Дональд Уэстлейк - Все дозволено
Глава 8
Существует некое странное ощущение смещения, когда покидаешь свою семью в десять или одиннадцать часов вечера и отправляешься на работу. Еще большее ощущение того, что это по кидание - глубокое противоречие между семейной и служебной жизнью... Ни Тому, ни Джо никогда не удавалось перебороть в себе это чувство потери, но вслух они об этом никогда не говорили. Возможно, если бы они работали в ночную смену постоянно, то привыкли бы и чувствовали себя точно так же, как тот, кто уходит на работу в восемь утра. Но регулярная перемена графика не давала возможности привыкнуть к особенностям какого-либо времени. После случая с малышом на пляже они большей частью говорили об ограблении в машине по пути на работу или домой, и казалось, что оба предпочитают поездку в одиннадцать вечера в сторону города. Вероятно, этим разговорам помогало чувство отчуждения от семьи и дома, помогала также и темнота, ничем не освещенный интерьер машины - если не считать лампочек приборов и огней встречных машин. Словно они были изолированы, отделены от всего и могли сконцентрировать свои мысли на проблеме ограбления. Этим вечером оба молчали в течение первых десяти-пятнадцати минут, когда ехали в западном направлении по скоростной магистрали Лонг-Айленда. Движение из города было умеренным и совсем незначительным в том направлении, куда двигались они. Думалось легко. Джо вел свой "плимут", мысли его почти не касались дороги и машины, главным образом витали вдалеке, на Уолл-стрит, в маклерских конторах. Внезапно он сказал: - Мы можем напугать их бомбой. Голова Тома была полна собственных мыслей, касавшихся хранения облигаций, звонка к Вигано и разработки самого безопасного способа получения двух миллионов. Он посмотрел на профиль Джо в полутьме и спросил: - Что? - Мы бы смогли сделать это, - продолжал Джо. - Позвоним, скажем им, что в хранилище подложена бомба, затем как бы сами примем вызов. - Не сработает. - Том отрицательно покачал головой. - Но это поможет нам проникнуть туда, вот в чем прелесть. - Конечно, - съязвил Том. - А вскоре появится еще пара парней, принявших этот вызов. - Но должен же быть какой-то способ, - настаивал Джо. - Нет. - Подмажем диспетчера, чтобы он дал вызов нам, а не одной из машин того участка. - Какого диспетчера? И сколько ты ему сунешь? Мы получаем миллион, а он сотню? Да он выдаст нас в течение недели. Или начнет шантажировать. - Но должен же быть какой-то выход! - упорствовал Джо. Идея бомбы привлекала его своим драматизмом. - Проблема не в том, чтобы войти, - сказал Том. - Проблема заключается в том, чтобы выйти с облигациями, и в том, где мы их спрячем, да еще и в том, как произвести обмен с Вигано. Но Джо не хотел ничего этого слушать. Он настаивал на важности своей собственной области поиска. - Все равно ведь нужно войти, - подчеркнул он. - Мы войдем, - сказал Том. У него внезапно возникла идея. Он даже невольно выпрямился и расправил плечи. - Черт возьми! Джо мельком глянул на него: - Что еще? - Когда состоится этот парад? Помнишь, было сообщение в газете о том, что состоится парад в честь каких-то астронавтов... Джо нахмурился, пытаясь вспомнить, - Где-то на следующей неделе. Кажется, семнадцатого. А что? - Вот тогда мы и сделаем это, - заявил Том. Он ухмылялся до ушей. - Во время парада? Том был так возбужден, что не мог сидеть спокойно. - Джо! - воскликнул он. - Я, черт побери, голова! - Неужели? - скептически произнес Джо. - Послушай меня, - настаивал Том. - Что мы собираемся украсть? - Что? - Джо с неприязнью посмотрел на него. - Подскажи-ка мне, - все больше возбуждался Том. - Просто скажи мне что мы собираемся украсть? - Облигации на предъявителя, - пожимая плечами, ответил Джо. - Как сказал Вигано. - Деньги, - уточнил Том. Джо согласно кивнул, утомленный и раздраженный. - Ладно, ладно, деньги. - Но не деньги, - сказал Том. Он продолжал ухмыляться, словно его щеки постоянно сами собой растягивались. - Понимаешь? Нам все равно предстоит превращать их в деньги. - Еще минута, - пообещал Джо, - и я остановлю машину и трахну тебя по башке. - Послушай меня, Джо. Суть в том, что деньги - это не просто долларовые банкноты. Различные вещи. Контрольные счета. Кредитные карточки. Биржевые сертификаты... - Пожалуйста, ради бога, переходи к делу. - А дело вот в чем, - сказал Том. - Все есть деньги, если ты думаешь, что это деньги. Так же, как Вигано думает, что эти облигации на предъявителя есть деньги. - Он прав, - согласился Джо. - Конечно, прав. И именно это решает нашу проблему. - Да ну? - Абсолютно, - подтвердил Том. - Это поможет нам войти, выйти, решает проблему сокрытия добычи, решает все. - Не может быть, - скривился Джо. - Может. - Том провел кончиками пальцев по решетке приборного щитка. - И поэтому мы провернем ограбление во время этого парада.
