника. Потом старику пришлось подойти с ним к слабо кровоточащим кускам и внимательно их рассмотреть - этого потребовал гигант.
- Смотри хорошенько, чтобы потом обо всем спеть, - поучал он. - Вот руки, вот ноги, а вот голова. И еще я ему келум отрезал, он черный. Вообще-то, демон вел себя тихо, но в песне про это лучше не говорить. Все равно я совершил еще один подвиг.
- Конечно, - признал старик. - Ты великий воин, и-эмма. Поплыли скорей прочь с болота, прошу тебя!
Глава пятая
Мертвый волшебник
- О, не сложить мне песню о твоих подвигах, и-эмма!.. Никто не узнает, что за великий герой был воин Салакуни!.. - стенал Чиптомака, налегая на весло.
- Не грусти, старик! И в Шерешене живут люди! Неужели тебе не хочется посмотреть на неизвестные, заболотные края?!
- Нет, не хочется, - буркнул лэпхо.
Негодная Ларимма уговорила Салакуни продолжить путь к своему далекому дому. По ее словам выходило, что озеро уже совсем недалеко, и скоро они вплывут на него прямо в лодке. Чиптомака очень сомневался, что такое прекрасное озеро может сообщаться с огромным мерзким болотом, полным опасных тварей, но его никто не слушал. Салакуни окончательно решил отправиться в далекую страну, причем, похоже, муж Лариммы, богатый Амуча, уже был обречен.
Сама негодная женщина лежала на дне лодки, поигрывая костяным кольцом, продетым сквозь нижнюю губу, и постанывала. Лэпхо со злорадством заметил, что Салакуни поглядывает на нее со все большим интересом, и скоро, пожалуй, женщине опять придется пищать от боли.
- Демоны мучали меня всю ночь! - будто прочла его мысли Ларимма. - Это было так ужасно! Но храбрый Салакуни опять спас меня! Я расскажу об этом Амуче, моему богатому мужу, и он щедро...
- Знаешь, ты подожди ему рассказывать, - задумчиво сказал воин, работая веслом. - Может, я еще оставлю тебя себе. Надо подумать. Он великий воин, твой муж?
- Амуча? - Ларимма явно не ожидала такого поворота. - Да, хотя не совсем. Но у него очень много слуг. Знаешь, что мы сделаем? Я войду к нему в дом, а ночью открою тебе двери. Только держи подальше подлого старика, он может нас выдать, любовь моя! О, Салакуни, ты так велик, что даже даешь моему чреву отдохнуть после ночи, проведенной с демонами!
- Вроде того, - вынужденно согласился Салакуни. - Смотрите, летучие змеи!
Одни из самых опасных тварей пролетали на высоте пущенной стрелы. К счастью, змеи виднелись далеко на юге и менять направление движения не собирались. Чиптомака даже залюбовался их длинными извивающимися телами под перепончатыми крыльями.
- Если бы они напали на нас, ты защитил бы свое сокровище, о Салакуни? - сладким голоском поинтересовалась Ларимма.
- Ты о ноже? - удивился воин. - А зачем его защищать? Он сам по себе - оружие.
- Она имела в виду кожаный мешок с жиром, который мы забыли выкинуть из лодки, - мстительно пояснил лэпхо.
К его удивлению, Ларимма ничего не ответила, зато сильно надулась и несколько последующих часов лежала молча. Молчал и Салакуни, на которого совершенно не действовали ни жара, ни тучи насекомых. Наконец Чиптомака выронил весло в воду и едва сумел выловить его обратно.
- Я больше не могу, Салакуни! Давай отдохнем!
- Ты ведь сам хотел поскорее выбраться с болота? - удивился воин. - Ладно, посиди, я буду грести один. Спой мне пока что-нибудь.
- Без гуоля?
- А ты представь, будто он у тебя в руках.
Чиптомака вздохнул. Что он понимает, этот громила с руками, как у лесного человека? Он даже не может осознать того, насколько удивительные приключения с ними уже произошли.
- Если бы у меня был гуоль, я бы спел... Спел, как старый, несчастный лэпхо пошел в джунгли искать дерево шапу, и совершенно обессилев от голода, через шесть дней встретил скверную женщину. О, я спел бы, если бы у меня был гуоль я и не так измучился.
