Дэвид Вебер - Испытание адом
– Ну и хреновина! Это же мусоровоз! Они что, не могли послать за нами нормальный шаттл, хотя бы с иллюминаторами?
– Шаттл как шаттл, – пожал плечами Максвелл. – На кой мне сдались эти иллюминаторы? Я что, космической станции не видел? Или, может, ремонтного корабля? Мне бы только лететь подольше, уж больно покемарить охота.
– Макси, ты кретин! – кисло заметил Смит.
– Само собой, – беззлобно согласился Максвелл, но нахмурился и взглянул на Смита с внезапно проснувшимся подозрением. – Слушай, а кретин, он кто такой?
* * *– Сми-и-ирна!
В тот момент, когда громкая команда перекрыла гомон собравшихся на третьем причале «Минотавра» людей, капитан Элис Трумэн наблюдала за шлюпочным отсеком с помощью расположенного в комнате для совещаний монитора. Привычный приказ заставил рядовых и старшин из последней прибывшей для участия в проекте «Анзио» группы бросить разговоры о новом месте службы и рефлекторно принять стойку «смирно». Команду отдала женщина с тремя шевронами и тремя плашками на рукаве безупречной униформы. Вместо обычной для большинства строевых подразделений звезды между нашивками был прикреплен золотой якорь боцмана, а на верхней полоске красовалась вышитая корона – знак различия главного корабельного старшины, высшего звания для старшин Королевского флота.
С каменным лицом оглядев строй вытянувшихся в струнку мужчин и женщин, боцман сложила руки за спиной, прошлась вдоль шеренги, остановилась, недолго постояла, покачиваясь на каблуках, вернулась к середине строя и едва заметно улыбнулась.
– Добро пожаловать на новое место службы, – сказала она с отчетливым грифонским акцентом. – Меня зовут МакБрайд. Боцман МакБрайд.
Слушатели молчали, переваривая полученную информацию: только что она сообщила, что является старшим после офицеров чином корабля, а заодно служит личным и непосредственным представителем Господа Бога.
– Для тех, до кого еще не дошло, объясняю, – продолжила она, снова улыбнувшись, – вы вовсе не на ремонтном корабле. И на ремонтный корабль, уж будьте уверены, не попадете. Ничуть не сомневаюсь: вы, бедные ягнятки, растеряны и обеспокоены. Ломаете свои головенки: куда нас занесло, что мы тут будем делать? Спокойствие, только спокойствие; шкипер, конечно, знает, что нет во всей Вселенной дела важнее, чем поскорее объяснить вам, что к чему. Вот только одна закавыка: у нее тут есть корабль, которым надо управлять. И надо ж такому случиться, прямо сейчас она немного занята. Так что, боюсь, придется вам обойтись моими объяснениями. Есть вопросы?
Ответом ей было гробовое молчание, и ее улыбка превратилась в довольную ухмылку.
– Я почему-то так и думала.
МакБрайд щелкнула пальцами, и перед строем появилось с полдюжины старшин с электронными планшетами.
– Значит, так, ребята, как только кто-то из вас услышит свое имя, он выходит из строя и становится позади того, кто это имя назвал. Старшины разведут вас по кубрикам, поставят на довольствие и внесут в списки вахт. Осматривайтесь, соображайте, что к чему, но не очень-то с этим рассусоливайте. В двадцать один ноль-ноль для новоприбывших состоится ознакомительное собрание, на которое каждый из вас должен явиться как штык, без опоздания. Присутствие буду проверять лично.
Ответом ей снова было молчание. Выждав секунд десять, МакБрайд кивнула. Мускулистый главстаршина вышел вперед, включил планшет и прочел первое имя:
– Абрамович Карла!
– Я! – откликнулась женщина из задней шеренги. Стоявшие впереди расступились, чтобы пропустить ее и ее сундучок.
– Картер, Джонатан!
В этот момент старпом ввел в штабную рубку трех офицеров: лейтенант-коммандера, лейтенанта и младшего лейтенанта. Обернувшись к ним, Трумэн выключила монитор.
– Наши новички, мэм, – доложил коммандер Хотон с не столь сильным, как у боцмана, но все же заметным грифонским акцентом.
Склонив набок увенчанную шапкой золотистых волос голову, капитан Трумэн устремила пристальный взгляд на выстроившихся в шеренгу перед ее столом офицеров. Глаза их лучились столь жгучим любопытством, что она не сумела сдержать улыбку.
– Лейтенант-коммандер Барбара Стахович прибыла для дальнейшего прохождения службы, – отрапортовала первой сероглазая женщина с каштановыми волосами.
Кивнув, Трумэн перевела взгляд на второго.
– Лейтенант Майкл Гирман прибыл для дальнейшего прохождения службы! – доложил темноволосый и темноглазый, худощавый, слегка сутулившийся и, судя по всему, до крайности заинтригованный мужчина.
Кивнув и ему, капитан повернулась к третьему.
– Лейтенант Эрнест Такахаши прибыл для дальнейшего прохождения службы!
Самый младший из новоприбывших, Такахаши был невысок ростом, жилист и отличался еще более смуглой кожей и темными глазами, чем Гирман. Как и остальных, его одолевало любопытство, однако держался юноша с непринужденной уверенностью человека, привыкшего с ходу вникать в суть любых обстоятельств.
– Вольно, – скомандовала Трумэн и, с улыбкой повернувшись к помощнику, спросила: – Надеюсь, Джон, все сопроводительные документы в порядке?
– Так точно, мэм. Бумаги у вашего йомена.
– Хорошо. Старшина Мэнтут, как обычно, оформит все в лучшем виде.
Капитан снова обернулась к новичкам и указала рукой на стоявшие у дальнего конца стола стулья:
– Присаживайтесь.
Офицеры повиновались. Трумэн откинулась в кресле, рассматривая подчиненных и припоминая их послужные списки, с которыми уже успела познакомиться.
Стахович считалась блестящим специалистом по ракетному бою, она уже успела побывать командиром ЛАКа, что было просто замечательно. Ее предполагалось направить в штаб капитана второго ранга Жаклин Армон, но и Трумэн рассчитывала время от времени эксплуатировать ее опыт. В данный момент Барбара держалась напряженно, почти нервно, но ее можно было понять. Ни она, ни кто-либо из ее товарищей не получили не только разъяснений, но даже сколько-нибудь внятного намека на характер будущих служебных обязанностей. Отсутствие иллюминаторов на транспортном челноке не позволило им увидеть корабль, на борт которого они поднялись, а уж в том, что это не обычный корабль, они уже не сомневались.
Гирман, в отличие от Стахович, выглядел почти не обеспокоенным. Разумеется, он был глубоко и серьезно заинтригован, но тревоги, похоже, это у него не вызывало. Трумэн отметила про себя сосредоточенность молодого офицера и обратила внимание на загар – без сомнения, результат пребывания в физиотерапевтических соляриях Реабилитационного центра. Незаметно присмотревшись к нему, еще когда он входил в кабинет, Элис не заметила никаких признаков хромоты, а ведь в первой битве при Найтингейле, когда огонь хевов вывел из строя супердредноут «Равенспорт», Майкл лишился ноги. На «Равенспорте» Гирман исполнял обязанности третьего инженера, а до того, еще младшим лейтенантом, провел год в качестве бортинженера ЛАКа.
