Комарницкий Сергеевич - Всего один шаг
Я изо всех сил пытаюсь внушить ребёнку, что он хочет пи-пи. Мальчик мнётся, но терпит. Вот упрямый пацан!
И тут упрямый пацан делает неожиданный ход. Он хватает небольшую табуреточку-пуфик, с неё взбирается на подоконник и сам отпирает шпингалет. Так же ловко, как обезьянка, слезает вниз. Мне уже ясны его намерения, и я, пожалуй, мог бы срочно эвакуироваться с балкона, просто перемахнув через перила. Но я колебаюсь, и решающие секунды упущены. Балконная дверь распахивается, и малыш, пройдя через маскирующее поле, утыкается мне носом в грудь.
— Ты кто? — в широко распахнутых глазах нет ни тени страха. — Ты Бэтман, да?
— Не… я Рома… — растерянно ляпаю я. И откуда что берётся?
Малыш отступает на шаг, другой.
— Ой, щекотно! Чешется… А почему тебя уже не видно?
— А это специально, чтобы люди не беспокоились. Можно, я войду?
Малыш впадает в раздумье.
— Мама не велела мне никого впускать с улицы.
— Так это с улицы, а с балкона?
Он засовывает палец в рот, усиленно сосёт, вызывая приток мыслей. Впрочем, раздумье длится недолго — очевидно, ребёнок счёл мой аргумент весомым.
— Заходи — солидно, на манер Верещагина из "Белого солнца пустыни" произносит пацан.
Я вхожу внутрь, мысленно вознося хвалу Бэтману, Уолту Диснею и всем, кто приучил современных детей не различать грани между обыденной реальностью и фантастической сказкой. Я-то голову ломал, как бы не напугать младенца…
— Ну вот. — я закрываю за собой балконную дверь и выключаю ставшую бессмысленной маскировку. — Давай знакомиться, что ли? Тебя зовут Олежек?
— Ага. — малыш смотрит на меня во все глаза. — А ты Рома?
Ну что же, раз я так представился, надо продолжать…
— Да, так меня и зовут.
Пацан обходит меня сбоку, разглядывая.
— Я понял, ты кто. Ты космический ангел. Я про вас всех мультик по телевизору видел.
— Точно! — подтверждаю я, сдерживая смех. О времена, о нравы… Если так пойдёт и дальше, похоже, скоро папе Уэфу и его сотрудникам не понадобится никакая маскировка. На них просто не будут обращать внимания — ну подумаешь, летают ангелы, мы в японских мангах и не таких видали…
— Ты же добрый? — это не вопрос, а почти констатация факта.
— Ну конечно! — авторитетно заверяю я Олежку.
— А тебе сколько лет?
— Мне-то? Да… двадцать семь уже — я очевидно не готов к детским вопросам.
— А чего ты тогда такой маленький? У нас в доме Витька в третьем классе как ты.
Да, логичный вопрос. Я бы тоже засомневался.
— Понимаешь, мы больше не растём. Если я вырос бы большой, толстый дядька, я был бы слишком тяжёлый и не смог летать. Оно мне надо?
Мальчик понимающе кивает. Если он мне сейчас скажет что-то насчёт аэродинамики, я тоже отнесусь к этому с пониманием. Времена, когда дети знали только то, что им полагается знать по возрасту, миновали безвозвратно.
— А ты нарочно прилетел, да? — задаёт Олежек следующий вопрос.
— Ну разумеется! — кажется, я начинаю входить во вкус, давая интервью. — Я прилетел, чтобы спасти тебя, Олежка.
Пацан снова кивает, принимая к сведению моё заявление. Ясен пень, для чего же ещё существуют ангелы, особенно космические?
— От злобных монстров?
— Ну…Не совсем. К тебе сейчас придёт злой человек. Убийца. Он должен тебя убить по заданию злобных монстров.
Вот так вот, как говорит папа Уэф. И вообще, правду говорить легко и приятно.
Глаза мальчика расширились.
— А маму он не убьёт?
