Василий Головачев - Бес предела
– Главный просил? Странно, что он мне не позвонил.
– Я думала, вы знаете.
– Ладно, Александра Григорьевна, разберёмся, начинаем приём. Сколько успею, столько и приму.
Медсестра нажала клавишу интеркома и вызвала первого больного.
До обеда удалось отпустить пять человек. Двое из них постоянно видели странные сны, и Прохор невольно вспомнил свой недавний сон, списанный им на взволнованное состояние после просмотра на ночь фантастического ужастика о пришельцах.
Ему приснилось, что в голове поселился некий бесплотный «дух», показавший ему картины жизни в параллельных мирах и предложивший в обмен на немыслимые ощущения сотрудничество с какими-то Владыками.
Прохор был человеком твёрдых убеждений, уравновешенный и не поддающийся панике, в мистику не верил и вселение «духа» воспринял как попытку собственного воображения выстроить «виртуальную реальность». Поэтому гостя он беспощадно изгнал из сна и вообще из сознания, после чего спокойно проспал до утра, не видя больше никаких снов.
Наутро он проанализировал запомнившиеся сновидения и окончательно утвердил внутри себя железный порядок, базирующийся на неколебимости нервной системы.
Отпустив пятого пациента, Прохор дошёл до списка, рекомендованного главным врачом больницы, и понял, что не справляется с потоком. Работать оставалось четыре часа, а пациентов было слишком много.
– Александра Григорьевна, вызовите шестого и идите обедайте, а я пока приму парочку человек.
– Да как же без обеда? – расстроилась медсестра. – Неправильно это, отдохнуть надо.
– Дома отдохну, вызывайте и идите.
Медсестра вызвала очередного пациента и ушла.
В кабинет заглянули сразу двое мужчин: пожилой, с залысинами, с абсолютно равнодушным, болезненным, неподвижным лицом, и помоложе, чернявый, с усиками и длинными волосами до плеч.
– Я принимаю по одному, – сказал Прохор.
– Мы вместе, – проблеял усатый, блеснув тусклыми желтоватыми глазами. – Я его сын.
– Сергей Минаевич Быков? – посмотрел на список Прохор.
– Он.
«Синдром Мёбиуса[6], – прочитал Прохор, – заболел месяц назад. Жалуется на слабость и плохой сон».
– Присаживайтесь.
Гости переглянулись. В глазах обоих зажглось странное выражение: презрительное нетерпение, торжество и некое понимание ситуации, недоступной собеседнику.
Пожилой сел на стул, пристально разглядывая врача.
– Рассказывайте, – попросил Прохор, одновременно начиная сканировать энергетику старшего Быкова, и внезапно обнаружил у него не ауру, а странное серое облачко с чёрной дырой в центре.
С синдромом Мёбиуса Прохор уже встречался и знал, как выглядит аура больного при этом заболевании. Но то, что он увидел, было абсолютно не похоже на «нормальное синдромное свечение».
– Как вы себя чувствуете? – заволновался Прохор.
– Нормально, – неожиданным дискантом заговорил пожилой.
– Только часто видит жуткие сны, – растянул узкие губы в неприятной усмешке его сын. – Вас не беспокоят странные сны?
Прохор внимательно посмотрел на него. По спине пробежал ручеёк холода.
– Вы о чём?
– Мы к вам заходили недавно, – сказал пожилой Быков, не меняя выражения лица, но на сей раз гортанным голосом, от которого у Прохора снова побежали по спине холодные мурашки; голос показался знакомым.
– Когда? – постарался он сохранить невозмутимое выражение.
– Пару дней назад, не помните?
– Н-нет.
– Мы передали вам предложение Владык.
Прохор вздрогнул.
Голос пожилого пациента не зря показался ему знакомым, точно таким же голосом разговаривал с ним «дух», посетивший его во сне.
– Вы… со мной… как?! Не может быть!
– Может, – хихикнул Быков-младший. – Древние технологии работают не хуже современных.
– Заткнись! – бросил Быков-старший.
– Уже.
– Мы к вам с тем же предложением, – продолжал Быков гортанно-скрипучим голосом. – Отнеситесь к нему серьёзно.
– Если гора не идёт к Магомету, – снова развеселился спутник пожилого, совсем не похожий на его сына, – на хрен такой Магомет!
– Чакквакк! – рявкнул Быков-старший. – Второй!
Длинноволосый поднял впереди себя ладони, шутовски поклонился.
– Всё, умолкаю, Первый.
Глаза Быкова-старшего метнули молнии, но продолжать перепалку он не стал, вперил посветлевшие до ледяного блеска глаза в Прохора.
– Есть возможность войти в историю, доктор. Владыки очень хорошо платят. Если вы согласитесь добровольно исполнить их просьбу, получите возможность самому стать Владыкой.
– Всего и надо-то – сделать шаг в соседний числомир, – сплюнул младший Быков.
Старший посмотрел на него недовольно.
Прохор опомнился.
– Не понимаю вас. Кто такие Владыки? Чего хотят? Зачем мне нужно делать какой-то шаг куда-то? Может быть, вы ошиблись кабинетом, и вам нужен… э-э… совсем другой специалист? Я лечу нервно-паралитические синдромы.
– Он думает, что мы шизики, – скривил губы длинноволосый.
– Говорите ясней, – выпрямился Прохор. – Кто вы?
– Посланцы Владык. Ну или их личных представителей, Админов.
– Почему они сами не попросили меня помочь?
Посетители переглянулись. Младший заржал.
– Представляю эту картину! Прокуратор лично приходит к этому лоху на приём! Ой, умора! Убиться веником!
– Второй!
– Молчу, как рыба об айсберг! – Длинноволосый с трудом унял смех.
– Не понимаю вашего веселья, – сухо сказал Прохор. – Или говорите всё, без намёков, или освободите кабинет.
– Щас! – развёл руки в стороны и шаркнул ножкой длинноволосый.
– Вам будет всё доложено в своё время, главное, чтобы вы добровольно… м-м… согласились работать с нами.
– Говорите сейчас! – упёрся Прохор.
– Вы не понимаете…
– Освободите помещение!
– Я говорил, что он тупой лекаришка? – ощерился молодой. – Говорил. Говорил, что он не пойдёт на сделку? Говорил. Это третий превалитет, они здесь все такие… честные и совестливые. Предлагаю нейтрализовать и не мучиться. У нас ещё есть резерв.
– Он ближе всех к Стене.
– Ближе всех к Стене второй.
– Второй недоступен, ты умного не строй.
– Ничего, найдём подход.
– Ты, что ли, будешь искать?
– У нас есть Глыба.
– Вы о чём? – спросил Прохор изумлённо, переводя взгляд с одного посетителя на другого. – Что за спектакль? Кто вы такие? Почему так ведёте себя?! Немедленно…
Оба посетителя одновременно посмотрели на доктора, в их глазах зажглось злое волчье пламя.
Прохор открыл рот, собираясь указать странным людям на дверь, но сознание его поплыло, дробясь на ручейки, и тихо погасло…
Лиха беда начало
