Алексей Евтушенко - Ловушка для Артемиды
Белка обнюхала угощение, затем деловито разгрызла и съела орехи один за другим и в ожидании уставилась на Арт Жеса.
– Тр-р-фьюить-фьюить-чук! – выдал Арт.
Рыжая одним прыжком оказалась у охотника на левом плече и принялась ему что-то негромко щелкать и насвистывать прямо в ухо.
Арт Жес, сидя на корточках, слушал внимательно и не перебивал.
Закончив, белка соскочила на землю и снова ожидающе посмотрела на охотника. Тот коротко рассмеялся, вытащил из кармана еще несколько орехов, положил их перед зверьком, встал и оглянулся на Румта, который все это время, стараясь не совершать никаких движений, бесшумно стоял за его спиной.
– Кое-что узнал, – сообщил охотник. – Пошли в дом.
Молча они зашагали к усадьбе.
– Ну? – не выдержал мут.
– Плохо дело, – сказал Арт. – Не уверен, что правильно разобрал, все, что она сказала, но главное понял. Несчетное число мутов двинулось к горам. Несчетное число, понимаешь? Для белки, ясно, любое число больше пяти-семи – уже несчетное. Но…
– Я тебе об этом и говорил. Они хотят войны и созрели для нее. Причем войны на уничтожение.
– Мало того. Лесные племена тоже объединяются и не сегодня-завтра собираются выйти с оружием на южную равнину. Чтобы, как я понимаю, закрепить успех своих братьев – людей Подземелья.
– Ну, это, как раз не очень страшно, – сказал Румт. – Лесные плохо вооружены и, насколько я знаю, не очень агрессивны. Опять же, если сестрам-гражданкам удалось отбить штурм…
– Не удалось, – перебил его Арт. – Мои сородичи все-таки захватили город. Но не полностью. Там сейчас что-то вроде перемирия.
– Переговоры?
– Возможно.
– Это было бы разумно… Что ты собираешься делать?
Они поднялись на крыльцо и вошли в дом.
– Для начала выпить, – сообщил охотник, сворачивая в кухню. – Хоть я обычно с утра и не пью, но мне нужно решиться. Обмануть себя самого, понимаешь?
– Не очень, – покачал головой мут. – Как это?
– Все просто, – сказал Арт Жес, распахнул дверцы шкафа и достал оттуда вчерашнюю бутыль. – Я должен себя уверить, что принятое решение – единственно возможное. А это легче сделать в состоянии легкого опьянения. Будешь?
– Хм… – мут с сомнением посмотрел на бутыль и вздохнул. – Ну, разве что тебе это доставит удовольствие…
– Можешь не сомневаться, – заверил его охотник и ловко разлил самогон по кружкам. – Ну, чтоб я решился.
Они выпили.
– Ну и как? – осведомился Румт.
– Сейчас, погоди… – Арт Жес замер, пристально глядя куда-то перед собой в одному ему видимую точку.
– О! – сообщил он удовлетворенно. – Кажется, решился. Вставило. Можно собираться.
– Куда? – не понял Румт.
– В сложившейся ситуации я вижу только один путь – вниз по реке, за хребет, к сестрам-гражданкам. Здесь оставаться нельзя. Если наши агрессивные муты объявили войну людям, то они и меня вряд ли пощадят, хоть я и сам наполовину мутант и до сего дня считался у них практически своим.
Румт засмеялся.
– Ты чего? – озадаченно посмотрел на него Арт Жес. – У меня же отец был мутантом, из ваших… продвинутых. А мать – нормальная женщина, рожденная в Подземелье. Я же тебе рассказывал!
– Да знаю я, успокойся, – мут уже не смеялся, но веселая улыбка продолжала блуждать по его гладкому лицу четырнадцатилетнего подростка. – Нельзя быть мутантом наполовину, понимаешь? Ты или мут или человек. Третьего не дано. Вот мне и стало смешно.
