Влад Савин - Союз нерушимый
Ну а Лючия на этот срок поступает в распоряжение моей женушки — вторым номером, телохранителем, адъютантом, и просто ученицей. Чтобы не бегать ей вместе с мужем по бандеровским лесам — все ж не такая война, чтобы женщин, да еще в положении, в строй ставить?
Лондон, 16 июля 1944.Старая добрая Англия постепенно отходила от самой тяжелой для нее войны. Ну, если не считать такой еще и Столетнюю — но слишком мало информации для сравнения.
Отходяняк сильно походил на похмелье. Первая Держава мира тридцать лет назад, и одна из Первых всего лишь до этой войны — сейчас хотя и могла претендовать на третье место на пьедестале, но исключительно по причине «неявки соперников». Ибо не оставалось сомнений, что Германия, Италия, Франция — надолго, если не навсегда, выбыли из чемпионата. И Японии тоже недолго осталось, очень скоро макакам придется дорого заплатить и за Гонконг, и за Сингапур! Война была выиграна — но что вышло в итоге?
«Империя, над которой никогда не заходит солнце». В этом были и сила Британии, владение ресурсами половины мира, и ее же слабость: ее метрополия не была самодостаточна, в отличие от Германии собранной в достаточно компактное ядро. Значительная часть доходов британской казны поступала от Индии и африканских колоний, так было уже почти сто лет. Что пагубно отразилось на британской промышленности, ведь если рынок обеспечен, а сырье дешевое, зачем тратиться на новшества? Даже в угледобыче, гордости Англии, производительность труда в последние десятилетия уступала немецкой, даже в судостроении, когда еще в прошлую Великую Войну верфи успевали строить новые дредноуты и крейсера быстрее, чем конструкторы их проектировать — теперь янки сильно вырвались вперед. Для островной Империи, флот, военный и торговый, это то же что кровь для организма. Но новейшие линкоры типа «Лайон», должные (по крайней мере, на бумаге) не уступать американским «Вашингтонам» так и остались в проекте — при том что за океаном уже были в строю кроме двух «Вашингтонов», еще три «Дакоты», три «Айовы», и строилось шесть еще более мощных «Монтан»! Было четыре тяжелых авианосца тип «Илластриез», еще один должен был присоединиться к осени, и двенадцать легких «Колоссусов» и «Маджестиков», пребывающих пока на стапелях — против двух десятков американских, в строю, из которых больше половины составляли тяжелые «Эссексы», и еще столько же, включая сверхтяжелые «Мидуэи» готовы были пополнить ряды ВМС США в ближайшие год-два! Янки имели также перевес в разы по крейсерам, эсминцам, подлодкам — и что неприятнее всего, по торговому флоту (ведь перевозка груза на британских судах тоже была одним из главных источников доходов казны!). И это было положение Державы, еще тридцать лет назад соблюдающей «двухдержавный стандарт» — иметь в строю флот, равный сумме флотов двух следующих по военно-морской мощи силе стран! Гитлер мерзавец, но не дурак — начиная войну, он абсолютно правильно предположил, что у Британии не хватит сил одновременно защитить метрополию от десанта, держать коммуникацию в Атлантике, Средиземное море и дальние моря. Он только не учел традиционного упрямства английского бульдога — и того, что не принять вызов для Англии было еще хуже.
Потому — война еще не была завершена! Если считать победой — «мир, лучше довоенного». Вот когда Британии будут возмещены все убытки, с учетом недополученной прибыли, да еще с процентами на процент…
В особняке на Даунинг-Стрит, в кабинете, обставленном в викторианском стиле, два пожилых джентльмена вели неспешную беседу.
— Итак, Бэзил, украинский проект завершился провалом? Теперь я хотел бы слышать вашу оценку, стоит ли Британии принимать в нем какое-то участие?
— Уинстон, я же предупреждал! Самый гениальный план может быть полностью опровергнут идиотизмом исполнителя. У русских есть пословица, «заставь дурака богу молиться, он себе лоб расшибет». Так и этот кретин Кук — лишь услышав о «благожелательном британском отношении», тут же вообразил себя Коморовским в Варшаве! И полез в Киев, причем на редкость тупо и бездарно. Замечу, что если на взгляд наших украинских друзей, это один из лучших политиков и стратегов УПА, то какие же тогда худшие? Главари мелких банд сельских гангстеров, умеющие лишь грабить? И вы собирались играть против Сталина, такими фигурами?
— Ну а кто посоветовал, «если у вас в кармане завалялся навоз, не спешите выкидывать, лучше бросьте в суп соседу»? Вот только для пуль навоз категорически не годится. И что нам теперь делать с разозленным русским медведем, которому по вашей милости, вместо свинца в брюхо, мы швырнули кусок дерьма, не знаю в какое место?
— Простите, а при чем тут мы? При чем тут Британия?
— Да при том, что этот кретин, дебил, полный даун Валентин Турчинов, помните его? — вместо того, чтобы тихо прийти, посмотреть, вернуться и доложить, добравшись до Украины, орал что он наш эмиссар едва ли не каждому из своих знакомых! И обещал, что британская армия готова поддержать выступление, объявив Сталину войну. Хотя есть информация, что сами повстанцы не слишком принимали всерьез и эти слова, и самого этого клоуна. Вот только представьте, что будет, когда НКВД нам его предъявит, как пойманного Коморовского тогда, в Ленинграде? А он подтвердит под любой присягой и все что он там наплел, и еще что угодно.
— Дорогой Уинстон, а отчего мы должны отвечать за бред какого-то самозванца?
— Да оттого, черт побери, что этот тип сейчас сидит в нашем консульстве в Киеве! И требует там политического убежища, опасаясь высунуть наружу нос. И русским, скорее всего, о том известно, уж пленных повстанцев они наловили много! И наверняка уже не один рассказал на допросе о «британском эмиссаре», и где он сейчас — тем более, что этот Турчинов до того заявлялся в наше консульство трижды! Консул сейчас спрашивает, что с этим человеком делать — может просто пристрелить и сжечь труп в печи?
— Простите, а кто давал Турчинову такие инструкции?
— «Комитет по делам восточноевропейских беженцев, украинский отдел». Пешки, которым было строжайше указано, что говорить. Ну и господин Бандера имел с ним короткую беседу перед отправкой.
— Кто ему разрешил??!
— Имел место недосмотр исполнителей. Возможно, в сговоре с персоналом Комитета.
— И вы, дорогой Уинстон, еще имеете какие-то претензии ко мне? Или забыли авантюру Коморовского, снова вручив честь Британии проходимцу? Неужели трудно было все проконтролировать? А теперь, уж простите — зачищайте концы!
— И Комитет в Нанси тоже? На него уже ушли деньги из британской казны. Налогоплательщики не поймут — если выплывет наружу.
