Ильдар Абдульманов - Царь Мира
— Вот и отойдите, — сказал Сергунин. — А я постою здесь. Мне и так слышно.
— Хорошо, — сказал Клевцов. — Вы, наверно, хотели поговорить с Алиной о спектакле? — обратился он к Извицкому.
— Д-да, — неуверенно сказал тот. Он действительно не был уверен, что хотел видеть Алину. Пожалуй, он скорее хотел убедиться, что она уже ушла. Ему хотелось сказать ей именно то, чего просил не говорить Власов. Сказать, что она актриса милостью Божией и что именно в этом ее призвание. И теперь Извицкий не знал, что делать: то ли наплевать на царскую просьбу и сделать все, чтобы Алина осталась в театре, то ли не рисковать жизнью.
— Вы хотели бы, чтобы она продолжала играть? — напрямик спросил его Клевцов, и Извицкий сразу проникся неприязнью к этому пожилому человеку в очках, так молодо и бесцеремонно задающему вопросы, с такой молодой интонацией — этим, кстати, Клевцов раздражал и своих коллег.
— Возможно, — сухо ответил Извицкий.
— А вы думаете, зрителям понравился спектакль? — насмешливо спросил Клевцов. — Вот вам, Сергей, и вам, Александр, он понравился?
Пошел бы ты подальше, подумал про себя Сергей, но вслух буркнул почему-то:
— Это не имеет отношения… да и вообще…
— Георгий Данилович, если вы что-то хотели сказать, то говорите, — тоже довольно раздраженно сказал вдруг Сергунин, не сводя глаз с Клевцова.
— Я хотел только сказать, что если Алина будет играть и дальше, то это может быть опасно.
Сергунин поразился тому, что Клевцов слово в слово высказал то, о чем думал сам подполковник. Это его насторожило.
Он сделал еще шаг к двери Алины и даже снял пистолет с предохранителя.
— Это почему? — спросил он.
— Она сильно воздействует на психику зрителей, — сказал Клевцов. — Словно раскачивает психику, и человек выходит из состояния душевного равновесия. И дальнейшее его поведение может быть опасным для общества. Хотя, — усмехнулся Клевцов, — возможно и благотворное влияние. Но я думаю, что несколько неврозов после этого спектакля обеспечены.
Клевцов был прав: позже, когда он провел исследование, затратив массу времени, ему пришлось убедиться, что из пятисот тринадцати зрителей, побывавших на этом спектакле, семнадцать покончили с собой и семьдесят — восемьдесят человек испытали серьезные проблемы с душевным здоровьем. Это странное воздействие, кстати, почувствовал и побывавший на спектакле известный психиатр Брусникин, который поделился впечатлениями с женой и дочерью. Дочь его на следующий день рассказала об этом своему знакомому — небезызвестному журналисту Мацевичу, в результате чего в еженедельнике «Экспресс-Инфо» появилась статья «Минздрав предупреждает…».
— Ну и что из этого следует? — спросил Сергунин. Он, кстати, заметил это воздействие — даже испытал его на себе, но сделал другие выводы: он вдруг подумал, что если какой-то сдвинутый задумает покончить с Алиной и выстрелит из зала, то ни эфэл, ни телохранитель не помогут. И именно это его и тревожило — он даже заподозрил вначале, что Клевцов мог быть одним из таких типов.
— Ничего, просто можно было бы как-то иначе использовать ее способности, — задумчиво сказал Клевцов, — например, для лечения. Но в общем это все связано с большими затратами энергии. Экстрасенсы, говорят, довольно неважно себя чувствуют после сеансов.
— Ладно, вот что, — сказал Сергунин решительно — его очень встревожили слова Клевцова. — Вас, Извицкий, я пока не впущу, подождите с вашими разговорами хотя бы до завтра. И вы, Георгий Данилович, идите. Я отвечаю за безопасность Алины и лишние люди здесь ни к чему.
Тон его не оставлял возможности для возражений, и режиссер удалился, даже обрадованный тем, что все решили за него. Клевцов пожал плечами и тоже ушел.
— Слушай, надо привезти этого оболтуса сюда, — угрюмо сказал Сергунин.
— Эдика?
— Ну да. Нас она все равно не послушает. А я о другом ведь думаю: если после такой раскачки кто-нибудь явится сюда поквитаться с ней, ничего не сделаешь: сцена открыта, пали — не хочу. Нельзя ей играть, Серега, добром это не кончится.
— Я тоже так думаю. Ладно, следующий спектакль у нее через три дня, я завтра полечу в Шотландию, постараюсь убедить его величество.
Брэдфорд начал свое расследование с пивного бара в деревне, расположенной близ замка Макговерна. Глаз у него был наметанный, и он быстро усмотрел за одним из столиков одинокого мужчину, сидящего без кружки, со сложенными на столе руками. Брэдфорд подсел к нему, заказал две кружки пива. Когда их принесли, пододвинул одну соседу. Тот поднял на него мутноватый взгляд, кивком поблагодарил и сделал большой глоток.
— Тут с работой тяжко? — спросил Брэдфорд.
— Есть такое дело, — хмуро пробормотал его сосед. — Сам сижу без работы.
— А там в замке нельзя устроиться — шофером или садовником?
— Без толку. Там сейчас и не живет никто. Хозяина грохнул этот русский псих, слыхал, наверно?
— Слыхал. Но он вроде поселился в другом замке, — сказал Брэдфорд.
— Да. Этот должен отойти наследникам, но они не торопятся вселяться.
— А у него вообще кто-то остался? Там же вроде всех убили.
— Кто-то всегда найдется. Зять там какой-нибудь.
— А у него дочь была? Замужем?
— Да, ее тоже убили. Ребенка не пожалели. Я сам гроб делал. Хуже нет для детей гробы делать.
— А ты в конторе работал? По этим, похоронам?
— Да нет, откуда тут у нас такие конторы. Просто плотник и столяр. Сейчас заказов нет. Не дай Бог одними фобами жить. Я и дом могу построить, да кто в деревне закажет? В замке я поработал в свое время, этот лорд — он мужик хороший. Любил, когда красиво работают, не скупился. Да и вообще человек был. Я бы этого психа своими руками удавил.
— Так это вроде как бы и не он убил, а какие-то молнии.
— Не знаю. У нас его дьяволом считают. Его счастье, что здесь не поселился. Подожгли бы замок. Мальчонку не пожалел. Я мерку снимал — пацану было годика четыре, наверно.
— М-да, — сказал Брэдфорд, — значит, в замок ходить бесполезно. Ну ладно, спасибо за компанию.
Он допил пиво и вышел.
* * *— Докладывает внешний пост охраны. Здесь пришел человек, очень настойчиво хочет поговорить с Царицей.
— По какому вопросу? — спросил Сергунин.
— Просит спасти его сына.
— А что с ним?
— Болен чем-то.
— Но она же не врач.
— Он буквально умоляет, чтобы хоть пять минут переговорить с ней лично.
Сергунин вспомнил, конечно, о разговоре с Клевцовым и подумал, что лишние хлопоты ему ни к чему. Но с другой стороны, если Алина согласится поговорить по телефону с этим типом, то никаких сложностей не предвидится. Последнее время она очень раздражительна, и, может быть, ей не понравится, что он берет на себя смелость отказывать посетителям.
