Клиффорд Саймак - Звездное наследие: Фантастические романы
— Мы будем сражаться, — сказал Красное Облако, — Нам бы не хотелось этого делать, но придется. Мы потерпим поражение, мы знаем это, но как только первый плуг вспашет землю, как только будет срублено первое дерево, как только первое колесо подомнет траву…
— Вы сошли с ума! — выкрикнул Гаррисон. — Вы все сумасшедшие. Сражаться с нами! Вы? С копьями и стрелами!
— Я сказал вам, — ответил Гораций Красное Облако, — мы знаем, что потерпим поражение.
— И вы запрещаете нам вход на планету, — мрачно проговорил Гаррисон, повернувшись к Джейсону, — Это не ваша планета, она в равной степени наша тоже.
— Вход на нее никому не воспрещен, — ответил Джейсон. — У нас нет никакого юридического, возможно, даже морального права противостоять вам. Но я вас прошу из уважения к приличиям оставить нас в покое. У вас есть другие планеты, вы можете занять новые…
— Но это наша планета, — сказал Рейнолдс. — Она ждала нас все эти годы. Вы не можете воспрепятствовать остальному человечеству взять то, что ему принадлежит. Нас отсюда забрали; мы этого не заслуживали. Все эти годы мы считали ее своим домом.
— Вы не заставите нас в это поверить, — сказал Джейсон. — Экспатрианты радостно возвращаются к старым родным берегам? Разрешите, я скажу вам, что думаю.
— Да, пожалуйста, — сказал Рейнолдс.
— Я думаю, что вы, вероятно, уже давно знали о местонахождении Земли, но она вас не интересовала. Вы знали, что на ней не найти ничего, кроме места для жилья. А потом вы прослышали, что на Земле остались люди и что они могут путешествовать к звездам, оказываясь там в мгновение ока, что они могут телепатически общаться через огромные расстояния. Слухи множились. И вы подумали, что, если добавить нашу способность к вашей технологии, могущество ваше возрастет. И тогда вы задумались о возвращении на Землю.
— Я не совсем понимаю, к чему вы это говорите, — сказал Гаррисон. — Факт то, что мы здесь.
— Вот к чему, — ответил Джейсон, — Не угрожайте нам тем, что завладеете Землей и мы в конце концов сдадимся и отдадим вам то, что вы хотите, лишь бы вы не заселили Землю.
— А если мы все равно решим заселить Землю?
— Мы не можем вас остановить. Народ Красного Облака будет уничтожен. Мечте роботов может наступить конец. Две культуры, из которых что-то могло получиться, будут обрублены, и вы останетесь на бесполезной планете.
— Не бесполезной, — сказал Рейнолдс. — Учтите наши достижения. С тем, что у нас есть, Земля могла бы стать нашей базой, сельскохозяйственной базой.
Пламя свечей колыхнулось под налетевшим откуда-то сквозняком, и наступило молчание. Все, что можно было сказать, подумал Джейсон, уже сказано, и бесполезно говорить что-либо еще. Это конец. Двое сидевших по другую сторону стола мужчин не испытывали никакого сочувствия; быть может, они понимали, что поставлено на карту, но это холодное, жесткое понимание, которое они сочтут своей заслугой. Их послали работать, этих двоих и тех, что в космическом корабле на орбите. Для них не имеют значения последствия — это никогда не имело значения: ни сейчас, ни прежде. Уничтожались цивилизации, стирались с лица земли культуры, погибали люди и надежды, игнорировалось всякое приличие. Все приносилось в жертву прогрессу. А что такое прогресс, подумал он. Как его определить? Мощь или нечто еще?
Где-то хлопнула дверь, и прокатилась волна холодного осеннего воздуха. В вестибюле послышались шаги, и через порог шагнул робот, поблескивавший при каждом шаге.
Джейсон поспешно поднялся.
— Стэнли, — сказал он, — я рад, что ты смог прийти, хотя, боюсь, слишком поздно.
Стэнли указал на двоих, сидевших за столом.
— Это они? — спросил он.
— Да, действительно, — ответил Джейсон, — Я бы хотел представить тебе…
Робот отмахнулся от церемонии знакомства.
— Джентльмены, — сказал он, — у меня есть для вас сообщение.
Глава 32
Он спустился с утеса над рекой, шагая сквозь свежую, полную лунного света осеннюю ночь, и вышел к краю кукурузного поля, где снопы стояли подобно призрачным вигвамам. Позади, стараясь не отставать, преследуя его по пятам, ковыляло мяукающее существо. Откуда-то подал одинокий голос енот.
Дэвид Хант возвращался в огромный дом, стоявший над двумя сливающимися реками; теперь он мог вернуться, так как знал ответ. Вечерняя Звезда будет его ждать, по крайней мере он надеялся на это. Конечно, ему следовало предупредить ее о своем уходе, но почему-то он не смог найти нужных слов да и постеснялся бы говорить, даже зная, что сказать.
Он еще нес лук, колчан со стрелами висел у него за спиной, хотя теперь он знал, что носит их с собой по привычке; они ему больше не нужны. Интересно, подумал он, давно они ему не нужны?
Над макушками деревьев он видел верхние этажи и утыканную печными трубами крышу огромного дома — неясное темное пятно на фоне ночного неба, и, обогнув выдававшийся в поле маленький мысок леса, он увидел стоявший среди снопов блестящий металлический объект.
Он резко остановился и пригнулся к земле, словно тот мог таить неизвестную опасность, хотя он уже понял, что это: машина, которая доставила людей со звезд. Вечерняя Звезда говорила ему об угрозе, которую несет Земле такой корабль. И вот он здесь; за то короткое время, что Дэвид отсутствовал, он прибыл. Он почувствовал, как в нем поднялась волна страха. Он различил укрывшийся за кораблем неясный силуэт.
Он отступил, и фигура выдвинулась из-за корабля, и было странно, как она могла скрываться за ним. Она была огромна, и, несмотря на смутные ее очертания, в ней чувствовалась жестокость. Он понял, что не сумел убежать. Убежать от этого невозможно, он знал. Не стоило и пытаться.
Темный Ходун сделал еще один тяжелый неуклюжий шаг, и Дэвид повернулся лицом к приближающемуся призраку-тени. Он знал, что, если побежит сейчас, уже никогда не сможет остановиться. Он будет жить, готовый в любую минуту бежать прочь — как снова и снова убегал его народ.
Теперь, быть может, убегать нет нужды. Темный Ходун приблизился, и он смог разглядеть его: ноги как стволы деревьев, массивное туловище, крошечная головка, вытянутые руки с когтями.
И в это мгновение он из Темного Ходуна вдруг превратился в медведя гризли, поднявшегося из логова и нависшего над Дэвидом, близко, слишком близко, чтобы стрелять. Машинально он выхватил стрелу и поднял лук, а его мозг — или то, что скрывалось в его мозгу, некая сила в его мозгу — нанес сокрушительный удар.
Ходун не упал, как упал бы гризли. Он споткнулся, наклонился вперед, пытаясь дотянуться до Дэвида, а тот туго натянул тетиву лука, твердо удерживая стрелу. Ходун исчез, а стрела просвистела и со звоном ударилась в блестящий корпус корабля. Темного Ходуна больше не было.
