Леонид Алехин - Падшие ангелы Мультиверсума
– А ты, Павлик?
– Я попробую тоже, – пилот говорил спокойно. Он все уже прикинул и взвесил. – Включу автопилот и прыгну. Но сначала вы. Давайте.
Белуга отодвинул дверь, застыл в проеме. Пилот отдал ему прощальную честь, перевел машину в режим зависания. До земли было меньше трех метров.
Еще в воздухе Белуга заметил две черные точки, тянувшие за собой полосы инверсионного следа, «Гарпии». Павлик не ошибся,
Земля врезалась в подошвы, Белуга мягко погасил толчок, сгибая колени. Болтавшийся на плече карабин чуть было не перетянул, но, выбросив руку в сторону, Владимир удержал равновесие. Задрал голову.
Вертолет сорвался с места, врубил вспомогательную тягу. Пилот пытался уходить зигзагом, виляя из стороны в сторону. Да прыгай же, Павлик! От них не оторвешься!
Наверное, он и не собирался прыгать, а только пытался увести «гарпий» подальше. Пара стремительно-неразличимых силуэтов догнала его, прилипла к вертолету. Белуга упал, накрыв голову руками. Земля была твердой и холодной. Мертвой.
Шарахнуло. Два раза послабее – это взрывались боеголовки «гарпий». С неимоверно растянувшимся промежутком в полсекунды им ответили мотор и энергоустановка вертолета. Что-то с воющим свистом пронеслось над головой. Белуга подумал, что это случайный обломок, но, приподняв голову, увидел возвращающегося к хозяевам «Гермеса». Он свою боевую задачу выполнил. Вертолета Белуги больше не существовало.
А он сам лежал на земле, колотя по ней кулаками от бессильной злобы. Перед его носом тянулась к небу одинокая травинка, упорная в своем стремлении выжить, несмотря ни на что.
– Он спрыгнул, – удивленно сказал пилот. – Сумасшедший сукин сын!
– Пардусу нужно подтверждение. Дождемся волков?
– К чертям. Я хочу еще на обед успеть. Давай за ним. Человек, даже быстро убегающий, – это простая и приятная мишень для современного боевого вертолета. У вертолета есть бортовой комплекс слежения, для которого достаточно тепла, излучаемого человеком, чтобы засечь его на холодной и голой равнине. На тот случай, если человек потеряется из вида, вертолет несет на борту два привязных зонда.
А когда беглец все-таки будет обнаружен и выделен кровавой рамкой виртуального прицела, его можно расстрелять из носовой реактивной пушки или подвесных пулеметов. Выпустить в него «гарпию» или ракету с разделяющейся головной частью.
Если бы Владимир Белуга знал, как исчезающе малы его шансы с точки зрения такой холодной и жестокой дисциплины, как статистика, он бы без сомнения застрелился из собственного карабина, чтобы не оскорблять Вселенную и Причини о-Следственный Закон.
Но он продолжал бежать.
В штабе внутренней безопасности ТПК «Неотех» царил хаос. Не было ни одного человека, который мог дать объяснение происходящему. Одно становилось ясно – это не обычная диверсия.
– Мы теряем людей, – сообщил начальнику внутренней безопасности Геннадию Мокову его заместитель. – Двенадцатый этаж, нападающие опять были переодеты охранниками,
– Что у нас с девятым этажом? Туда послали две группы.
– Связь утеряна. Все камеры отключены с центрального пульта.
«Инсайдер», – подумал Моков. Кто-то, знающий все уязвимые точки системы безопасности и имеющий к ним прямой доступ. Благодаря ему приходилось действовать фактически вслепую против прекрасно осведомленного противника.
– Чего они добиваются? – немного растерянно спросил заместитель.
Моков пожал плечами.
– Я бы предположил, что они пытаются захватить здание, – сказал он. – Но это бред. Даже если им удастся перебить две сотни человек охраны, треть из которых сейчас в арсенале, экипируются в силовую броню. Даже так. Что они собираются делать дальше? Когда придет подкрепление, налетят «фобы»?
Заместитель кивал. Его лицо стало рассеянным, он выслушивал чей-то доклад по вживленному приемнику. На лбу у него собрались морщины, рот сжался в тонкую линию,
– Взрыв в арсенале, – сказал он. – Отсек с тяжелым вооружением был заминирован. Погибло сорок девять человек, шестнадцать ранено. – Он опять прислушался к беззвучному шепоту. – Представитель Сил Федеральной Обороны, которому мы послали запрос, сообщает, что у них нет ни одного свободного подразделения. Все заняты на других участках. Предлагает нам обратиться за помощью к Ордену или Синклиту. Моков стукнул кулаком о ладонь.
– Издевается. – Голос у него сел. – Какой Орден? Да они первые придут нас хоронить!
– А симбиоты?
– Им сейчас не до нас еще больше, чем федералам. – Моков вынул из кобуры и проверил табельный игольник. – Каждая вторая собака в Городе считает их причастными к терактам на атомных станциях. Нет, на Синклит тоже никакой надежды. Ты нашел Пардуса?
– Его личный канал не отвечает. В кабинете его тоже нет.
«Неужели они его достали? – подумал начальник внутренней безопасности. – А как бы было хорошо, если бы старый хищник оказался поблизости! Он бы сразу навел порядок».
Зашипел, пузырясь, металл двери, разъедаемый кислотой. Кто-то предупреждающе закричал, защелкали предохранители автоматов. Две бронированные плиты-створки с лязгом разъехались в стороны,.
В проеме никого не было.
– Что за…
Договорить начальник внутренней безопасности не успел.
Что-то ворвалось в помещение. Оно не было невидимо, но текучие очертания и молниеносная перемена цвета вызывали сильную резь в глазах при попытке разглядеть его пристальней. Оно передвигалось с огромной скоростью, гораздо быстрее обычного человека. Его не брали иглы и пули.
И оно убивало.
Заместителя Мокова оно проткнуло насквозь чем-то похожим на прозрачное остроконечное щупальце. Тот громко захрипел, суча ногами по полу. Из щупальца вырвалась струя кислоты, тонкая, как спица. Она перерезала еще одного сотрудника. В счи-таные мгновения штаб превратился в бойню, невидимый мясник старался вовсю.
Геннадий Моков, на четвереньках отползающий за кресло, почувствовал, как что-то обвивает его левую щиколотку. Его протащило лицом по залитому кровью полу и вздернуло вверх, удерживая теперь за горло.
Он издавал сдавленные звуки, которые могли быть как мольбой о пощаде, так и придушенными воплями ужаса. Они стали громче, когда призрачное марево перед ним расползлось, открывая лицо Аркадия Волоха. Вокруг его головы шевелились, присосавшись к ней, органические отростки, похожие на пиявок.
– Хотел передать тебе лично, – сказал Пардус. – Ты уволен, Геннадий.
Его рука сжалась, с хрустом ломая шею Мокова. Пардус широко улыбнулся, облизнул губы. Он уже и забыл, как приятно убивать собственными руками.
Офицер спецназа СФК ощущал себя не в своей тарелке.
