Эдвард Брайант - Блеф
– Мне надо увидеть оригинал контракта, так?
– Я гарантирую, что они не собираются показывать тебе контракт Холли.
– Найду способ, – сказала Корделия, неуверенно улыбнувшись. – Вау, мне уже идти надо.
Она встала и пошла к двери.
– Увидимся позже. Пока вам.
Крис Мазучелли ворвался в комнату и наткнулся на ствол «вальтера» в руке Розмари. Замахал руками, а затем, опустив их, плюхнулся на кровать.
– Убери эту дурацкую штуку, пока сама себя не застрелила. Боже мой, женщина.
– Я тебя несколько дней не видела. Где ты был, черт тебя дери? – спросила Розмари, опуская пистолет, но не убирая его в кобуру.
– Я был хорошим мальчиком. Пытался найти Кройда, как ты и хотела.
Крис перекатился и оперся на локти.
– У меня для тебя уже есть адрес.
– Крис, не мели ерунду. Я отсюда не выйду, – ответила Розмари, садясь на стул напротив Криса. – Это слишком опасно.
– Может, если столкнешься с «опасностью», хоть небольшой, получишь представление о том, с чем мы имеем дело. Ты ни черта не знаешь нынешнюю ситуацию.
Крис уселся на кровати.
– Или это больше, чем сможет выдержать твое сердце? Твой отец никогда бы не стал сидеть взаперти и ждать смерти в такой дыре.
– Хорошо, – ответила Розмари, понимая, что это провокация, но вопрос был уже в том, решится ли Крис убить ее. – Где?
– В Джокертауне, отель рядом с доками, – с торжествующей улыбкой ответил Крис. – Подходящее место, как думаешь?
Встал, подошел к ней и погладил по щеке.
Она напряглась, но не отпрянула.
– Ладно, малыш, у нас еще до завтра время есть.
Потребовались часы, чтобы от него отделаться. Когда он наконец ушел, чтобы заняться последними приготовлениями, насчет ее охраны, по крайней мере, так он сказал, она пошла в ванную и открыла окно. Поставив ногу на раковину, а другую – на бак с водой, полезла к пожарному выходу и вылезла наружу.
Забравшись по пожарной лестнице, Розмари очутилась на крыше, тихо ругаясь на скрип, который издавало ржавое железо. Тихо, как только могла, пошла к небольшой стайке голубей, ворковавших у края ограждения. Они не улетели, и она начала крошить им хлеб, оставшийся от сэндвичей, которыми она питалась уже не первую неделю.
– Вонищенка, помоги мне, – сказала она, пытаясь поймать взгляды голубей. Сколько времени понадобится, чтобы эти крохотные мозги смогли передать ее образ? Другого шанса не было. – Вонищенка, ты мне нужна. Крис собирается меня убить.
Вонищенка была ее последней надеждой. Крис не посмеет сам пристрелить ее. Это будет слишком очевидно для тех немногих мафиози, которые сохранили верность ее отцу и семье Гамбионе. Ему придется искать другой способ. Так оно и будет, она это чувствовала.
Вонищенка сняла наушники. Что-то звучало в ее сознании, будто еле различимое эхо, и оно нарушило ее сосредоточение на последних записях Си-Си. Она принялась отслеживать эхо по ниточкам сознаний, пересекавшихся внутри нее. Нашла источник. Разум птицы. Нашла голубя, который передал ей видение. Розмари взывала к ней из памяти голубя.
Розмари назвала адрес. Вонищенка знала этот район. Сидела, поглаживая спину рыжей, раздумывая, стоит ли встречаться с Розмари. Она больше не верила этой женщине. Но в послании, переданном через голубей, Розмари обещала, что расскажет, кто на самом деле убил Пола. Глава мафии говорила искренне, похоже на то, но Вонищенка видела это уже не в первый раз. Она юрист. Она обучена говорить то, что лучше всего послужит ее текущим целям.
Но даже профессионализм Розмари не позволял ей скрыть страха, который ощущали все голуби рядом с ней. Розмари была перепугана. Вонищенка вспомнила, как они встретились в первый раз.
Соцработник, испуганный, испуганный тем, что не может помочь всем и сразу. Но она делала все, что могла, для бродяг. Вонищенка вспомнила, как Розмари подшучивала над ней, насчет свиданий с Полом, как она ходила с ней по магазинам, чтобы выбрать ей подходящую одежду, чтобы произвести на него впечатление. Розмари вернула ей часть жизни, которой она была лишена.
Но она отплатила сполна. Уже однажды спасла Розмари, когда Водяная Лилия ее предала. Предательство. Что же насчет Пола? Разве она не предала Пола, чтобы помочь Розмари? Вонищенка до сих пор подозревала, что Розмари куда сильнее замешана в его гибели, чем она согласилась бы признать.
Вонищенка встала, сбрасывая кошку с колен на пол. Нашла старые тряпки и замоталась в них. Если даже она решила, что Розмари лжет насчет смерти Пола, то все равно эта женщина слишком много для нее значит и по сей день, чтобы предать ее сейчас. Она выключила усилитель и кассетную деку. Освещавшие комнату зеленые огоньки померкли. Глаза Вонищенки почти сразу приспособились к темноте, и она уверенно пошла через студию, к двери, ведущей к ночному Нью-Йорку.
Выйдя на улицу, она начала собирать свое войско. Связалась с голубями, кошками и собаками. Были у нее и более редкие воины, пара соколов-сапсанов, волк, сбежавший от тех, кто считал себя его хозяевами, пума, охотившаяся в темноте на бродячих собак. Дикие звери услышали ее зов и были готовы последовать за ней.
Розмари находилась к северу от Джокертауна. Идти далеко, до той ночлежки, где она встретится с тем, кто собирался причинить ей вред. Вонищенка скользнула во вход в метро и отправилась к Джокертауну пешком по тоннелям. Она прошла под землей уже больше километра, когда ее позвал Джек.
Джек пропал в ночь концерта. Корделия беспокоилась, но решила, что он волен делать то, что захочет, и не пыталась отыскать его. Он и Вонищенка продолжали избегать друг друга, так что Вонищенка тоже не пыталась отследить, где он. А сейчас сила, с которой он звал ее, была просто невероятной. Вонищенка упала на колено, а потом и вовсе свалилась от мощи этого импульса.
Начала различать череду образов. Достаточно, чтобы понять, что он в больнице. Но суть послания была не в этом. Джек превращался из человека в аллигатора и обратно так быстро, как только мог, используя сущность аллигатора для связи с ней и сущность человека, чтобы не терять рассудок. Корделия. Она в опасности. Судя по тому, что шло через восприятие Джека, Корделия позвала Джека на помощь, но он физически не мог ей помочь.
Он не только превращался из человека в аллигатора и обратно. Еще он балансировал между сознательным состоянием и комой. Джек расходовал всю имеющуюся у него силу, чтобы позвать на помощь Вонищенку.
Вонищенка сосредоточилась. Все образы, приходящие от Джека, были пронизаны страхом Корделии. Быстро, один за другим, они сменяли друг друга. Игла. Боль от укола. Улица, на которой нет ни машин, ни пешеходов. Незнакомые дома. Похоже, многоквартирные, но Вонищенка никак не могла узнать район.
