Роберт Хайнлайн - Кот, проходящий сквозь стены
Когда Дэвис доложит об окончании работы, максимально быстро осуществляется посадка в следующем порядке: Дэвис, Бронсон, Дэвидсон, Гендерсон, Кэмпбелл, Липшиц.
Хильде надлежит дать команду об отлете в любой момент после посадки Дэвиса и погрузки всей аппаратуры на борт в соответствии с требованиями текущего момента. При возникновении малейшей тревоги никого, кроме Дэвиса, ждать не следует! Его и Майка следует спасти любой ценой. Имеются ли вопросы?»
* * *Сколько же времени я приходил в себя? Мой «сонихрон» пострадал в самом начале. Команда, собранная Хэйзел, состояла… Нет, это я уже сказал… Кажется, сказал.
Интересно, как поживает дерево-сан?..
Отсчет времени (щелчок) начался с того момента, как Хэйзел покинула компьютерную комнату пятого июля, в субботу. Группа аналитиков, выбравшая этот момент, рассудила, что если наши антагонисты («Хозяева времени?») ждут нас у «Раффлза», то они не станут искать нас в компьютерной комнате.
Раньше запускать нас туда не имело смысла, ибо Хэйзел должна была убедиться, что Адам Селен все еще находится там, и оттуда же доложить в Штаб.
Итак, мы появились в компьютерном помещении в предельно близкое время, быть может, даже чуточку более близкое, чем следовало бы: когда Хэйзел выходила из Гэй, она замерла столь резко, что я едва на нее не наткнулся… переждала секунду и шагнула вперед.
А замерла она потому, что увидела спину другой Хэйзел, выходящей из комнаты.
* * *Нужно передать тетушке Тиль, что мы с Хэйзел не успеем вернуться к ужину…
Голова раскалывается, а глаза совсем уже отказывают… Не знаю, как Пиксель попал на борт Гэй… Как этому ребенку удается всюду прошмыгивать?
Джубал Хэршоу ведь сказал: «В этих зыбких мирах все строится, как шахматная партия фей, и единственной постоянной вещью является человеческая любовь». Ну и хватит с меня!
Пиксель слегка пошевелился…
До чего же было хорошо несколько дней походить на двух ногах!..
– Ричард…
– Что, любимая?
– Сынишка Гретхен… Он твой…
– Что?
– Она сама мне сказала еще тогда…
– Не понимаю…
– Это парадокс…
Я хотел еще спросить, но она вновь погрузилась в дрему. Жгут, наложенный на ее рану, пропитался кровью. Но ничего больше я сделать не мог, не мог даже притронуться к ней!
* * *Так и не повидался с тетушкой Бильдин в этот приезд… Плохо…
А что там с моими дискетками, интересно? Они еще в протезе?..
Ха! А ведь завтра должен наступить день, когда «мы все умрем», если не умрет Рон Толливер!
* * *Первый час прошел гладко, без всяких инцидентов. Мэнни начал заполнять ящики, работал методично и без отдыха, лишь однажды сменив уставшую руку. Гретхен и Эзра таскали ящики к кару и передавали их внутрь, а в промежутках стояли на страже. Груз по большей части состоял, насколько я понял, из программ – Мэнни перекачивал их в свои мнемокубы, пользуясь наспех собранным оборудованием. Точно не скажу – не видел. Затем какими-то цилиндрами. Памятью Адама Селена? Не знаю. Наверное, я загляделся.
Мэнни выпрямился и сказал:
– Все! Готово!
– Мур-р-р! – услышал я в ответ.
И тут они нанесли удар.
Я упал сразу, потеряв ногу ниже колена. Увидел, как падает Мэнни, и услышал крик Хэйзел:
– Бронсон, на борт его! Гендерсон, Дэвидсон, – последние два ящика, живо!
Что было потом, я упустил, потому что стрелял. Вся восточная стена была сворочена, я провел вдоль нее тепловым пистолетом, включенным на полную мощность. На нашей стороне, кажется, еще кто-то стрелял.
Потом все стихло.
– Рич…
– Да, дорогая моя!
– Это было замеча…
– Конечно, родная! Все-все!
– Рич… тот свет в конце… тунне…
– Да, милая?
– Я буду ждать… там…
– Любимая, ты возвращаешь меня к жизни!
– Поищи меня… я буду…
* * *Когда та стена рухнула, мне показалось, что я вижу того (как бишь его звали?). Но мог ли персонаж, уже «стертый», снова вернуться в «историю»?
А кто пишет нашу «историю»? Собирается ли он оставить нас в живых?
Любой, кто способен убить ребенка-котенка – жесток. Кто бы ты ни был, я тебя ненавижу. Я тебя презираю!
* * *Я с усилием вышел из дремы, поняв, что заснул «на посту». Следовало взять себя в руки, так как они вполне могли вернуться. А может, Боже всесильный, вернется Гэй Десейвер? Тогда непонятно, почему ее еще нет!
Осложнения с выбором нового «щелчка»? Все может быть. Но просто бросить нас тут они не могут.
Но мы же спасли Мэнни и все, что он отсюда вынес. Мы выиграли, черт возьми!
Посмотреть на оставленное оружие, патроны. У меня ничего больше нет.
И пистолет-лучевик совсем выдохся, я знаю. А оружие в кобуре? Не помню, чтобы я из него стрелял. Все кончилось. Надо осмотреться…
– Родной!
– Да, Хэйзел?
(А вдруг она попросит пить – у меня же нет ничего!) – Мне так жаль, что тогда, в ресторане…
– Что, что?
– Я должна была убить его, любимый, у него ведь было задание уничтожить тебя!
* * *Котенок то ли шевельнулся, то ли вытянул лапки. Я положил его на Хэйзел. Наверное, они оба уже мертвы. Попробовал встать на ногу, но ничего не вышло: я уже отучился обходиться только одной. И палки рядом не оказалось – впервые за много лет… Но она же была там… в ванной комнате Гэй!
Я пополз, осторожно волоча правую культю. Она уже начала болеть… Ни одного заряженного пистолета… Я снова приполз к Гвен и Пикселю. Никто из них не шевельнулся. Но я еще не верил.
Неделя – это же так недолго для медового месяца и ничтожно мало для семейной жизни!
* * *Я обследовал ее сумку – нужно было это сделать давно! Но она же не расставалась с ней никогда, держа на ремешке через плечо даже во время боя!
Изнутри сумка была куда объемнее, чем снаружи. Я нашел в ней двенадцать плиток шоколада, ее маленькую камеру, ее грозный маленький дамский «мийако», полностью заряженный. Восемь в обойме, один в патроннике.
А внизу, на самом дне, я нашел тот самый «игломет», который и должен был быть там. Я чуть его не проворонил – он выглядел как обычная сумочка-косметичка. И четыре иглы в нем еще остались…
Если они вернутся – или появится новая банда, мне уже все равно, чертову дюжину покойников я вам гарантирую.
Примечания
1.
«Конец радуги» (англ.)
2.
Местная полиция.
3.
