Александр Шалимов - Пир Валтасара
Спустя несколько дней Пако снова привез Инге в Сквер динозавров. На этот раз сквер был полон шумной детворы. Инге провела там несколько часов, сделала множество снимков и удачные зарисовки детских головок на фоне зеленых чудовищ.
Потом она приезжала в этот сквер много раз, однако ни разу ей не удалось побыть там одной, как не удавалось побродить в одиночестве по улицам Гвадалахары. И в поездках, и во время пеших прогулок, даже при посещении музеев и художественных выставок Инге всегда сопровождали Пако либо Мариэля, а иногда — они вместе.
Время шло, и Инге все чаще задавала себе вопрос: кто же она в действительности — служащая "Смит—Цвикк лимитед" или просто пленница? И — не находила ответа…
Наконец, когда Инге совсем извелась ожиданием, тревогой и постоянным присутствием "стражей", явился вестник. Его приход возвестил стук бронзового молотка за входной дверью. Обитатели "Лас Флорес" досматривали вечернюю телевизионную программу в гостиной внизу. Инге заметила, что Мари-ана и Мариэля тревожно переглянулись, услышав стук. Пако нахмурился, неторопливо поднялся с кресла; выходя в холл, переложил что-то тяжелое из заднего кармана брюк в карман потертой бархатной куртки.
Хлопнула входная дверь, послышались шаги, и на пороге гостиной выросла высокая сутуловатая фигура в элегантном сером костюме.
— Шейкуна, — не веря глазам, пролепетала Инге.
Африканец приоткрыл в улыбке ровные белые зубы.
— Я, сеньорина.
Сложив большие ладони, он коснулся ими лба, губ и груди.
Мариана и Млриэля молча кивнули в ответ, а Инге, вдруг рассмеявшись, повторила приветственный жест Шейкуны.
— Войди и сядь, — предложила Мариана. — Что хочешь пить?
— Ром, если сеньора позволит.
— Мариэля принесет. Пока говори.
— Все хорошо. Хозяин поздравляет всех.
— Поздравь его. Что еще?
— Это тебе, — Шейкуна протянул Мариане бумажный квадратик, — прочтешь — сожги.
— Знаю. Еще?
— Соблюдать осторожность. Беречь сеньорину.
Вошла Мариэля с подносом в руках. На подносе были бутылка рома, большой бокал, тарелочки с сыром и фруктами.
Мариэля поставила поднос на столик перед Шейкуной и присела в кресло рядом.
— Я — один? — Шейкуна обвел присутствующих вопросительным взглядом.
— Один, — кивнула Мариана. — Мы ужинали; Пако на ночь не пьет.
Пако у двери гостиной хмыкнул неопределенно.
Шейкуна наполнил бокал ромом, посмотрел на свет, выцедил неторопливо, облизнулся и вытер губы тыльной стороной ладони. Потом запустил правую руку куда-то очень далеко под свой элегантный пиджак и извлек небольшой плоский сверток, обшитый белой тканью.
— Это сеньорине, — объявил он, подбросив сверток на широкой ладони, — там и письмо, но… сеньорина бросит его в камин, когда послушает.
— Когда послушаю? — растерянно повторила Инге, беря сверток. — Как это?
— Сеньорина поймет, — заверил Шейкуна, вставая. — Чао! Ночью уеду.
— А мое письмо? — ахнула Инге.
— Не надо. Буду рассказывать сам. Однако не очень скоро…
Оставшись наедине с загадочным свертком в своей голубой спальне, Инге задумалась. Что означают все эти предосторожности: письма, которые надо уничтожать, странное поведение Марианы, пистолет, с которым не расстается Пако? Пистолет он постоянно носит с собой, даже если они отправляются в город за покупками. Кто в действительности Стив, чем он сейчас занимается? Почему не хочет или не может появиться в своем собственном доме, если, конечно, "Лас Флорес" его дом?..
Инге вздохнула, присела к туалетному столику и принялась распаковывать сверток с помощью маникюрных ножниц. Несмотря на небольшие размеры, он был довольно тяжелый. Распоров обшивку и осторожно развернув бумажные салфетки, Инге ахнула. Еще никогда в жизни ее пальцы не касались ничего более прекрасного. Все вещицы были золотые, удивительно тонкой, вероятно, старинной работы: перстни с изумрудами, оправленные в золото камеи, массивное ожерелье с головами каких-то фантастических животных и изумительной красоты серьги с рубиновыми подвесками, похожими на капельки крови. Исключение составлял перстень с большим черным камнем — тоже оригинальный, но явно современный. Однако письмо… Конверта в свертке не оказалось. Осторожно перебирая бумажные салфетки, в которые были обернуты кольца и ожерелье, Инге обнаружила миниатюрную кассету. Очевидно, это и было письмо, но говорящее. Вот почему Шей-куна сказал, что Инге его "послушает". Диктофона для такой маленькой кассеты у Инге не было. Завтра его можно купить в одном из магазинов, где продается японская электроника. Но ждать до завтра Инге просто не могла. Это же ужасно — держать в руках говорящее послание Стива и не иметь возможности услышать его.
Инге набросила халат. Осторожно ступая босыми ногами, чтобы не разбудить Мариану, спустилась вниз. В холле было темно; пробираясь ощупью к комнате Пако, Инге наступила на кота, который дремал, растянувшись на ковре. Кот возмущенно вякнул, метнулся из-под ног Инге и опрокинул вазу с цветами. Ваза загремела, по ногам Инге плеснула холодная вода, и тотчас в глубине коридора вспыхнул свет и послышался тревожный возглас Пако:
— Эй, кто там? Что такое?
— Тише, Пако! Это я…
— Сеньорина?
Пако вышел в коридор. Он был в своем обычном рабочем костюме — видимо, еще не ложился. В руке он держал пистолет.
— Можно к вам на минуту? — смущенно шепнула Инге, переступая на ковре мокрыми ногами.
— Почему нет? Что-нибудь случилось, сеньорина?
— Нет, ничего… Я просто хотела спросить…
Холл ярко осветился. На лестнице появилась Мариэля в белой ночной сорочке до пят.
— Что случилось?
— Ничего особенного, — сказал Пако, выходя в холл, — ступай спать.
— Я слышала шум. Что-то упало?
— Кот опрокинул вазу, — объяснила Инге, — я наступила на него в темноте.
— А зачем сеньорина тут бродит в темноте? Что сеньорина хочет?..
— Иди, иди, спи, — ворчливо прервал Пако. — Сколько раз говорил: незачем оставлять котов в доме на ночь.
— Коты не ваше дело, — объявила Мариэля. — Остаются где надо.
— Ступай ты наконец!
— А сеньорина?
— Тоже сейчас пойдет к себе.
— Шейкуна уехал?
— Еще нет. Через полчаса повезу.
Мариэля не уходила. Ждала. Инге показала Пако кассету:
— Вы извините меня, что беспокою так поздно. Но мне очень, понимаете, очень нужен маленький диктофон. Прослушать это…
— А, — сказал Пако, разглядывая кассету, — у меня такого нет, у хозяина где-то был. Надо посмотреть. Или вот что, — он повернулся к Мариэле, которая продолжала стоять наверху, опершись локтем о балюстраду, — возьми у матери ключ, открой кабинет. Посмотри в ящиках письменного стола. Найдешь диктофон размером поменьше портсигара и принеси сеньорине. А вы, сеньорина, поднимайтесь к себе. Она принесет…
