Роберт Хайнлайн - Весь Хайнлайн. Ракетный корабль «Галилей» (сборник)
— Да, верно.
Текс ушел. Мэтт принялся нервно расхаживать по комнатушке. В конце концов раздался звонок и его тоже пригласили к начальнику. Текс из кабинета еще не выходил. Чтобы не дергаться на глазах у всех, показывая свое нетерпение, Мэтт стал ждать его не в приемной, а в коридоре. Через некоторое время Текс вышел; Мэтт сразу же бросился к нему.
— Ну? Как там?
— Заходи, сам узнаешь, — ответил Текс, загадочно поглядывая на него.
— Не можешь, что ли, сказать?
— Иди-иди, после поговорим.
— Кадет Додсон!
Мэтт открыл дверь в кабинет коммодора Аркрайта.
— Кадет Додсон прибыл по вашему приказанию, сэр!
Коммодор повернулся к нему, и Мэтту вновь показалось, что слепой офицер видит его куда лучше, чем большинство зрячих.
— Вольно, мистер Додсон, — старый офицер протянул руку и взял со стола личное дело Мэтта. — Я познакомился с вашими документами, мистер Додсон. Вы наверстали упущенное в астрогации и даже приобрели определенный практический опыт. Капитан Янки в целом оценивает вас положительно, хотя и считает, что вы иногда рассеянны и склонны увлекаться чем-то одним в ущерб остальному. Впрочем, думаю, это свойство молодости.
— Благодарю вас, сэр.
— Это не комплимент, я всего лишь констатирую факт. А теперь ответьте, пожалуйста, что бы вы сделали, если…
Через сорок пять минут Мэтту удалось наконец перевести дыхание. Лишь теперь до него дошло, что ему учинили очень подробный и въедливый экзамен. Когда Мэтт входил в кабинет, ему казалось, что он девяти футов роста, четырех футов — в плечах и весь порос густым волосом. Потом это ощущение как-то незаметно угасло.
Начальник помедлил минуту, словно задумавшись, а затем продолжил:
— Как вы думаете, мистер Додсон, когда вы будете готовы к присвоению звания?
У Мэтта перехватило в горле, и он с трудом выдавил из себя:
— Сэр, я не знаю. Года через три. Может, четыре.
— Года, думаю, будет достаточно, если, конечно, вы будете стараться. Сейчас я вас посылаю на Землю, в Хэйуорт-холл. Вы можете еще сегодня успеть на шаттл, отправляющийся со Станции. Ну и, конечно, вам предоставляется обычный отпуск.
— Это очень здорово, сэр!
— Отдыхайте, развлекайтесь. И еще, у меня тут есть для вас одна вещь… — слепой человек смолк на какую-то долю секунды, а затем взял со стола бумагу. — Копия письма от матери лейтенанта Турлова. Другая копия помещена в ваше личное дело.
— Как у лейтенанта здоровье, сэр?
— Передали, он полностью поправился. И еще, пока вы не ушли…
— Да, сэр?
— Представьте мне вкратце описание тех трудностей, которые возникли у вас при переоборудовании «Астарты». Главное внимание обращайте на то, что вы узнали нового в процессе этой работы, и особенно на допущенные вами ошибки.
— Э-э… есть сэр.
— Ваши заметки будут приняты во внимание при изменении руководства по эксплуатации устаревшего оборудования. Спеха тут нет никакого — сделаете это, когда вернетесь из отпуска.
Выходя из кабинета начальника, Мэтт уже не чувствовал себя таким великаном, каким себе казался входя; но подавленности в нем не было никакой — наоборот, он ощущал странный подъем. В комнате, куда он добрался чуть не бегом, ждал Текс. Текс внимательно его осмотрел.
— Как я понимаю, тебя отправили вниз.
— Угу.
— Хэйуорт-холл?
— Ага, — на лице Мэтта было написано недоумение. — Ничего не понимаю. Я же шел туда в полной уверенности, что мне, как только войду, тут же присвоят звание. И все равно чувствую себя великолепно. С чего бы это, не знаешь?
— Да не смотри ты на меня так. Я ведь чувствую себя точно так же, хотя он доброго слова мне не сказал. Вся наша эпопея с Венерой была просто пущена побоку, будто ему это не интересно.
— Вот оно!
— Что «вот оно»?
— «Просто пущена побоку». Потому мы и чувствуем себя так здорово. Он не стал распространяться об этом потому, что ничего другого от нас и не ожидал — мы же из Патруля!
— Чего-чего? Слушай, а точно — так ведь оно и есть! Это вроде как если бы у него была тридцать вторая степень посвящения, а у нас только первая. Но все равно мы из одной Ложи.
Текс начал насвистывать.
— Я чувствую себя еще лучше, — сказал Мэтт. — Я и так чувствовал себя здорово, а теперь — и вовсе прекрасно, теперь ведь я понимаю — почему. Слушай, еще одно дело.
— Какое?
— Ты ему про мою драку с Берком в Нью-Окленде, случайно, не говорил?
— Да ты что! — изумился Текс.
— Странно. Я же точно не говорил никому, тебе только. И заложиться могу, что драки никто не видел. Я же так специально устроил.
— И он что, знал?
— Еще как знал.
— Ругал тебя?
— Нет. Он сказал, что знает, что Берк выпущен под залог, и что я был тогда в отпуске, и что он совсем не хочет вторгаться в мою личную жизнь, но что он хочет дать мне один совет.
— Да? А какой?
— Не атаковать с левой.
Изумление на лице Текса сменилось задумчивостью.
— Я думаю, он хотел еще тебе посоветовать не подставлять подбородок.
— Возможно.
Мэтт снова принялся собирать совсем недавно распакованную сумку.
— Ближайший джип на станцию когда?
— Минут через тридцать. Кстати, Мэтт, у тебя тоже ведь отпуск?
— Конечно.
— Ты как насчет того, чтобы провести недельку-другую на Джермэновской пустоши?
Познакомлю тебя со своими и с дядей Боди.
— С дядей Боди? Вот это да! Одна только просьба, Текс…
— Какая?
— Обещай, что на завтрак меня не будут кормить оладьями.
— Обещаю!
КРАСНАЯ
ПЛАНЕТА
© Н. Виленская,
перевод, 1993
1. ВИЛЛИС
Разреженный воздух Марса был прохладен, но не очень. В южных широтах зима еще не настала, и температура днем не опускалась ниже нуля.
Странное существо, стоящее у двери куполообразного строения, походило на человека, хотя ни у одного человека не было такой головы: на макушке — что-то вроде петушиного гребня, огромные глазницы, а посередине лица — клюв. А окрас уж и вовсе из ряда вон — тигровый, в желтую и черную полоску. На поясе у него висело оружие, напоминавшее пистолет, а в сгибе правой руки был зажат мяч — побольше баскетбольного и поменьше медбольного. Существо переложило мяч в левую руку, открыло входную дверь и оказалось в крохотном тамбуре.
Как только наружная дверь закрылась, давление воздуха в тамбуре стало подниматься со звуками, напоминающими вздохи.