– Не вижу ничего смешного, – отрезал Арт. – И вообще, по-моему, ты не прав. Во мне течет кровь моих родителей, так?
– Ну…
– Нет, ты скажи, так или нет?
– Так.
– Вот! – Арт торжествующе поднял палец. – Половина крови отца и половина крови матери. Так?
– Да все так, но…
– Никаких «но», а именно так. Значит, если мать человек, а отец мутант, то во мне наполовину течет кровь мутанта. То есть, я и сам есть мут наполовину. По-моему, логично.
– Нет, – снова засмеялся Румт.
– Издеваешься?
– Нисколько. Насчет крови ты прав. А вот насчет остального… Видишь ли, дело тут не в крови, а в генах. Ты знаешь, что такое гены?
– Слушай, не морочь мне голову, ладно? Кровь, гены, хрены… Какая разница, в конце концов? Главное, что ни кровь, ни твои гены мне сейчас не помогут, и жизнь моя счастливая закончилась. Чую, начинается полоса тяжких испытаний. Нет, ну ты мне ответь, почему никто не хочет жить спокойно и никому при этом не мешать, а? Вот, как я, например. Живи и давай жить другим. Это же величайший и совсем нетрудный для исполнения принцип! Нет, обязательно требуется найти врага и постараться его уничтожить. А потом найти следующего. И никто – никто! – не хочет признать, что главный враг – в нем самом.
– В том числе и в тебе? – спросил Румт.
– Нет, – гордо ответил Жес. – Во мне никакого врага нет. И в тебе тоже. Мы с тобой вообще, может быть, единственные по-настоящему разумные существа на всей планете.
– Но этого никто не понимает, – засмеялся Румт.
– Вот именно! Не понимает и, соответственно, не ценит. Так, все, хватит болтать, пора собираться – время не ждет. Кстати, я не спросил. А ты-то что собираешься делать в сложившихся обстоятельствах?
– Если ты не против, я бы хотел уплыть с тобой. По эту сторону гор я ничего не могу сделать. А в сложившихся, как ты говоришь, обстоятельствах разумнее быть полезным людям.
– Ты мой друг, как я могу быть против! Буду только рад. Погоди, а… как же твои… э-э… единоверцы? Ну, те, кто никогда не хотел войны с людьми?
– Мои единоверцы, – криво усмехнулся Румт, – в отличие от нас с тобой никак не могут решить, что им делать. Слишком они, как ты говоришь… продвинуты. И в силу этой самой продвинутости давно привыкли при любых раскладах оставаться в стороне и держать нейтралитет. Я их предупреждал, что на этот раз отсидеться не получится – не верят. И не видят. Последствий, я имею в виду. И это очень печально. Но печаль не мешает мне действовать самому. Да и засиделся я что-то на этих равнинах, давно пора было размять кости. Как-никак, а сорок лет прошло с тех пор, когда я последний раз путешествовал по миру. Впрочем, ты слышал эти истории.
– Да, я помню. Но сейчас у нас, кажется, будет совсем другое путешествие. Эх, усадьбу жалко. Разграбят ее. Как пить дать разграбят. А то и вовсе сожгут. И собачки мои тут не помогут.
– А ты разве собак здесь оставляешь? – удивился мут.
– Не здесь. Отправлю к лесным людям с запиской. Лесные их знают и хорошо примут. Но главное, что и собаки их знают, будут при деле, не одичают. А за хребтом они нам только обуза. Да и в лодку все равно не поместятся – она у меня маленькая.
Сборы заняли немного времени, и вскоре, заперев накрепко все ставни и двери и отправив собак в лес, Арт и Румт с рюкзаками на спинах шагали в южном направлении к притоку большой реки, где у охотника было припрятана лодка. Кроме объемистого рюкзака, Арт Жес нес еще и свой многозарядный карабин, с которым никогда не расставался. Румт же отказался от какого бы то ни было оружия. За всю свою долгую жизнь ему ни разу не приходилось им пользоваться, и он надеялся, что обойдется без него и впредь.
