Наследие исполинов. Никто, кроме нас - Васильев Владимир Николаевич

Шевеление началось только ближе к вечеру. До этого потерянные десантники Скотча успели перекусить и разбрестись по резиденции, медленно дурея от жары. Боевой пловец стал похож на выпрыгнувшую из аквариума рыбину — распластался на низком диване, широко разинув рот, и почти не двигался. На соседнем диване валялись раненые — Валти с Мистером Литтлом. Им тоже приходилось несладко.

Только часовые пытались бдеть.

Слабое пятнышко на самом горизонте заметил Гаваец, дежуривший на западной башне. Секунд десять он, щурясь на заходящее солнце Иншуди, вглядывался, потом поднял бинокль с волновым усилением.

После этого сомнений не осталось: к резиденции перевертышей приближались гости. А возможно, и хозяева.

Вот тут-то десант и зашевелился, словно и не бывало изнуряющего зноя.

Очнулся от раздумий Мельников. Встрепенулся Скотч. Подобрался Солянка. Даже боевой пловец прижал жабры, захлопнул рот и перестал соловеть от жары.

А ведь в помещении было куда прохладнее, чем снаружи…

— Платформа на антиграве, — докладывал Гаваец тем временем. — Здоровая. Если полная — внутри легко может прятаться душ двадцать. Прет с запада, точно к нам. Здесь будет минут через пять.

— Что делаем? — справился Скотч у «погранцов».

— Ховаемся, — сказал Мельников, ни секунды не колеблясь. — Исчезаем. И смотрим, что гости станут делать. Солянка, Суондреды — давайте вниз, к пленным. Ежли полезут туда, кладите всех, кроме одного, язык понадобится. Остальным — рассредоточиться по зданию, без команды ничего не предпринимать. Часовым укрыться на местах и по возможности не прерывать наблюдения.

Сборная доминанты Земли рассыпалась по резиденции и растворилась в интерьере. Без следа. Как умели только прирожденные диверсанты.

Скотч, готовый в любой момент задействовать камуфляж, присел на веранде первого яруса, как раз под наблюдательным пунктом Гавайца.

Глядя сквозь ажурное ограждение с перильцами, он ясно видел приближающуюся платформу, похожую издалека на гигантское пирожное эклер.

Во внешнем периметре ворот не было вовсе; ворота внутреннего были прикрыты, но не заперты. И, понятное дело, будочка охраны сейчас пустовала. Трупы перевертышей в белых одеждах от ворот и из катерка убрали еще днем, сразу после атаки, да и по помещениям прибрались — валяющихся тут и там покойников любой счел бы непорядком.

Платформа размеренно тянула к резиденции; по истечении указанных пяти минут она с ходу перемахнула первый периметр, потом второй — несколько в стороне от ворот — и, описав плавную дугу, застыла перед парадным входом. Сошли с нее всего двое.

— Ждем, — пискнула оперативная связь голосом Мельникова.

Приехавшие оаонс целеустремленно поднялись по лесенке и вошли в холл. Здесь они ненадолго задержались, озираясь и гортанно окликая кого-то, видимо, обслугу. Никто, понятное дело, не явился и не отозвался.

Тогда оба направились на нижний ярус, прямо к запертому шлюзу. По дороге они продолжали вертеть головами, но больше никого не звали.

По идее опустевшая резиденция должна была их насторожить, однако беспокойства перевертыши не высказали и никаких особых мер предосторожности не предприняли, даже оружие не сняли с поясов, хотя каждый был при довольно мощном однопотоковом бласте.

Похоже, они не были осведомлены о нападении.

«Может, они думают, что обитатели резиденции эвакуировались?

Мельников говорил, на планете мало кто остался, только военные да похоронная команда…» — подумал Скотч.

Однако, если рассуждать трезво, на таком важном объекте перевертыши не могли забыть никого из своих. Что-то за всем этим крылось.

К пленникам пришлые не полезли. Нет, они целенаправленно двинулись на самый нижний ярус, туда, где Мельников с приятелем совсем недавно колдовали над неприступным пультом шлюза — колдовали поочередно и вполне безуспешно. А вот гости открыли его меньше чем за минуту.