Я улыбаюсь ему в ответ, ласково и ободряюще. Нет, мне определённо нравится этот пацан. Не за себя ведь забеспокоился, сразу про маму…
— Успокойся, я его победю. Я же космический ангел, а он просто бандит.
— Ага. — Олежка не сомневается во мне, и это приятно. — А он большой и сильный, да?
— Если он даже будет больше Годзиллы, ему не уйти. Не забывай, я же космический ангел.
— Ага. — мальчик поудобнее усаживается на диване, и я без труда вижу его мысли — он твёрдо намерен ждать столько, сколько потребуется, лишь бы увидеть реальный бой космического ангела с Годзиллой. Вот только меня это не устраивает.
Я сосредотачиваюсь. Мальчик начинает клевать носом. Глаза его закрываются… Всё, кажется. Спит.
Я осторожно укладываю подопечного поудобнее. Ладно, займёмся делом.
Пространство вокруг дома спокойно. Да, похоже, «зелёные» не торопятся, и время у меня есть. Мать моего подопечного работает на железной дороге, и график работы у неё тоже «железнодорожный» — двенадцать часов в день, двенадцать в ночь плюс два выходных. Сегодня она освободится в восемь вечера, так что дома будет не раньше полдевятого…
Между размышлениями я вынимаю из кармашка скафандра маленькую коробочку с круглыми шариками, желтыми и прозрачными — точно витамин «Е» в капсулах из аптеки, только поменьше. Прилепляю один к входной двери, придавив пальцем. Шарик лопается, расплывается, намертво влипая в поверхность двери. Теперь удалить его трудно, только разве отскрести краску с верхним слоем древесины. Второй шарик я прилепляю к балконной двери, отхожу на шаг, другой. Да, незаметно. Это «сторожки», системы сигнализации. Надо ещё где-то рядом расположить летающее "устройство для поражения" и так далее. Дома тут нельзя — хозяйственная женщина обнаружит здоровенный ржавый болт и выбросит. А не она, так пацан, от детей в доме что-либо спрятать практически невозможно…
Вдруг по какому-то словно наитию я включаю прибор невидимости. Причём не «бусы» на шее, к которым привык, как к самой шее, а аппаратуру маскировки своего боевого скафандра, и на всю мощность. Теперь я невидим ни в одном диапазоне спектра, включая тепловой.
Негромкое жужжание, оборвавшееся с коротким слабым стуком-щелчком в окно. На стекле с наружной стороны сидит здоровенная чёрная муха, разглядывая внутренности комнаты, где на диване мирно спит мой подопечный. Именно РАЗГЛЯДЫВАЕТ — я чувствую это. Как? Не знаю, потом. Потом… И опять же, апрель на дворе — не рановато ли являться на свет божий таким вот мухам?
Я включаю встроенный объектив скафандра, не сходя с места и тем более не подходя к окну. Перед глазами возникает увеличенное изображение «мухи». Шесть лапок с присосками-пурвиллами, как у настоящей мухи, блестящее воронёное тело, прозрачные слюдянистые крылышки с прожилками — тонкая работа. Если бы кто-то прихлопнул такую «муху», то нипочём не заподозрил бы, что это механизм, крохотный летающий робот-наблюдатель. Всё-таки Истинно Разумные могут не так уж мало.
Закончив осмотр, «муха» снимается, чтобы перелететь к другому окну. Я понимаю, следует осмотреть все помещения, включая кухню, дабы исключить нежелательные случайности. Гляди-ка, не ленятся контролировать исполнение… Меня пробирает дрожь. Вот бы я сейчас завалил и это задание Аины. Был на грани. Всё форточки в доме плотно закрыты, и меня пробирает дрожь вторично — а если бы эта тварь проникла в квартиру? И вообще, что стоит при подобной технике убрать ненужного человека — укус такой вот «мухи», и всё… Но я уже понимаю — нет, «зелёным» не нужна смерть этого мальчика по «естественным», непонятным причинам. Это должно быть именно убийство, грязное и жестокое убийство. Чтобы мать вот этого Олежки возненавидела род людской, рождающих подобных подонков. Ненависть — зацепка и опора «зелёных», как для ангелов служит опорой в душах людей любовь.
