Петроний Аматуни - Космическая горошина
— Никому из последних командиров не удалось задержать снижение голубого столбика, — сказал Боу. — Все ближе грозный нуль, когда мы потеряем право управлять звездолетом… Мы должны рассчитывать только на себя!.. Надо возродить науку и поднять Волю к Победе урахцев до прежнего уровня. Включайте в научные исследования всех, тогда нам легче будет достичь успеха…
2Урахцы жили долго, всем необходимым они были обеспечены, но страха перед смертью не испытывали. Ведь в Природе нет ничего вечного; рождается и умирает всё без малейшего исключения — даже планеты и звезды, даже галактики.
Смерть — это как бы последняя глава в Книге Жизни.
Но мы ведь не боимся с вами последних глав в повести или романе… Другое дело, что если книга интересная, то жаль с ней расставаться. А если скучная? Тогда мы, не дочитав, небрежно захлопываем книжку, тут же забывая о ней.
Однако есть существенная разница: романы или повести, рассказы или сказки пишет кто-то, а свою собственную жизнь мы формируем сами. От нас зависит сделать ее интересной, содержательной. Тогда будет жаль, когда подойдет последняя глава; но вместе с тем возникает некоторое удовлетворение прожитым. А страха, вероятнее всего, не будет. Страшно заканчивать пустую, никчемную жизнь, потому что уже не будет возсти ее исправить…
Но на астероиде-звездолете «Урах» вот уже две тысячи лет — особенно последние столетия — обстановка все усложнялась, и его командиры уходили из жизни неудовлетворенными.
— Простите, — сказал Боу. — И мне не удалось догнать нашу ускользающую Мечту… Простите… Это были его последние слова.
3Мы долго сидели, задумавшись каждый о своем; потом Тий оживился и сказал:
— После смерти Боу прошло всего сто лет бесплодных поисков, и почти все урахцы, ранее, еще до нас, улетевшие с родной планеты Емек, сошлись вместе…
— В открытом космосе? — поразился я.
— Нет, — ответил Той. — Еще третья экспедиция обнаружила прямо на своем пути маленькую планету с одним материком и океаном. Никто там не старел, все благоприятствовало жизни, и емекцы стали посылать в космос сигналы своим соплеменникам.
— Не прошло и трехсот лет, — продолжал рассказ Тий, — как там собрались почти все, недоставало только нас… Мы появились на той планете с большим опозданием, но зато — гак думали мы — беды наши окончились.
— А потом? — живо спросил я.
— А потом, — вздохнул Той, — потом начали стареть все… И мы, и те, кто обжил эту планету до нас.
— Опять?!
— Да, опять. Не так быстро, как на других планетах, но время ускорило ход раза в три, — сказал Той. — Сам понимаешь, это все равно что каждый стал жить втрое меньше, чем прежде.
— Но почему так получилось?!
— Это удалось выяснить мне и Тэе, — ответил Тий. — Ведь ранее планета была необитаемой. А когда на нее прилетело столько людей — она стала тяжелее. Понимаешь? Сначала еще было терпимо. Но вот туда переселились и мы с «Ураха» — это стало каплей, переполнившей чашу. Вот и все!
— И что же дальше?
— Потяжелевшая планета уменьшила скорость своего движения, и время на ней… ускорилось.
— Понятно…
— Кончилось тем, что урахцы, все до единого, втайне договорились между собой, снова вернулись на свой астероид, летавший на орбите, попрощались с остальными и устремились дальше искать свое Счастье!
Благородство урахцев потрясло меня не меньше, чем их столь необычная и трагическая судьба.
— От тех лет у нас ничего нет; — сказал Той.
— И так все ясно, что же тут еще смотреть? — ответил я.
— Сменилось примерно три поколения, — вновь заговорил Тий, — и отчаяние окончательно овладело урахцами. Это уже стоит посмотреть… Командиром к тому времени стал Расимус.
— Расимус?! — прервал я. — Нынешний?
— Да.
— Но ведь не могут же пройти тысячи лет при одном командире… Что-то в твоем счете не так, Тий.
— Не торопись, Пришелец. Скоро узнаешь все: мы подходим к современным событиям. Внимание! Перенесемся ближе к нашим дням, к первому совещанию Главного Штаба звездолета, когда новый командир приступал к составлению плана дальнейших действий… Мы с Тоем тоже увидим это впервые…
4Круглая комната с розовыми колоннами, синим полом и золотистым потолком. Овальный белый стол. Вокруг него сидят в креслах пятеро урахцев. Один из них, одетый в белое кимоно, — у торшера с пультом управления. Он, как мне сдается, среднего роста, плотный, смуглый, темноволосый, с серыми глазами. Взгляд у него усталый, но в нем чувствуются твердость и властность.
— Это Расимус, — сказал Тий.
— Посмотрим, как обстоят наши дела, — спокойно произнес Расимус, нажимая голубую кнопку на торшере.
Я глянул на шкалу показателя Воли к Победе и вздрогнул: до рокового Нуля оставалось… всего одно мелкое розовое деление!
— Мы недалеки от полного краха, — стараясь выглядеть спокойным, произнес Расимус. — Нам необходимо принять решение. У кого есть предложения?..
Но тут изображение на экране стало мерцать, дробиться, а звук пропал вовсе. Тий и Той удивленно переглянулись.
— Такого с ней никогда не бывало, — растерянно пробормотал Тий.
— Нашей машиной управляют абсолютно надежные компьютеры, — повернулся ко мне Той. — Просто непонятно, как может такое случиться. Пойдем в технический отсек, Тий…
— Придется. Ты побудь пока один, Пришелец, а мы сейчас всё в два счета наладим…
Вскоре изображение слегка отрегулировалось, и появился звук, но как-то неуверенно и срываясь:
— Я… пред…в…дел ваш…у нер…шит…льность… и дал… авт…матике задание оценить ситуацию и дать свои рекомендации… Осирис… Мы ждем тебя!..
Осирис возник чуть в стороне, чтобы его видели все присутствующие в комнате.
— Я говорю, — бесстрастно произнес он, — надо устранить причину, которая приводит в отчаяние людей, и тогда вновь окрепнет их Воля к Победе.
Все усмехнулись, а Расимус сказал:
— Это мы знали и без тебя; причина — отсутствие подходящей для нашей жизни планеты! Но где, где, я спрашиваю тебя, ее взять?!
— Такой планеты я не знаю, — ответил Осирис. — Но есть другая причина, которую следует устранить.
— Другая?! — насторожился Расимус. — Продолжай…
— Я говорю: надо устранить у людей веру в достижение цели. Раз нет подходящей планеты — значит, не. стоит ее искать. Жить и здесь…
Все переглянулись, лица членов Главного Штаба посветлели; Расимус ласково посмотрел на Осириса и хлопнул ладонью по столу:
— Это недурная мысль… Спасибо, Осирис!
Изображение Осириса вспыхнуло ярким розовым светом, затем потускнело и исчезло. Но теперь белесые сполохи метались по экрану, хотя звук стал более ровным: видимо, Тию и Тою нелегко было устранить неисправность в аппаратуре.