— Взять! — скомандовал Мельников, и у шлюза произошло короткое множественное движение; оба перевертыша мигом оказались схваченными, прямо в кессоне. Кто-то невидимый в камуфляже — кажется, Суондреды — ворвались в доселе запертую камеру за шлюзом. Скотч с Солянкой, а также боевой пловец остались с пленными на пороге.

— Пусто, — спустя пару минут доложил один из Суондредов (в камеру проникли действительно двое из четырех братьев и с ними Зденек Рагназь).

Невидимый Мельников коротко выругался. Потом спросил:

— Гаваец! Больше гостей не видно?

— Не видно. Горизонт чист.

— А с других сторон?

Часовые доложили — гостей больше не намечается, по крайней мере в ближайшее время.

Мельников снова выругался и снял камуфляж.

— Проверить, нет ли кого еще на платформе.

Бестелесная тень тотчас перемахнула через перила веранды и метнулась к «пирожному».

— Пусто, — донеслось спустя минуту. — Датчики движения тоже молчат.

— А биосканеры?

— Двое гостей, мы и пленные в подвале. Больше ни души.

Мельников что-то неразборчиво пробормотал, затем позвал:

— Тамура!

— Я!

— Ты где?

— На восточной башне.

— Пусть тебя кто-нибудь подменит и давай сюда!

Подменить вызвался раненый Валти — сказал, в свалке от него все равно сейчас немного толку, а глаза пока работают. Да, откровенно говоря, свалки и не намечалось.

Вскоре примчался Тамура — как всегда собранный и наэлектризованный. Казалось, маленький японец состоит сплошь из тугих пружинок, настолько он выглядел готовым к любым активным действиям. Только что не подпрыгивал на ходу.

— Скотч! Ступай со мной, — продолжал командовать Мельников.

Вчетвером — оба погранца, Скотч и Тамура — они миновали шлюз и оказались в стандартном центре управления сверхмалым икс-приводом, разве что отделанном с непривычной роскошью. Вместо тусклого углепластика стен в глаза бросались узорчатые ковры; пол также был устлан коврами. Привычные светопанели отсутствовали, зато под потолком виднелись замысловатые витые светильники, наверняка ручной работы. И наверняка дорогущие. Рядом с головным пультом стояла даже какая-то статуя наподобие античных греческих или римских, только совершенно целая. Статуя изображала слегка метаморфированного перевертыша, борющегося с незнакомой тварью весьма неприятной наружности. Перевертыш одолевал. Тварь в бессильной злобе скалила крокодилью пасть.

Внутри модуля действительно не нашлось ни единой живой души — ни в комнатах отдыха, ни на камбузе, ни в обширном санузле — нигде.

— Ну, что же, — процедил Мельников, после того как первый обход завершился. — По крайней мере мы получили транспорт. Тамура, оживляй автоматику.

— Там, поди, все на языке Оа…

— Разберемся.

Тамура кивнул и уселся в кресло перед клавиатурой.

А вот тут землян поджидал неприятный сюрприз: вход в управляющий комп был серьезно запаролен. Без нормального доступа невозможно было даже подогреть бутерброды на камбузе. А ломать пароль… Даже если это и возможно, потребует значительного времени.

Мельников хмуро поглядел сверху вниз на сидящего за пультом Тамуру. Тот беспомощно развел руками — в объеме видеокуба цвела строка приглашения ко входу в систему и мигал кубик курсора в поле ввода пароля.

— Так-так… — процедил Мельников и нехорошо покосился в сторону шлюза. — Эй, хлопцы! Пленных сюда!

И — чуть тише:

— Поглядим, много ли вы знаете…

Солянка и пловец втолкнули в модуль обоих пленных. Руки у них были схвачены силовыми наручниками — за спинами, как положено. И Солянка, и пловец держали наготове виброножи, штуку в ближнем бою весьма неприятную. Для противника.

— Раз вы сюда сунулись, — жестко сказал Мельников на интере, — значит, кое-чего знаете. Нам нужен пароль.

Пленники молчали.

— Учтите, — предупредил Мельников. — Жалость и сострадание не входят в число присущих нам добродетелей. А о галактическом кодексе можно на время и позабыть. Пароль!

Перевертыш повыше ростом оставался бесстрастным. Он отрешенно глядел в пустоту. А вот у второго глазки предательски бегали. Он и заговорил первым: