Сирил Джадд - Канонир Кейд
— Грэхэм?! — зарычал Тони. — Ты хочешь сказать, что этот негодяй осмелился…
— Тони! Как тебе не стыдно? А я-то думала, тебе все равно. Впервые за последние часы смех ее звучал весело и беззаботно.
Хеллман не успел еще сообразить, что сам себя выдал, как Анна внезапно замолчала и сделалась необыкновенно серьезной.
— Нет, Грэхэм ко мне не приставал, если это тебя беспокоит. Отрицательный заряд исходил из его рукописи. Точнее, из его головы во время работы над рукописью. Я знаю, что он чувствовал. Им попеременно владели злоба, раздражение, презрение. Казалось, на душе у него какой-то нарыв. Так ведут себя люди, которые собираются кому-то отомстить или сделать больно. И все его эмоции каким-то образом были связаны с рукописью. Он писал о нашей колонии и — честное слово, Тони! — мне стало страшно. Но я не могу быть уверенной в том, что он замышляет недоброе. Теперь ты сам видишь, в чем тут загвоздка? Я пыталась транслировать ему, но Грэхэм как будто отгородился глухой стеной. В результате я ничего не добилась, кроме головной боли.
— Понятно, — кивнул доктор. — А потом, когда ты пришла к Кендро и началась катавасия с ребенком, у тебя уже не осталось сил самой поставить барьер. Расскажи-ка мне поподробней о Грэхэме. Даже если ты ни в чем не уверена, попробуем вместе проанализировать его мысли и чувства.
— Когда Джим меня разбудил, мы с ним вместе пошли в больницу, Грэхэм работал в твоем кабинете. Спросил, из-за чего шум. Я ему рассказала. Он выслушал и стал задавать вопросы, пока не вытянул из меня самые мелкие подробности. И все это время я ощущала нарастающие в нем раздражение и злость. Потом он снова уселся за машинку и начал печатать. Чувства его становились все сильнее, так что у меня голова закружилась. Тогда я попыталась транслировать, но не смогла пробиться. Вот и все, собственно.
— Значит, ты не знаешь точно, о чем он думал, когда испытывал все эти отрицательные эмоции?
— Откуда же мне знать?
— Ну, тогда нам не о чем беспокоиться, — со вздохом облегчения сказал доктор. — Ты совершила вполне естественную ошибку. Чувства Грэхэма были направлены вовсе не против нашей колонии. Дело в том, что вечером, после твоего ухода, мы с ним поговорили, и журналист твердо пообещал выступить на нашей стороне. И писал он, кстати, как раз о том бедственном положении, в котором мы все оказались по вине наркодельцов и безответственных правительственных чиновников. Нисколько не сомневаюсь, что при этом он злился, но не на нас, а на Белла с Бреннером.
— Может быть, ты и прав, — сказала Анна с ноткой сомнения в голосе. Как-то не очень похоже все это воспринималось. С другой стороны, кто знает? — Она тряхнула головой и расслабилась. — Знаешь, я так счастлива, что открылась перед тобой! Я ведь не знала, что вы договорились, и была уверена, что он замышляет какую-то гадость против Сан-Лейк-Сити.
— Можешь больше не волноваться. Между прочим, кое-кому давно пора в постельку. — Тони подошел к креслу, взял девушку за руки, поднял и прижал к груди. — Мы с тобой обязательно во всем разберемся, девочка, даже если для этого мне придется пересмотреть кое-какие взгляды и отказаться от кое-каких привычек. Мы справимся, правильно?
— Непременно справимся, Тони, — прошептала она, с улыбкой глядя ему в глаза.
Он должен был отпустить ее, но почему-то не сделал этого. И тут же густо покраснел, сообразив наконец, что его эмоции в данный момент отнюдь не скрыты за непроницаемой завесой. Но стоило Хеллману заглянуть в глаза стоящей перед ним молодой и красивой женщине, как все колебания мигом вылетели у него из головы. В них снова стояли слезы — слезы счастья. На этот раз доктор не полез за бинтом. Он наклонился и осушил слезы губами.
Тысячи мыслей завертелись у него в мозгу безумным круговоротом. Все смешалось: Земля, Белл, колония, прошлое и будущее, недавний полет и соблазнительная фигурка Би Хуарес. Но на первом плане всегда была Анна нежная, терпеливая, добрая, понимающая…
— Анна! — произнес он хрипло и тут же поправился, потому что никогда не любил этого имени. — Энеи, любимая!
Энеи звали симпатичную девчушку из его детства, в которую маленький Тони Хеллман был тайно влюблен.
Он выпустил ее руки и обхватил ладонями повернутый к нему овал лица. Голова его медленно склонилась. Он не испытывал нетерпения — одну только нежность и ровно разгорающуюся страсть.
Казалось, прошла вечность, пока их губы не оторвались друг от друга.
— Сберегает слова, не так ли, дорогая? — с тихим смешком сказал Тони.
— Да… дорогой, — прошептала она.
Оставалось сделать последний шаг. Он отбросил барьеры, смел преграды и усилием воли распахнул себя навстречу любимой. И она откликнулась. Сначала слились их руки, а вслед за ними и чувства. Им больше не было нужды задавать вопросы и получать ответы.
— Энеи! — вновь прошептал Тони и подхватил на руки теплое гибкое тело.
ГЛАВА 18
Левое ухо Теда невыносимо чесалось, но он мужественно терпел неудобство. "Вахтенный радист не имеет права до конца смены снимать наушники ни при каких обстоятельствах…" — всплыла в памяти фраза из "Устава радиослужбы". Оставалось не меньше часа до того момента, когда Теда должна будет заменить Глэдис Поровски.
— Марсианская Машиностроительная вызывает Сан-Лейк-Сити, — неожиданно затрещало в наушниках. Тед взглянул на часы и аккуратно проставил время начала передачи в вахтенном журнале.
— Сан-Лейк-Сити — ММК. Слышу вас хорошо. Прием.
— ММК — Сан-Лейк-Сити. Примите сообщение. Фармацевтическая Бреннера Марсопорту. Через ММК, Сан-Лейк-Сити и Питко-3. Прошу зарезервировать два кубометра грузового пространства высшей изоляции на отлетающем корабле. Подписано: Бреннер. Подтвердите получение. Прием.
— Сан-Лейк-Сити — ММК, — ломающимся голосом произнес Тед и начал читать запись в журнале: — Фармацевтическая Бреннера — Марсопорту. Через ММК, Сан-Лейк-Сити и Питко-3. Прошу зарезервировать два кубометра грузового пространства высшей изоляции на отлетающем корабле. Подписано: Бреннер. Принял вахтенный радист Тед Кемпбелл. Конец связи.
Пальцы подростка вихрем забегали по клавишам печатающего устройства. Мими и Ник наверняка захотят узнать, как проходит загрузка. Тут вся хитрость состояла в том, чтобы откладывать заказ на грузовое пространство до последнего возможного момента и зарезервировать при этом ровно столько, сколько нужно, плюс еще самую малость на непредвиденный случай. Если поспешить, может остаться свободное место, за которое все равно придется платить. А если опоздать — рискуешь остаться с неотправленным грузом до следующего корабля.
