Александр Сиваков - Полина
Когда Бахмурова вернулась из умывальника, я с похоронным видом проводила переучёт оставшихся вещей. Не набирался даже джентльменский минимум.
– Я ребятам сказала, что ты приехала.
– И что?
Моя подруга передёрнула плечами:
– Какие-то они все загруженные в последнее время стали. Учёба, что-ли, напрягает. Я уже почти половину вопросов выучила.
– За двенадцать дней?
– Тебя так долго не было? – Рассеянно отозвалась Настюха. – Я думала, прошло не больше недели. Время тут летит – просто жуть.
– Так что ребята сказали? – Продолжала допытываться я.
– Ничего они не сказали. Посмотрели сквозь меня и пошли по своим делам.
– СКВОЗЬ ТЕБЯ?! По каким это своим делам? Что за бардак у тебя тут творится!
– Почему – у меня?
– Я тебя назначила старшей!
– И что ты мне оставила? – Зло спросила Бахмурова. – Только должность – и всё? У тебя имеется влиятельный папочка, авторитет, деньги в конце-концов – а у меня – что?! И ты всерьёз надеялась, что я смогу управлять этими выродками?!
– Выродками? Быстро же ты сдулась.
– Ты меня оставила на пару дней! – Продолжала свои обвинения Бахмурова, – а исчезла на две недели! За это время я уже устала играться в старшую!
– У меня всё оказалось совсем плохо. – Поведала я. – Гораздо хуже, чем ты можешь себе представить. Если бы не случайность, я бы вообще месяца через три могла бы приехать. А могла бы и совсем не приехать!
Бахмурова ничего не ответила. И тут я подумала о деньгах. Я ведь обещала привезти Белохвостикову довольно приличную сумму. И что я теперь ему скажу?
– Ты слышала что-нибудь о моём папе?
– Слышала, – сухо отозвалась Бахмурова. – Я всё-таки десять лет на Земле живу.
– Я имею в виду – за последнее время.
– Ты прекрасно знаешь, что у нас тут полная изоляция – никаких новостей. Даже при Апокалипсис мы, наверное, узнаем самыми последними.
– Это ты загнула. У меня тут такое творится, что и Апокалипсисов никаких не надо.
– Что-нибудь случилось с отцом? – В тоне Бахмуровой послышались примирительные нотки.
– Да. – Мне не хотелось поддерживать разговор на эту тему, поэтому я переключилась на быт. – Во сколько вы собираетесь на занятия?
Задавая этот вопрос, я точно знала, что никуда не пойду; напротив – постараюсь избегнуть встречи с ребятами и как можно быстрее полечу домой. А по дороге постараюсь связаться с папой. Плевать на конспирацию – хватит, поигралась в шпионов, теперь пора начинать действовать решительно. И прятаться я уже устала. Если меня арестуют (за что, интересно?) – встречу обвинения с открытым забралом. Тем более, я ни в чём не виновата. Разве что улетела с Земли по документам на чужую фамилию. Но это пусть ещё попробуют доказать!
– Так во сколько вы собираетесь?
– В половине девятого. В актовом зале, как всегда.
– Рада, что хоть что-то не изменилось.
Я взглянула на часы – восемь. Нет, пожалуй, ускользнуть по-тихому, как это было в прошлый раз, у меня не получится. Ребята уже проснулись. Тогда попытаюсь свести общение к минимуму. Скажу, что пролетала по делам мимо школы и решила здесь переночевать, а окончательно прилечу сегодня вечером… а ещё лучше – завтра утром, чтобы времени было с запасом.
Если подумать над моей легендой, то это полная ерунда. Но больше в голову, как назло, ничего не лезло. Главное, чтобы никто не стал докапываться, где меня столько времени носило – вот на это я уже точно не найду, что ответить.
– Что Красная Шапочка?
– Она не "что" а "кто". Сказала бы я, кто она, но очки терять не охота.
– Сколько у тебя осталось?
– Сто двадцать.
Я пришла в ужас:
– Ну ты и транжира!
– У меня тормоза ЕСТЬ, – довольно спокойно сообщила Бахмурова, – когда этого требует ситуация, я могу промолчать. А ты не можешь. У тебя вместо тормозов – ускоритель. Ты бы все эти очки потеряла вообще за пол-дня.
Она в чём-то была права, поэтому я мысленно с ней согласилась, но не стала ничего говорить. Не в моих правилах публично признавать собственные ошибки.
– Кроме меня из школы больше никто не уезжал?
– Маришка хотела уехать, но я не отпустила. Сказала, пока ты не приедешь – никого никуда не выпущу.
– Это правильно, молодец.
Бахмурова зыркнула на меня так, что мне сразу стала понятно: в моих похвалах она не нуждается.
– Что у нас с завтраком?
– Наш пищевик давно пустой. Если хочешь – походи по комнатам, спроси у кого-нибудь – может чего найдёшь, – посоветовала мне Бахмурова (как мне показалось, со злорадством). – Ты, кстати, обещала зарядки привезти. Привезла?
– Они дома. К завтрашнему утру будут здесь.
– И как они здесь окажутся?
– Я сама их привезу.
– Ты снова поедешь домой?
– Да.
Я не стала распространяться по этому поводу, довольно бодро нацепила на шею полотенце и выскочила из комнаты, громко хлопнув дверью. Первый, кого я увидела, это был Марек. Я уже привыкла, что он постоянно какой-то взъерошенный и испуганный, теперь же он превзошёл сам себя: сидел на диванчике перед своей комнатой, сжавшись и безумными глазами глядя на дверь. Он даже не почувствовал, как я подошла.
– Что с тобой?
Мальчик медленно посмотрел на меня. В его взгляде читался самый настоящий ужас. У меня по спине побежали мурашки.
– Что с тобой? – Затеребила я его за плечи. – Что случилось?
– Зайди в мою комнату! – Прошептал он. – И посмотри: там никого нет?
Я приоткрыла дверь, заглянула в проём, затем осторожно прошла туда.
– Никого! – Доложила я изнутри. – Вообще – никого.
Марек подошёл ко входу, но остался в коридоре.
– Лучше я сразу в школу пойду, – сказал он.
Я обратила внимание на его ноги:
– В тапочках?
– Всё равно, – пролепетал Марек, – это не важно.
И ушёл.
Я долго смотрела ему вслед, затем обратила внимание на интерьер его жилья, для чего мне пришлось зайти внутрь.
Здесь был такой же бардак, как во всех остальных помещениях. Чем больше я осматривала комнату, тем больше удивлялась. На столе в полном хаосе валялись бумаги, распечатанные очень мелким шрифтом, на них – обугленные дочерна детали разобранного пищесинтезатора, на самом видном месте – пол-стакан тёмного напитка, то ли крепкого чая, то ли слабого кофе.
Я подошла к столу, взяла один из листов и вчиталась в текст. Множество символов и цифр, распределённых между собой в самых нечитаемых комбинациях. Понятненько – распечатки компьютерных программ. Я видела такое пару раз у нашего компьютерщика в Одессе. Никитино хозяйство. Интересно, как он тут без меня.
Уже направившись к двери, я невольно бросила взгляд в другую часть комнаты, которая, как я помню, принадлежит Мареку, точнее – Игорю Кириллину (сам чёрт не разберётся, как его величать) – и остолбенела от удивления.
