Виктор Колупаев - Ошибка создателя (сборник)
— Папа, — сказала Вина. — Я хочу туда. В самую их чащу.
— И я тоже, — поддержал ее Сандро.
— А мне немного страшно, — созналась Оза.
— Нет, — сказал отец. — Туда мы не пойдем. Ведь мы до конца не знаем, что это такое. И притом, мне кажется, что там должно быть жарко. Вот пощупайте. — Отец поймал медленно пролетающий мимо кусочек дерева: — Видите, оно теплое. А там их очень много. Вам будет жарко.
— Но ведь мы же в скафандрах! — возразил Сандро.
— На нас скафандры очень легкой защиты. Почувствовали же вы тепло от этого кусочка дерева?
— А откуда прилетают семена? — спросила Вина.
— Оттуда, — показал рукой Сандро.
— Понятно, что оттуда. Меня интересует, откуда они берутся? Растут на деревьях?
— А действительно, не посмотреть ли нам, — предложил отец. Ему почему-то хотелось на время увести детей отсюда. — Включайте ранцы. Вверх и на запад.
Они взлетели все разом. Сверху картина была тоже очень живописна. Они пролетели над полосой неповторимого невиданного ими раньше леса и, ориентируясь по летящим семенам, понеслись дальше.
— Здесь есть какая-то закономерность, — отметил отец. — Они летят не куда попало, а именно сюда, где эта траншея, канава или как ее там назвать. Может быть, во время дождей она заполняется водой, и тогда семена вызревают?
Они пролетели километров десять и заметили впереди стройный ряд стволов.
— Держу пари, что они вылетают откуда-то отсюда, — предложил Сандро.
— Никому не нужно твое пари, — сказала Вина. — Это ясно с первого взгляда и притом каждому.
— Они мне не нравятся, — заявила Оза.
— О! Оставалась бы тогда дома, — сказал Сандро.
— Сандро, ты не смеешь так говорить, — остановил его отец.
Стволы деревьев были гладкими, без всяких сучков и ветвей. Да и сами деревья, наклоненные под тридцать градусов к вертикали, казались неживыми, мрачными. Они не шевелились, лишь слегка приседали, как на корточках, когда из них вылетали семена.
— Нет, это не так интересно, — сказал Сандро. — Тот, живой лес, лучше. На него интереснее смотреть.
— Глядите, и сюда летят семена! — крикнула Оза.
— Ну вот, просмотрели, — недовольно буркнул Сандро. — Пока мы летели, те деревья, наверное, сами стали выбрасывать семена. Летим туда. Я хочу посмотреть.
— И я тоже, — заявила Вина.
— А я хочу на корабль, — устало сказала Оза.
— Ну, хорошо, — сказал отец. — Летим назад. Посмотрим, что произошло с нашим лесом. А потом на корабль. Мы ведь сегодня еще и не завтракали. Согласны?
— Согласны, — заявили дети. Конечно же, все они немного устали.
Они вернулись назад, туда, где пышно распускались чудные, необычные, ни на что ранее виденное непохожие деревья. Они смотрели на них с высоты нескольких десятков метров.
Только лес жил. Все остальное было без движения. В узкой и длинной канаве, с высоты это было хорошо заметно, виднелись какие-то пятиконечные предметы с одним укороченным лучом. И если кусочек дерева попадал в них, он тоже прорастал. И вообще, заметил отец, эти деревья были поразительно живучи. Они начинали расти везде, была ли почва глинистая, или каменистая, или вот в этих неправильной формы звездах. Полоса шевелящегося леса уже дошла до того места, где они стояли несколько минут назад, и продолжала двигаться дальше.
— На корабль, — скомандовал отец. — Завтракать и отдыхать. Потом продолжим осмотр.
Они полетели к кораблю и заметили, что поле пересекают еще две линии, параллельные друг другу, два канала.
И вот они уже на корабле. Отец опустился в кресло перед пультом, и корабль вертикально взлетел, остановившись на высоте пяти километров.
В столовой их уже ждал завтрак. Возбужденные виденным, они наперебой рассказывали друг другу: "А вот одно дерево… А у него почему-то нет листьев… Дерево… Стволы… А ты видела?.."
— А эти пятиконечные звезды очень похожи на людей, — сказала Вина.
— Что? — поперхнулся отец. — Что ты сказала?
— Они очень похожи на людей.
— Да, да, похожи, — подтвердили Оза и Сандро.
— Странно, — задумался отец. — Ну, хорошо. Идите в зал, отдохните немного, а я займусь делами в рубке управления.
— Папа, ты надолго? — спросила Вина.
— Нет, нет. Я быстро. Может быть, я слетаю вниз. Но вы не беспокойтесь.
А в голове уже снова звучал грохот. Грохота не должно было быть! И когда грохот затих, мысль, нелепая, глупая, страшная, закралась в мозг. Нет. Этого не должно быть! Он закрылся в рубке, включил обзорный экран, вынул из камеры, которая делала рапидосъемку, кассету, хотел вставить ее в проектор, но передумал и оставил ее на видном месте, чтобы она сразу же бросилась в глаза, если сюда кто-нибудь войдет.
Затем он надел ранец, набрал на пульте управления время старта. Старт должен был произойти через пятнадцать минут, автоматически, если с ним что-нибудь случится. Настроил автоматический пуск на ритм своего мозга, если вдруг старт придется давать неожиданно, а его не будет на корабле, и вышел в шлюзовую камеру. Пятнадцати минут ему было вполне достаточно. Он бросился вниз.
Чем ближе он подлетал к поверхности планеты, манипулируя ручками реактивного ранца, тем явственнее в его голове звучал свист, вой и грохот. До поверхности оставалось совсем немного, когда что-то произошло со временем.
Время начало стремительно убыстрять свой бег. И деревья, ранее распускавшиеся за десять минут, теперь возникали и умирали за секунду-две.
Он упал на дно траншеи, чувствуя, как в грудь врезается осколок снаряда. Голову разламывало от свиста и воя, от грохота взрывов, от тонкого повизгивания осколков. Он хотел встать, но не смог, только чуть приподнялся и упал навзничь.
"Хорошо, хоть дети не видят этого, — еще успел подумать он. — Они далеко, за тысячи километров. В Сибири… Как там жена-то одна с ними троими? Сашка, Зоя, Валентина… Лишь бы они никогда не увидели этого…"
Он лежал, чувствуя, как горячая волна заливает грудь. Взгляд его был направлен в зенит, где чуть сверкало неподвижное пятнышко. И тут ко всему этому грохоту и реву прибавился еще один звук — монотонное гудение. Это шли бомбардировщики со свастикой на крыльях, прикрываемые истребителями. Три бомбардировщика вдруг отделились от общей массы и взмыли вверх.
"Сандро, Оза, Вина… Не успеют".
— Старт, — прошептал он.
— Васька, ты что? — прохрипел лежавший рядом солдат. — Зачем вставать? Команды еще не было…
— Старт, Сандро, старт. — Он приподнялся на локтях, небритый, серый и страшный. Грязная шинель на груди набухла кровью.
