Денис Грушевский - Добро с кулаками
— Считаю, аукцион открытым и объявляю о начале торгов! — торжественно продолжал аукционист уже более серьёзным голосом. — Ну что же, и первым лотом будет у нас…, - аукционист презрительно оглядел негров, выдержал загадочную паузу, — да хотя бы вот этот замечательный черножопый! Нет, вы только гляньте на его мускулы и безупречно чёрный цвет кожи. Ручаюсь, этого славного негритоса доставили нам прямо из самого сердца Африки. Бьюсь об заклад, он обладает силой и умом гориллы. Он подойдёт для любого вида работ. Хотите в телегу его запрягайте, а хотите, посадите его вместо сторожевого пса в будку. Этот нигер хорош, да что там он безупречен, уж мне как специалисту можете поверить. И потомство у него будет сильное и выносливое.
В это самое время, во время хвалебной речи аукциониста начала подтягиваться настоящая заинтересованная публика. Первым бы почтенный сэр Майкл Олдбери старший с двумя дочерями Эльзой и Барбарой. Майкл Олдбери являлся одним из тех почтенных сэров, кто не пропускал без уважительной причины ни одного аукциона. Завсегдатаями подобных аукционов можно было назвать и братьев Стивена и Даниеля Брукс, также подошедших в первые ряды. Приехал на почти загнанной лошади и мистер Уильям Дороти, бедняга так торопился, опасаясь, что начнут без него. Также появились шериф и ситименеджер Вильямсбурга. Загадочный, молодой мистер Гарри Финчер, богач и филантроп, что не мешало ему быть большим специалистом по неграм, также подоспел как раз вовремя. Ну и остальные менее значимые и менее тугие кошельки потихоньку стягивались к месту торгов в надежде, что и им что-нибудь перепадёт. В это самое время перекупщик еврей из Джеймстауна, тот самый, который купил негров на побережье и пригнал за собственные средства на ярмарку, в надежде более выгодно продать их подальше от побережья, перекупщик которому принадлежали две трети негров на помосте, подбежал к устроителю аукциона и гневно, но негромко закричал:
— Ты что такое вытворяешь? Разуй глаза, разве ты ослеп? Почему две молоденькие негритянки стоят в набедренных повязках, в то время как эта старуха полностью голая? А? Что за дерьмовый маркетинговый ход? Ты что новенький? Немедленно поменять местами. Молоденькие должны быть голыми, а старуху наоборот необходимо закутать как можно сложнее. Ты хочешь меня по миру пустить? Чтобы мои нигеры ушли с молотка за бесценок? Я тебя спрашиваю, ты этого хочешь?
— Успокойтесь, успокойтесь! Сейчас же всё исправим! Маленький недочёт, я бы сказал недосмотр, — сгладил конфликтную ситуацию аукционист, кивком отдавая приказ погонщикам выполнять. Погонщики были только рады выполнить подобное поручение, а потому проблема была махом решена. После чего аукционист без промедления вернулся к первому лоту, но сперва он подошёл к столику и взял в руку деревянный молоточек.
— Продолжим господа! Никто не возражает? — аукционист вопросительно оглядел толпу. — Замечательно! Раз никто не возражает, начальная цена этого Мумбы-Юмбы тысяча восемьсот долларов! Итак, поживее господа! Не стесняемся! Торгуемся! Нигер отличный, породистый, сами видите. Кто больше?
— Тысяча восемьсот десять! — крикнул робко из толпы один из менее тугих кошельков. Весь первый ряд иронично ухмыльнулся.
— Тысяча восемьсот пятьдесят! — вступил в игру другой менее тугой кошелёк.
— Папа! Ну, папочка! Ну, купи мне этого нигера, он такой забавный, на обезьянку похож, — замурлыкала младшенькая Барбара на ухо отцу.
— Почему это именно тебе? Я тоже хочу этого нигера! Папа купи его мне. Ты обещал утром купить мне какую-нибудь вещицу, — тут же начала сестринское соперничество старшая Эльза.
— Так, замолчите обе, а не то велю отвезти вас домой! — осадил дочерей почтенный сэр Майкл Олдбери, и тут же неожиданно крикнул: — Две тысячи двести!
— Отлично! Две тысячи двести — раз! Кто больше? — аукционист поднял молоточек и, улыбаясь, вопросительно глядел на аудиторию.
Братья Брукс перешёптывались, остальные молчали.
— Две тысячи двести — два! Господа, не стесняемся! Этот нигер заслуживает большего! — аукционист во второй раз стукнул молоточком по доске и снова замер в ожидании.
— Две двести дороговато за такого нигера даже для меня, — процедил Уильям Дороти шерифу и мэру.
Гробовое молчание. Аукционист намеренно тянет время, но тянуть его до бесконечности всё, же нельзя.
— Две тысячи двести — три! Продано! — аукционист бьёт доску в третий раз. — Эх вы, такого нигера проворонили. Жалеть потом будете! Не в деньгах ведь счастье, — добавляет аукционист, глядя на остальных.
— Ура! Спасибо папочка! — Барбара чмокнула старика в щёку и от радости закружилась в вальсе на месте.
— Чего спасибо? Не тебе, а мне купили. Папа, ты же сам знаешь, Барбара поиграет новым нигером день-два и выкинет, — не сдаётся старшая Эльза.
— Так, ещё слово и обе пойдёте пешком домой. Дома решим, чей это нигер. Не из-за чего ссориться. Я ещё не остановился, купим ещё сегодня кого-нибудь, — снова одёрнул дочерей почтенный сэр.
— Лот номер два! Смотрите же скорее господа! Конфетка, а не нигер! Как хорош, как натянуты его жилы. Попрошу обратить внимание, этот чернозадый с необычайным коричневым отливом, что просто наверняка кричит нам о его породистом среди нигеров происхождении. К бабке не ходи, уверен, выяснится, что это нигерский принц или король. Потешьте самолюбие почтенные сэры. У вас будет в рабах нигер-принц, — меж тем продолжал аукционист.
— Я хотел бы лично осмотреть этого нигера перед торгом, и, пожалуй, ещё вон ту молоденькую чернуху, — заявил во всеуслышание Уильям Дороти.
— Пожалуйста, мистер! Кто ж против то! Мы за своих нигеров ручаемся. Специально для ярмарки отбирали, у нас брака нет, — одобрительно ответил аукционист, а вместе с ним одобрительно кивнул, и еврей перекупщик.
Уильям Дороти забрался на помост и начал ощупывать да осматривать лот номер два. Зашёл сзади, и снова осмотрел спереди. Снова зашёл за спину и снова вернулся пощупать мускулы спереди. В концовке Уильям Дороти с силой широко разинул продаваемому нигеру рот и заглянул в него.
— Нет-нет-нет! Этот нигер жуёт слишком много кату. Если я куплю его, мне придётся половину своей плантации вырубить и засеять катом, чтобы удовлетворять его ежедневные потребности. А иначе сбежит или нападёт. Проходили мы уже такое. Спасибо!
— Откуда вы взяли? — задал вопрос, немного погрустневший от этих обидных слов аукционист.
— Тоже мне секрет Полишинеля! Ты на зубы и язык его глянь. И как им только удаётся этот кат добывать на этой земле, — ответил с важным видом умудрённого человека Уильям Дороти.
