Федор Березин - Экипаж черного корабля
Однако кое-что в жизни изменилось. Теперь экипажи «колокольчиков», возвращенные на боевые тренажеры со всяких народнохозяйственных работ, не желали умирать с улыбкой. Раньше, пока было принято, как-то само собой подразумевалось, что за большую и далекую отчизну можно. Тем более, прилагались привилегии семьям, вписывание золотом в почетные выпускники бронеакадемий и все такое прочее, а вот теперь, когда надо всего лишь за остатки родного экипажа и отдельный, отбившийся от братьев по оружию гига-танк, как-то не выходило. Не то что с улыбкой не выходило, а вообще как-то не клеилось. Может, сказалась тщательно отслеженная судьба тех экипажей, которые уже не вернулись? Ведь до этого, в период учебы искусству вождения и на уроках расового воспитания, все выглядело несколько теоретически. А тут раз, и действительно — ушли на задание, хряпнув «Саблезубой», и более обратно не воротились. И даже не то что просто не воротились, а ищи-свищи укативший «колокольчик». Хоть болт от него найди?! Ни болта, ни винтика, ни запеченной крошечки брони, ни косточки, ни частицы затылочной крышки, не говоря о том, что под тою крышечкой трепыхалось, плюхалось водянистостью. Воронка — двести на двести, в глубину — сто; ближайшие двадцать циклов лучше не ходить, а еще пятьдесят грибочки, там растущие, не кушать.
Это и есть одна из причин, по которой двинулся «колокольчик» в путь-дорогу, из нутра «Ящера» начатую, не один, а с целой кавалькадой машин. Ибо было торжественно генерал-канониром обещано, а верным другом Честного Меча подтверждено, что, как только включит подвижный имитатор свою аппаратуру, экипаж его в машины сопровождения погрузится и назад под многослойность брони воротится.
А еще одна причина, почему множество техники с «колокольчиком» по тропам нехоженым пустилось, имела тактическое свойство. «Сонный ящер» забрел в места, для «боевых гор» не предназначенные, забрел причем лишь благодаря искусству команды — вокруг лежала местность, непривычная для гига-танка. Конструкторы-разработчики этого казуса никак предусмотреть не могли. А так как «колокольчик» обязан имитировать «гору» нормальную, то он тоже предназначался для передвижения по равнинам, а уж никак не по неровностям ущелий, хоть и был он на гусеницах и состоял из последовательно сцепленных кабин. Поэтому целых четыре «Циклопа-10» сопровождали «колокольчик» в качестве тягачей. Они обязались втаскивать его на склоны и, сцепившись тросами, страховать на спусках. Так что этих танков Дили и его компания боялись зря. Им было не до наблюдения за местностью, главным предметом интереса являлся имитатор и его скольжение по неровностям рельефа.
Конечно, браши не были полными идиотами, тут наличествовали и другие танки, назначением коих являлась именно охрана «колокольчика». Но это тоже были не совсем привычные «Циклопы». Дело оказалось вот в чем. Мурашу-Дид по-прежнему не доверял «пассажирам», то есть пехоте и танкистам «Ящера». (И, между прочим, правильно делал!) Так что экипажи этих «Циклопов» более чем наполовину, а некоторые целиком собрали из уже обученных танковому делу эрэнкашников. Какие они были вояки? Сравнительно с уже прошедшими реальную войну командами «одноглазых» никакие. Цель их поездки по большому счету состояла более в присмотре за боевыми машинами, работающими тягачами, и за самим подвижным имитатором, а уж потом в контроле местности.
И значит, ничего удивительного в том, что целая кавалькада танков, проследовав в ста пятидесяти метрах от держащего палец на курке Дили, так его и не заметила, не было.
Может быть, у богов Эйрарбии, прячущих лица в пыли и дыме, проснулась совесть и они решили чуточку помочь своей пастве? Может быть.