ДЖО
Я повел служебную машину по авеню Колумбуса к одной из пуэрториканских бакалейных лавок возле 86-й улицы и сказал своему напарнику Луи: - Может быть, купишь нам "кока-колы"? - Хорошая мысль, - согласился тот. Он был молодой парень, двадцати четырех лет, служил в полиции второй год. Волосы у него были чуточку длинноваты, по-моему, и я почти никогда не видел его без порезов бритвой на подбородке. Но он был хороший парень, тихий и не совался в чужие дела. Я выключил двигатель еще до того, как Луи вышел из машины. Потом следил за тем, как он пересекает тротуар в солнечном свете, поправляет пояс, - и как только он вошел в магазин, я открыл дверцу, вышел, поднял капот машины и вынул пластину распределителя. Затем снова закрыл капот и сел за руль. Поднималась волна жары. Судя по воротнику рубашки на затылке, влажность была выше допустимой. Работать в такой день было чертовски трудно. И проводить парад тоже. Но его ведь не отменят? Нет. Парад с серпантином по Уолл-стрит - это традиция, а традициям безразлично, какая погода. Парад проведут. А Том и я - мы получим наши два миллиона. Луи принес две бутылки "кока-колы". Мы открыли их и стали пить. Я не спешил сделать следующий шаг. - Слишком жарко для преступлений, - заметил Луи. - Прекрасный ленивый день. - Для преступлений никогда не жарко, - возразил я. - Держу пари, - сказал он. - Держу пари, что сегодня в городе не произойдет ни одного крупного преступления. Скажем, до четырех часов дня. - Полицейским азартные игры запрещены, - усмехнулся я. - За исключением игры в дурачка. - Я выпрямился, сделал еще глоток "колы" и сказал: - Пора двигаться. До конца дежурства остался час. - По крайней мере, когда мы едем, дует ветерок, - сказал Луи. - Проверим. Я повернул ключ зажигания и, конечно, ничего не случилось. - Это еще что? - воскликнул я. Луи с отвращением посмотрел на ключ. - Снова? - спросил он. Ибо это был третий раз за месяц, когда у нас ломалась машина - что и навело меня на эту мысль... Я повозился с ключом. Ничего. - Ну, чертовщина, - проворчал Луи. - Вызывай участок, - посоветовал я. - С меня достаточно. Пока он разговаривал с участком, я сидел на своем месте, изображая из себя страдальца. Луи закончил разговор и сообщил: - Они пришлют буксирный грузовик. - Подождем, - кивнул я. Он посмотрел на часы. - Ты знаешь, сколько им потребуется времени, чтобы добраться сюда? - Послушай, - сказал я, - нам не обязательно околачиваться здесь вдвоем. Почему бы тебе не вернуться в участок и не расписаться за нас обоих? - Что, и оставить тебя здесь? - Мне все равно. Серьезно. Нет никакой нужды торчать здесь обоим. Луи хотелось поймать меня на слове, но он немного стеснялся, так что пришлось поуговаривать его. Наконец он спросил: - Ты действительно не возражаешь? - Так или иначе, мне ведь некуда идти. - Ну... Ладно. - Прекрасно, - сказал я. И когда он выходил из машины, добавил: - Не забудь расписаться за меня. Я обратно не вернусь. - Будь спокоен, - уверил Луи. Он выбрался на тротуар, нагнувшись, заглянул в машину и сказал: - Спасибо, Джо. - Ты сделаешь то же для меня в следующий раз. - А следующий раз обязательно будет, да? - Можешь не сомневаться. Он рассмеялся, покачал головой и захлопнул