Андрей Двинский - Несвятая троица
– Мы увидим, как Ира там окажется? – спросил Беркут.
– Конечно. Перед переходом я маяк кину, видеосигнал оттуда пойдет.
– Смотри, если с ней там будет что-то не так, готовься умирать долго и мучительно, – буднично и без выражения предостерег Беркут.
– Что ж вы за люди такие…
Застегнув пуговицу, я влезла в грязную футболку Вадима и выскочила в зал перехода, как была, босиком. Кроссовки потерялись, а местную обувь тащить на землю было нельзя. Ничего, не развалюсь.
– Я готова, – сообщила я. – Андрей, а фирма как же?
– Вот ты и займись, – буркнул Беркут, оглядывая меня.
– Я не потяну, – помотала головой я, чуть не подпрыгивая от нетерпения. – Да и без Вадима делу кранты.
– Тогда слушай сюда, – Беркут положил мне руку на плечо и немного сжал пальцы, заставляя меня посмотреть на него. – Ключи от моей квартиры найдешь в нижнем ящике стола, в кабинете. Адрес ты знаешь. Когда зайдешь внутрь, в коридоре будет стоять комод с зеркалом.
– Помню, – кивнула я.
– На его обратной стороне скотчем приклеен пакет. Там немного налички, но главное – пароли к счету. Я там подкопил себе на черный день, но, видимо, уже не пригодятся. Все переведешь себе. Поняла? Будет тебе хоть какая-то компенсация за неудачную команди ровку…
Я приподнялась на цыпочки и поцеловала его в небритую щеку. Он обнял меня и сильно прижал к себе на несколько секунд.
– Спасибо, Андрюша, – прошептала я. – Береги Диану.
– Давай, удачи тебе там, – похлопал он меня по спине.
Из-за огромного агрегата вышел Вадим.
– Накопители подключены.
– Вижу, – отозвался Вигарт, щелкая по кнопкам. – У меня тоже все готово. Иди в круг, – велел он мне.
– Вадик, пока, – дрожащим от страха и возбуждения голосом, пробормотала я. – Передай Динари, что я люблю ее.
– Обязательно. Пока, Иришка, – обнял он меня. – Держись там.
Пересилив вдруг нахлынувшую панику, я пошлепала в центр зала и ступила в белый светящийся круг, нарисованный прямо в центре свободного пространства.
– Смотрите, – сказал Вигарт, кивая на большой экран. Вспыхнув, появилась картинка, будто бы с вертолета: обломки поезда, десятки человек, разбирающие завалы, лагерь спасателей, какая-то техника. – При переносе ты сознание потеряешь, – предупредил магистр. – Куда тебя перенести, чтобы быстрее нашли?
– Вон в те кусты, рядом с лагерем, – ткнул пальцем в экран Андрей. – Нормально, Ира?
– Нормально, – кивнула я, стараясь, чтобы стучащие зубы не прикусили язык.
– Понял, – Вигарт снова защелкал по клавишам. В том месте, куда показал Андрей, появился красный крестик. Я обхватила себя за плечи и, оглядев зал в последний раз, закрыла глаза.
– Поехали, – услышала я голос Вигарта и мир вокруг меня исчез.
Андрей Беркутов,
Вторая Захранская база Наблюдателей,
8-го сухия, позднее утро.
Камера приблизила изображение, и мы увидели, как тело Иры вдруг возникло в воздухе и упало прямо в кусты с полуметровой высоты.
– Блин, она головой стукнулась. Аккуратней не мог, магистр хренов? – выразил я свое мнение.
– Сам попробуй, – огрызнулся Вигарт. – Это идеальный перенос!
Видимо, появление Иры сопровождалось какими-то звуками, потому что несколько человек в лагере спасателей оглянулись на кусты. Двое из них двинулись к месту падения тела, а спустя несколько минут замахали руками и, видимо, закричали.
– Все, нашли, – облегченно вздохнул Вигарт.
– Подожди еще вздыхать, – ответил я, глядя, как от стоявшей рядом «скорой» к кустам бегут двое врачей с носилками. Лишь когда Иру подносили к машине, Вигарт максимально увеличил изображение, и я увидел, что девушка открыла глаза.
– Удачи тебе, Ирка, – шепнул Вадим.
– Пойдем, – хлопнул я его по плечу. – Нас ждут.
– А я? – спросил Вигарт.
– А ты собирай то, что осталось от твоего ордена в кучу, – буркнул я ему. – Я тебя позже найду.
– Зачем? – испуганно спросил магистр.
– Будем порядок на этой планете наводить, – хмыкнул я, вставляя чеку в гранату.
– Да вы тут уже… навели, – донеслось до меня, когда мы с Вадимом выходили в светящееся окно портала, за которым нас ждал еще один неоплаченный должок.
Эпилог
Маркиз Курт дель Роверти, Захранский храм Создателя, Захран, 10-го сухия, день
Храм был украшен желтыми траурными лентами, венками и ветками пахучей мидры. Толпа вельмож так плотно набилась в огромное помещение, что, несмотря на высокие потолки, ощущалась духота. Как бы Миранде не стало плохо, подумал маркиз дель Роверти, переступая с ноги на ногу. От лорда Граста, стоящего рядом, неприятно пахло потом. Боится, хмыкнул про себя маркиз.
– … герцог был образцом служащего империи, на которого должна ровняться вся аристократия. Всеми своими делами он постоянно доказывал верность Властелину и делу Мадри…
Властелин был сегодня как никогда красноречив. А ведь многое он говорит от души, решил маркиз. Дингер действительно был предан ему, как собака. Ни на Терельи, ни на Граста, которые уже сцепились за место премьера, он не сможет так положиться.
– … убийцы будут найдены и преданы самой суровой казни, которая только дозволяется законодательством…
– Удалось что-то узнать? – шепотом спросил маркиз, почти вплотную приблизив свои губы к волосатому уху Граста. Тот дернул щекой и зло прошептал в ответ:
– Идет следствие, маркиз…
– Да ладно вам, герцог. Я ж не из праздного любопытства спрашиваю, у меня после похорон аудиенция с послом Эдема.
Граст сморщился, будто проглотил лимон.
– Не здесь же… Садитесь ко мне в карету после церемонии.
– Хорошо, – кивнул маркиз, делая шаг назад.
Спустя час, когда траурная процессия медленно выдвигалась из храмового парка, маркиз почти на ходу заскочил в экипаж. Граст недовольно покосился на него.
– Сломаете вы однажды себе шею, – буркнул он.
– Все мы там будем, – усмехнулся дель Роверти, усаживаясь напротив герцога. – Итак?
– Скорее всего, поработал ваш приятель…
– Дель Беркут?
– Именно. Он, эта лань дель Мио и их полоумный видящий.
– Странно. Всегда считал, что Диана будет верна ему до смерти.
– Говорят, она влюбилась в этого пришлого и забыла, кому обязана всем, что имеет, – хмыкнул герцог.
– А как его убили? – спросил маркиз, поправив желтую траурную ленту на воротнике.
– Неясно. Какая-то странная схема. Герцог садился в карету и, по свидетельству очевидцев, споткнулся. Когда экипаж прибыл домой, он был уже мертв. Сердце словно взорвалось.
