Кира Артамова - Король Мертвой Страны
Квиро впервые затаил обиду на своего командира. Он хотел сказать дальше, после вступительных слов своей речи о том, что хоть понятия воина и не правильны для многих – сам он пошел бы за ним на край света, потому что, когда Нартанг ведет их – все ему кажется правильным и верным. Но вот сейчас он сам испытал на себе, что его удел – удел слабого. Командир всегда был для него неуязвимым и сильнейшим в войске, но вот только теперь эта сила обернулась не за, а против него и все встало на свои места… Всем им – дополнениям в его сотне – никогда не стать такими же железными творениями войны, какими были данератцы… И после откровенных слов Нартанга и его страшной оплеухи, лишившей его трех коренных зубов и неизвестно как вообще не перебившей челюсть, Квиро вообще чувствовал себя никчемным слабаком… Но прошло две недели и он снова шел в бой, и снова впереди был Нартанг, а они озверелой толпой ломились за ним. Ломились, не разбирая ничего и никого не щадя, и не было в тот момент никаких других мыслей, как только рваться за ним, вперед и крушить все кругом, как крушит он! В какой-то короткий миг Квиро увидел перед собой свою смерть – меч хистанца летел сбоку в его открывшееся в движении горло – глаза Квиро видели острие, летящее к нему, мысли бешено и панически «закричали» телу об опасности, но тело явно опаздывало – сметь была уже в двух ладонях от него; но тут сверкнул металлом и кровью меч Нартанга – воин отбил страшный удар, добавил кровь нападавшего к крови многих других на своем клинке и так же молниеносно продолжил атаковать других врагов.
Взгляд Нартанга чиркнул и прошел мимо Квиро, казалось, даже не выделив его из общей массы. Думать о чем-то в тот момент не было времени и Квиро продолжил сражаться, стараясь держаться своего командира, но потом, после боя он вспомнил вновь тот страшный момент. Подумал о том, как близка и, казалось, неотвратима была смерть, и с какой легкостью воин отвел ее от него. Квиро прекрасно осознавал, что уже не в первый раз Нартанг спасал ему жизнь, но идти и пытаться снова поблагодарить воина за это, мыслей у него уже не возникало.
Война, протекавшая теперь какими-то вялыми вспышками редких сражений, еще больше пошла на спад. А спустя три недели всякие действия и вовсе прекратились.
Кеменхифцы встали почти у самой границы и никуда не двигались. Снова навалилась скука. Одни поговаривали, что все это из-за большого недуга короля – разжигателя и вдохновителя всей этой войны, другие – что просто хистанцы уже все перебиты и не с кем воевать; ну а третьи в вовсе убеждали, что короли заключили какое-то соглашение и все земли, что они отвоевали, будут отданы обратно, а их разгонят по домам.
Кеменхифцы пили и дрались, данератцы мрачнели и снова отдалялись от своих «приемных» союзников.
Нартанг забылся в тренировках – это всеобщее бездействие сводило его с ума.
Сменяли друг друга воины Данерата, выходившие «поразмяться» со своим королем, а он словно специально загонял себя, пока чуть ли уже не валился от усталости.
День за днем проводил он в изнуряющих упражнениях. Его тело, уже давно приобретшее смертоносную силу, теперь налилось какой-то иной природой – злобой, исходящей из самого сердца, пропитанного ядом ненависти к живому миру… От неясности положения вещей и дальнейшего их развития Нартанг с каждым днем все больше зверел.
Наконец однажды в лагерь прискакал гонец от короля, которого так ждали командиры.
Тут же все были приглашены в палатку главнокомандующего.
Нартанг вернулся с собрания веселый и довольный:
– Скоро бой! – коротко объявил он своим людям, но столько в эти два слова было вложено огня, что все даже повскакивали с мест и радостно закричали, будто бы не на смерть предстояло им идти, а на праздник. Хотя о смерти данератцы думали меньше всего, и битва действительно была для них праздником, ну а «приемные» кеменхифцы давно уже жили только учениями и волей своего командира.
И вот настал день последней битвы. Прогремели трубы, и войско Кеменхифа качнулось вперед, медленно поползло лавиной, устремляясь к главному штандарту врага.
Хистанцы тоже отдали сигналы атаки и пошли вперед.
Нартанг махнул своему отряду – назначенный на один бой пятисотенным, он был поставлен теперь командиром всех наемников. И люди, что поначалу с недоверием и страхом относились к нему, теперь шли вперед, покоренные его силой и отвагой, готовые поддержать в любой отчаянной затее.
Зорко и цепко оглядев ряды врага и их порядок, Нартанг тут же почувствовал подвох. Так не ставят солдат при лобовой атаке – их явно заманивали развернуться в нужном врагу направлении.
– Хьярговы ротозеи! – ругнулся Нартанг, глядя, как кеменхифские порядки разворачиваются согласно замыслу врага. Хадор купился на уловку, которую он сам использовал при взятии города ткачей, когда только еще учился военному ремеслу,
– Халдок! Разверни всех сетью по десяткам через поле! – махнул он своему лучшему опытному заместителю на этой войне, – Ригул, Халак, Гар, Ригар,- за мной! – оглянулся он на своих воинов – Нам надо встать на том холме и разделить весь этот поток! Рубимся во всю мочь – иначе нас всех размажут по проклятому полю! – прокричал он, отводя своих людей далеко в сторону от общего войска.
Увидевший это движение Хадор решил, что проклятый наемник уводит людей, испугавшись многочисленной силы врага, хотя ему и трудно было в это поверить, но происходящее говорило именно об этом.
– Куда он их ведет? Проклятый урод! Он уводит их?!
– Мой командир, этот висельник продался! Он подкуплен! – заорал очумелый советник.
– Сейчас не время, но он пожалеет! – сквозь зубы процедил Хадор и махнул командирам, чтобы те ускорили темп наступления, пришпорил своего коня.
Две армии неотвратимо сближались. Но войско наемников Кеменхифа перекрывало движение всему правому крылу хистанцев, а совсем маленький отряд вставал вообще в отдалении основного движения.
– Что он задумал?! Не пойму! – проследив за странным маневром, вновь ругнулся Хадор, – Куда он сам?
Его военачальники только пожимали плечами, нервно поглядывая на приближающегося врага.
Нартанг же спешил занять со своими людьми холм Биора, что разделял равнину почти на равные половины:
– Встать рогатиной! – скомандовал он, когда они наконец достигли цели своего марш-броска, делая повелительные жесты рукой.
Когда его воины выстраивались в указанном порядке, две армии сошлись в страшном ударе: шиты грянули в щиты, мечи с лязгом рубили доспехи, поражали плоть. Однако вскоре, как и предугадал Нартанг, с другого конца поля выбежали отряды, спрятанные хистанцами до времени в резерве. Они быстро стали приближаться к разгоряченным битвой врагам, наметившись ударить в спины. Однако на их пути развернулся цепью небольшой отряд, а прямо посередине движения двух фронтов резерва на холме укрепилась малая горстка неприятеля. Замешкавшись лишь на миг, хистанцы пошли в атаку.