78. ВОЛЧОК
В обычных обстоятельствах гига-танк может начать движение сразу. Но сейчас, в условиях холода «синхронного задувания солнц», генерал-канонир Тутор подстраховался, он запустил циркуляционный обогрев опорной части «Ящера» за час до начала движения. Над планетой Гея никогда не висели спутники наблюдения, которые могли бы заметить разгорающееся на сплошном фоне холода огромное инфракрасное пятно, потому далекие имперские стратеги все равно не получили возможность определить точное местонахождения «горы». А разведка Лумиса, присматривающая за ущельем пассивными средствами, даже заметив аномалию, не разобралась, в чем дело. Откуда им догадаться, что генерал Тутор решил заблаговременно разжижить ледовый панцирь, опоясывающий подвижную крепость, чтобы не напрягать конструкцию корпуса при срыве с места.
Все на борту были предупреждены, поэтому в расчетную минуту первичного сдвига, когда гига-машина отрывается от грунта, экипаж находился в боевых креслах или на пристегнутых койках, а всяческая утварь, начиная от тарелок и заканчивая атомными «Циклопами», надежно закреплена. Ясно, что это делалось на всякий случай, никто не планировал разгонять танк до предельных скоростей или давать сбивающее с ног ускорение. Последнее, правда, было принципиально невозможно: несмотря на чудовищную мощь тритиевого реактора, даже он не смог бы растолкать миллионотонную массу быстро.
Произведя отрыв, во время которого офицеры «штаб-купола» просто качнулись на рабочих местах, гига-танк осуществил взлет. Сидящие внутри люди знали, но в душе, если честно, совсем не верили, что в это время земля внизу прессуется и расходится слоями; выдуваются прочь чудовищные глыбы. Никакой живой свидетель не смог бы выжить, пронаблюдав эту прирученную катастрофу. Весь процесс походит на взрыв, воздух бьет в Гею сверхзвуковыми струями железной плотности. По этой же причине великанская машина не может висеть на одном месте, она неизбежно начинает проваливаться вниз, вслед за исчезающей, выталкиваемой прочь породой. Потому «боевая гора» должна тут же садиться — все равно неизбежно проваливаясь, но зато только до определенной глубины, в зависимости от плотности грунта, — или немедленно отваливать в сторону. Что она и собиралась делать.
Но прежде, нарастив выдвинувшийся из боковин защитный кожух, «Сонный ящер» на миг превратился в огромную карусель: откупорившиеся шахты поворотных двигателей ухнули в черную, клубящуюся ураганом тьму. Реактивные струи создали поворотный момент для всей махины. Если бы это можно было наблюдать сквозь взвившуюся пылевую бурю! Грандиозность происходящего не укладывалась в голове. Те, кто сидел в «куполе», не почувствовали практически ничего, а если ощутили, то это был обман чувств под действием известной и уже обработанной мозгом информации — «купольники» находились слишком близко к оси проворота, поэтому инерция даже не шатнула их пристегнутые к боевым креслам тела. Иное дело в других отсеках, расположенных в передней или задней части «Ящера»: вот те действительно получили хороший боковой снос. Моторы, создавшие ускорение, работали очень недолго — секунды, однако, даже когда они снова зашторились чудовищными броневыми плитами, «гора» все еще продолжала вращение — ведь она обладала гигантским запасом инерции. Иссякнуть он должен был в точно высчитанный момент. Представьте, какая микробная скрупулезность требовалась для «волчка — не сходи с места» (так величали этот гига-фокус отставные ветераны, преподаватели академии). Он считался крайним теоретически допустимым, но в реальности мало необходимым трюком, да еще ко всему прочему — очень опасным. Ведь он увеличивал время зависания «горы» над одним и тем же местом. Наверняка гораздо удобнее было бы, чуть разогнавшись, сделать разворот по дуге. Но прикиньте, какой радиус маневра требуется для смены вектора на обратный чудовищной массе «Сонного ящера»? Он снес бы все окружающие скалы.
