Эдвард Брайант - Блеф
– Я припасу тебе барабанчик.
– Нет, мне нужна духовая секция, вся сразу.
– И почему я не удивляюсь? – сказала Куин Финну.
Роджер Желязны
«Концерт для серотонина с хором сирен»
VII
Когда Сопля вдруг заболел и ему стало совсем невмоготу, Кройд, тщательно заперев за собою входную дверь его обшарпанной двухкомнатной квартирки, по случаю обставленной выброшенными мебельными останками, прошел к больному. Потный джокер, лежа на продранной кушетке, бессильно трясся в жутком ознобе. Кройд отыскал в соседней комнате жестянку, сполоснул под краном и поднес Сопле напиться. Пока хозяин жадно давился мутной влагой, Кройд, смахнув в сторону пыльный ржавый шприц и прочие древние принадлежности наркомана, уселся на жалобно пискнувший табурет.
– Тебе и раньше приходилось болеть? – поинтересовался гость.
– Никогда еще. То есть я всегда чувствую себя как бы замерзшим, но это совсем другое. То, что со мною сейчас, очень напоминает ощущения, с которых все когда-то и начиналось.
Кройд прикрыл джокера обрывком найденной в углу занавески и снова уселся.
– Может, закончишь рассказывать свою историю? – попросил больной после затянувшегося молчания.
– Да, пожалуй.
Подбодрив себя метамфеткой и дексом разом, Кройд продолжил свое бесконечное повествование. Увлекся и прозевал момент, когда хозяин отключился полностью. Кройд все говорил и говорил и вдруг случайно заметил, что больной совершенно затих и у него перестала блестеть кожа – подсохла. Склонившись над телом, Кройд обнаружил, что и черты изменились. И продолжали медленно меняться – прямо у Кройда на глазах. Даже «ускорившись» с приближением фазы сна, он не мог ошибиться в диагнозе – все признаки синдрома брошенной карты здесь налицо. И даже в таком своем состоянии Кройд не мог не ощутить тревожного холодка под лопатками. Сопля уже перенес болезнь однажды, когда стал джокером, а Кройд не слыхал ни разу, чтобы вирус затронул кого-либо вторично – за исключением самого Кройда.
Изумленно покачав головой, Кройд поднялся и вышел на свежий воздух. Наступил полдень, и он снова проголодался. Вычислить новую смену соглядатаев особого труда не составило – Кройд справился с этим за считаные секунды. Но никаких контрмер принимать не стал, махнул на них рукой – пусть себе пока развлекаются. Разумнее сперва поправить желудок, а затем вернуться и проверить состояние больного Сопли. Разобраться со шпиками он успеет и после – перед самым погружением в подземку.
Где-то вдали завыла сирена. Очередной вертолет с красным крестом на борту прошел невысоко над головой, держа курс на верхний город. Память с готовностью подсунула Кройду давние картинки совершенного безумия, творившегося в День брошенной карты, и он тут же стал сомневаться, а стоит ли терять время на еду. Не разумнее ли будет сейчас же поискать новое надежное логово? Кройд знал неподалеку одно местечко, куда можно было прийти прямо с улицы – принимали любого, никаких документов не спрашивали и лишних вопросов не задавали. Следовало срочно сходить и проверить наличие в нем одной свободной койки – обычно там места хватало, но сейчас кто знает…
Вторая сирена откликнулась, точно мартовский кот, на истошные призывы первой – уже с другой стороны. Кройд помахал рукой парню, который висел головой вниз на высоком фонарном столбе, но тот не внял призыву и – то ли обиженно, то ли испуганно – порхнул прочь.
Где-то неподалеку невнятно загрохотал мегафон – Кройд сумел различить лишь собственное имя: Кренсон. Какие очередные гадости сообщал городу механический голос, разобрать не удалось.
Пальцы сами собой вцепились в крыло припаркованного к обочине автомобиля. Жалобно взвизгнул под руками рвущийся металл. Кройд повертел оторванное крыло, яростно скомкал – из порезов на ладонях просочилась густая темная кровь. Он должен найти и уничтожить этот мегафон, где бы тот ни был установлен: на крыше ли полицейского фургона, на стене ли небоскреба – да пусть даже на Луне! Он должен прекратить эти грязные разговоры. Он должен…
Однако они могут ему и помочь, могут отпугнуть от него врагов! – сообразил Кройд в один из редких моментов просветления, – врагов, которыми уже казались подряд все встречные и поперечные. Кроме, разве что, этого пугливого парня на столбе – очередной жертвы безжалостного вируса – да ничтожного джокера по прозвищу Сопля, который просто физически не мог больше быть ничьим врагом. Кройд швырнул комок металла через всю улицу, задрал к небу лицо и дико завыл… Все вокруг вдруг снова стало таким сложным, таким непонятным, буквально непостижимым. И омерзительным вдобавок. Но он должен взять себя в руки! Он должен!
Кройд сунул окровавленные пальцы в карман, пошарил там, выудил пригоршню пилюль и проглотил все без разбору. Он должен очухаться и найти себе убежище, а для этого следует прилично выглядеть.
Кройд пригладил непокорные белые вихры, отряхнул на себе одежду и наладился идти нормальным размеренным шагом. Здесь совсем недалеко.
Мелинда Снодграсс
Кровные узы
V
Мужчина обхватил тонкими пальцами запястье Тахиона и показал на блокнот.
Как думаешь, сколько мне осталось? – нацарапал он.
– Пара дней.
Тахион заметил, как Тина Миксон вздрогнула. Он знал, что она считает его прямоту в общении с пациентами граничащей с грубостью, но не верил в то, что ложь может помочь людям. Человеку нужно время, чтобы должным образом приготовиться к смерти. А у этих землян столько ненужной сентиментальности. Либо вообще о смерти не говорят, либо маскируют все эвфемизмами. С другой стороны, они справляются не самым худшим образом.
Шипение аппарата искусственного дыхания было единственным звуком в палате, пока мужчина снова писал, с трудом.
Если бы ты мог найти ту женщину.
– Она исчезла, мистер Гроган. Мне очень жаль.
Используй свою силу! Найди ее!
Тахион склонил голову, вспоминая увиденное (что, это было всего три дня назад? А кажется, целая вечность прошла). Он не верил своим глазам. Прибежал, услышав о беспорядках на третьем этаже. Вбежал в отделение и замер, увидев, как у носков его ботинок плещется вода.
В палате на десять человек народу было человек шестьдесят, наверное. Промокшие и перепачканные джокеры вцепились в койки, будто выжившие при кораблекрушении. Санитары с недовольным видом возили швабрами по залитому водой полу. Мужчина с волосами соломенного цвета стоял на одной из коек и что-то истерически лопотал, а пара женщин-джокеров, вцепившись в его колени, наполняли воздух истерическими криками, слышными даже на фоне общего жуткого шума…
