Аксюта - Экспедиция в Лес
— Так в лес же нельзя!
— А с каких это пор, тебя волнуют чужие запреты и инструкции? — она заговорщически подмигнула ему.
— Может мне ещё на свидание пригласить?
— Почему нет? Ты ей нравишься! Вон, какого визгу наделала, когда ты в обморок свалился — испугалась.
— Хорошо, как скажешь «мамочка».
И уже через пол часа Елена видела скрывающиеся в ближайших зарослях две знакомые фигуры. И если судить по восторженно-настороженным взглядам, которые на следующий день бросала на неё София, Славик всё ей рассказал. В тот же день, по многочисленным просьбам и возмущённым требованиям общественности был снят мораторий на посещение леса. И потекли однообразные, но весьма насыщенные работой дни. При малейшей возможности все трое срывались в лес. Именно там под могучими кронами деревьев-гигантов им удавалось ощутить полноту жизни. Без этого становилось трудно обходиться. Техногенная обстановка словно бы давила, пригибая плечи к земле и сдавливая грудь. А Елена, прикрываясь необходимостью ночных наблюдений, даже два раза оставалась ночевать в лесу. Ей всё удобнее казались гамаки из живых веток.
Ещё несколько человек внезапно заболевали и так же внезапно выздоравливали. Это уже даже не считалось происшествием, а поскольку реальная причина так и не была найдена, всё свисали на отдалённые следствия акклиматизации. Ещё двоим, точно подвергшимся изменению, трое заговорщиков помогли побыстрей попасть в лес, однако в свою компанию решили не звать. Они пока не были готовы выносить проблему на суд общественности.
Собственный их тайный проект пока не принёс серьёзных результатов. Елена однажды чуть в обморок не упала, когда зайдя вечером в лабораторию увидела Славика, прокалывающего собственное бедро при помощи жутковатого агрегата.
— Что это ты делаешь?!
— Пробы тканей беру. А что такое? — не понял Славик прозвучавшей в голосе Елены паники.
— Вот этим?
— Новейший прибор. Анализ берёт почти безболезненно. Между прочим, большая удача, что он у нас всё-таки есть. Очень бы мне не хотелось разрезать кожу скальпелем, чтобы добраться до мышечной ткани.
— Подожди, у нас же с Софией ты только кровь на анализ брал?
— Так вы же девушки!
— Нет, всё-таки прав был Никита, когда обозвал тебя рыцарем.
— Между прочим, он не отказался бы оказаться на моём месте, — лукаво улыбнулся Славик.
— Это на каком?
— Рядом с тобой.
И действительно, с этого момента она начала обращать внимание, на то, что старший биофизик экспедиции то и дело мелькает где-то рядом. Может быть, именно поэтому ей удалось засечь первые признаки надвигающегося изменения. И не слишком долго раздумывая, Елена предложила отправиться вместе с ней в лес на ночную экскурсию. Это был одновременно и душевный порыв и озарение: в прямом контакте с лесом изменение должно пройти легче. Конечно же, он не отказался. Помня о том, что от появления первых признаков до потери сознания проходит всего два-три часа, с выходом решила не затягивать, разве что предупредила Славика, где их в случае чего искать. Было у неё любимое место, всего в полукилометре от базы, где три близко стоящих вальсинора, их уже официально стали так называть (всё равно лучших кандидатов на роль великих эльфийских древ не найти), образовывали удобную надземную беседку.
Нежные сиреневые сумерки ещё только начали опускаться на лес, когда Елена с Никитой вступили под его сень. Каждый раз, возвращаясь в древесный лабиринт, Елена чувствовала прилив сил, словно тяжкий груз с плеч сваливался. Однако приходилось помнить, что со спутником её ситуация была прямо противоположной. Сейчас он должен испытывать чувство усталости, головокружение, наверняка есть резь в глазах. Надо отвлечь его чем-нибудь, пока он окончательно не скис и не свалился, не дойдя до места. Например, разговором. И ни в коем случае не о работе — даже фанат своего дела способен от неё устать.
— Елена Игоревна…
— Просто Лена и на «ты», — перебила она его.
— Как-то неудобно, мы не слишком близко знакомы…
— Какое счастье, что хоть Славик не страдает избытком деликатности. Он меня сразу начал звать по имени, не только несмотря на неблизкое знакомство, но даже приличную разницу в возрасте. А уж с вами мы знакомы с аспирантуры.
— Вы меня помните? — в его голосе звучала тщательно задавленная надежда.
— Не помню, — пришлось его разочаровать. — Мне Славик об этом рассказал.
И как его можно было пропустить — непонятно. Высокий, сухощавый — ей всегда именно такие мужчины нравились. А уж костистое выразительно лицо и тёмно-рыжие, почти каштановые, волосы при очень бледной коже, делали его внешность очень запоминающейся. Такое лицо не поместят на обложку модного журнала, но смотреть на него было приятно. Хотя в те годы её жизнь была так перенасыщена эмоциями, что удивительно, как хоть что-то задержалось в памяти. Сначала счастливый брак, первые серьёзные успехи в научной деятельности, потом начались ссоры с мужем и грянул развод. Из депрессии она вытаскивала себя опять же работой.
— Что ещё Славик рассказывал?
— Да почти ничего. Он хоть болтун изрядный, но сплетничать не слишком любит.
— Он, кажется, начал ухаживать за этой милой девушкой, Софией?
— Мне тоже так кажется. По крайней мере, она одна из немногих, кто ему по возрасту подходит.
— И вы так спокойно об этом говорите, — в голосе Никиты прозвучало недоверие.
— А в чём дело? Я ему не мамочка. Смотр невесток не устраиваю.
— Не в этом дело. Просто в последнее время вас так часто видели вместе, что начали считать парой.
— Мы действительно много общаемся. С ним удивительно легко иметь дело. Но мы просто друзья. А что это мы всё обо мне, да обо мне, давай поговорим о тебе. Вот ты, например женат?
Нет ничего более увлекательного, чем сплетни о своей и чужой личной жизни. И уж точно они способны отвлечь от усталости и посторонних мыслей.
— Нет.
— Почему? — наглость — второе счастье, первое — когда нет риска получить за неё по морде.
— Не нашёл женщины, готовой дать мне своё имя, — нашёл в себе силы отшутиться Никита.
— Чем же тебя своё собственное не устраивает?
— Тем, что все кому не лень норовят переделать Поливаева в Наливаева. Надоело. Далеко нам идти?
— Устал?
— Да понимаешь, я думал: пройдусь по лесу, развеюсь, отдохну, а оно как-то наоборот.
— Скоро уже. Минут через десять дойдём. Там у меня засидка оборудована, — и с беспокойством посмотрела на Никиту. Кажется, этот фрукт уже дозрел. Как его дотащить, если он свалится? Вон он, какой длинный! Не волоком же. Но обошлось. Они даже успели подняться на облюбованное ею место. Никита устроился поудобней, сквозь густеющие сумерки всмотрелся в её лицо и сказал:
