Павел Молитвин - Наследники империи
Одна из причин, заставившая его принять решение о переходе в новое тело, глубоко личная, заключалась в том, что Тайгар испытал удивившее его самого чувство зависти к Лагаширу, который рискнул задействовать кольцо Тальога и преуспел в этом. Хималь утверждал это со слов своего отца, и у Гроссмейстера не было причин не верить Фараху, который сам лелеял мечту произнести когда-нибудь заклинание Блуждающей Души и следы, оставленные Ловцом Душ в его собственном доме, не спутал бы ни с какими другими магическими действами. Но если уж Лагашир — мальчишка, недоучка, пусть даже и прошедший посвящение в Магистры, — отважился на такое, хотя жизни его в этот момент ничего не угрожало, то неужели он, Тайгар, уступит ему в решительности, когда на карту поставлена судьба Черного Магистрата?
Принимая во внимание невозможность добраться из Вергерры в Шим достаточно быстро, чтобы поспеть оттуда к Танарину одновременно с кораблями эскальдиора Гносса, кто-то из Магистров высшей ступени посвящения должен был перейти в новое находящееся на борту «Убервеля» тело и, поскольку непременным, издавна узаконенным условием подобного перехода являлся отказ от занимаемой должности, едва ли в Магистрате нашлись бы люди, предполагавшие, что Верховный Маг пойдет на это. Для того- чтобы решиться передать любимое детище в руки Вартара, Гроссмейстеру потребовалось сделать над собой громадное усилие, ибо ему даже представить себе было трудно, что еще при его жизни Магистратом будет управлять кто-то другой. Он знал, что новое тело окажет на него определенное влияние, — условие отказа от должности имело глубокий смысл, и соблюдать его придется неукоснительно, даже если он сумеет проникнуть в сокровищницу и добудет для Магистрата знания древних…
Усмирив бьющую через край энергию, Тайгар позволил себе мысленно вернуться в далекое прошлое, справедливо полагая, что пожинает ныне плоды того, что сам же совершил в прежние годы. Или не совершил — в зависимости от того, как на это посмотреть. Ведь он был в числе трех мудрецов, прочитавших «Книгу Изменений» и отправившихся в сокровищницу Маронды, но не сумевших отворить ее и насладиться упрятанными в ней знаниями. Поход их закончился неудачей, тексты «Книги» оказались не понятыми до конца, и пути неверно прочитавших ее разошлись. Менгер избрал судьбу странника, надеясь отыскать записи древних, проясняющие смысл «Книги Изменений». Ирвил сделался настоятелем храма Вечного Света в Манагаре и посвятил свою жизнь расшифровке старинных рукописей, хранящихся в библиотеке святилища. Тайгар же, считавший, что время одиночек миновало, задался целью направить всю мощь Черного Магистрата на изучение текстов «Книги» и проникновение в сокровищницу Маронды.
Упорство и способности его были столь велики, что он прошел посвящение в Магистры, сделался Гроссмейстером и был избран Верховным Магом. Однако к тому времени уверенность его в том, что сокрытые древними знания способны осчастливить мир, сильно пошатнулась, и, когда лучшие умы Магистрата сумели восполнить смысловые лакуны «Книги Изменений», он отказался от мысли проникнуть в сокровищницу Маронды. Значительно целесообразнее представлялось ему заняться раскопками старинных святилищ и городов, ибо собираемые по крупицам знания древних можно было использовать для нужд Магистрата, не рискуя в корне изменить существующий порядок вещей. Ручейки, бегущие по оросительным каналам, — великое благо, но что станет с тщательно возделываемыми полями, если на них хлынут обильные воды, сдерживаемые возведенной некогда плотиной?
Не все маги были согласны с Тайгаром, и нашлись упрямцы, осмелившиеся, нарушив его запрет на проникновение в сокровищницу, снарядить три судна, доставившие их на Танарин, и теперь Гроссмейстер начинал склоняться к мысли, что напрасно скрывал верно расшифрованные тексты «Книги». Нет занятия глупее, чем предаваться запоздалым сожалениям, и все же досадно. Досадно, что он не возглавил тот давешний поход и не предположил, что неудача, постигшая магов-отступников, подскажет кое-кому способы нового прочтения «Книги». А ведь зная Рашалайна, мог бы догадаться, что уж он-то наверняка сделает правильные выводы из сведений, добытых не сумевшими проникнуть в сокровищницу неудачниками…
Таким образом, чувство вины можно было считать второй причиной того, что Тайгар решил сам отправиться на Танарин, несмотря на то что ради этого ему придется перебраться в новое тело и расстаться с должностью Верховного Мага. Третья же из причин, не подлежащих оглашению, хотя, быть может, и не менее важных, чем дюжина иных, которые он уже приводил в беседе с Варта-ром и другими Магистрами, не пожелавшими отпускать его в опасное путешествие, заключалась в том, что, судя по сообщениям Хималя, Батигар отправилась с Мгалом в Земли Истинно Верующих и, очень может статься, будет сопровождать северянина до самой сокровищницы Маронды. Это было бы большой удачей, ибо заклинание Подчинения обяжет человека, связанного с Гроссмейстером узами родства, беспрекословно выполнять любые его приказы, и задача Тайгара в этом случае упростится во много раз. Именно для того, чтобы удостовериться, что Батигар жива и находится в империи Махаили вместе с Лагаширом и Мгалом, он и собирался нынче произнести заклинание Родственной Крови, и энергия, переполнявшая его, подсказывала время для установления контакта с дочерью настало.
Поднявшись с кресла, Верховный Маг простер перед собой руки. Громко произнес магическую формулу, повелевающую донорам прекратить перекачку энергии, и начал выстраивать вокруг себя Внепространственный Кокон Безвременья, подобный тому, который ему придется создать для перехода в новое тело. Установление ментального контакта с находящимся в неизмеримой дали человеком чем-то напоминало переход в новую телесную оболочку и должно было послужить своеобразной репетицией перед отправлнием Гроссмейстера на борт «Убервеля».
Шепча заклятия и делая замысловатые пассы, Тайгар воздвиг вокруг себя энергетическую оболочку, напоминающую изнутри радужное яйцо, а снаружи подобную сгустку непроглядного мрака. Дальше Кокон Безвременья должен был расти за счет источаемой Гроссмейстером энергии, словно жемчужина, слой за слоем, с той лишь разницей, что стенки его будут утолщаться от периферии к центру, а не наоборот. Сжимая пространство внутри Кокона, оболочки его должны вытеснить душу Тайгара в астрал, откуда, повинуясь призыву заклинания Родственной Крови, она отправится на поиски Батигар.
Заключенный в сияющее яйцо, Верховный Маг ощутил удушье, головокружение и всепобеждающую слабость. Давно уже Тайгар не прибегал к сложным магическим преобразованиям и на мгновение преисполнился необоримого ужаса — что если изношенное тело не выдержит перегрузки и он, утратив оболочку, превратится в Блуждающую Душу? Но вот объявшая его темнота и тишина погасили вспышку страха, и, ощутив близость вечного покоя, душа Тайгара устремилась к мерцавшей в бесконечной дали точке света.