дверцу. Я просидел почти полчаса, прежде чем появился грузовик. Из него вышли два парня, и один из них спросил: - Что случилось? - Никак не заводится, вот и все. - Интересно, почему. - Он косо глянул на машину. Только этого мне не хватало - механика-любителя. Единственное, что требуется от буксировщика, это оттащить машину туда, где ее смогут починить. Я сказал: - Кто знает? Возможно, от жары. Давай посмотрим и выясним. - Не напрягайся, - скривился он. - Да мне это и не нужно. Через пятнадцать минут мое дежурство кончается. Тогда они зацепили меня за передок и оттащили к полицейскому гаражу на Уэст-сайд. Из гаража вышел механик. Негр, низкорослый и плотный, в форменных брюках и нижней рубашке без рукавов. Он обошел грузовик, подошел к моей машине и спросил: - Проблемы? - Никак не заводится, - объяснил я. - Сдохла - Попробуй-ка, предложил он. Ну, это уж глупо. Он думал, что мы затеяли всю эту возню с машиной в такой жаркий день, не сделав ни одной попытки? Но именно это они говорили всякий раз, и не имело смысла спорить с ним. Я повернул ключ, и послышался только щелчок. Я развел руками: - Видишь? - Сегодня ничего не смогу сделать, - заявил он. - Плевать. Дежурство у меня закончилось две минуты назад. Мой партнер уже ушел. Механик вздохнул, приготовил записную книжку и карандаш: - Фамилия? - Патрульный Джозеф Лумис, пятнадцатый участок. Он записал это, затем обошел машину и списал все необходимые номера. Я ждал, зная заведенный порядок, и когда он вернулся, сразу протянул руку за блокнотом. - Джон Хонкок, - сказал механик. Я кивнул, взял блокнот и написал свою фамилию в графе "подпись". Я вернул блокнот, механик повернулся и махнул водителю грузовика. - Поставь ее где-нибудь там, - крикнул он и рукой показал в дальний угол квартала. Грузовик рывком тронулся, а секундой позже и машина. Моя голова дернулась назад, но не очень сильно. Для равновесия я по привычке вцепился в рулевое колесо, и мы покатили. Механик стоял на месте до тех пор, пока мы не проехали мимо, и смотрел на машину усталым и раздраженным взглядом. У обочины на углу было свободное место. Грузовик остановился, и я вышел из машины, чтобы проследить, как ее туда ставят. Я посмотрел на часы, когда они заканчивали - было десять минут первого. Времени достаточно. - Вас подвезти к участку? - спросил водитель грузовика. Я чуть было не сказал "да", на мгновение забыв, для чего все это делается. Но вовремя поймал себя и ответил: - Нет, я пройдусь пешком. - Как угодно. Сейчас мне надо было погулять минут десять. Одним из дополнительных преимуществ совершения грабежа в форме было то, что полицейский - это единственный человек на земле, который может стоять на углу улицы, ничего не делая и не привлекая ничьего внимания. Слоняться - его работа. Другой сразу бросится в глаза: "Кто этот парень на углу? Что он замышляет?" Но только не полицейский. Странно, что преступники не работают в нашей форме. Спустя десять минут я направился обратно к тому месту, где оставил автомобиль. Ну кто обратит внимание на полицейского, возящегося возле патрульной машины? Я поднял капот, поставил распределитель на место, сел за руль, завел машину и направился туда, где должен был встретиться с Томом.
