Алан Норс - Звездный хирург. Сборник фантастических произведений
Мы поговорили немного. Она сказала, что намерена покинуть город, когда меня не будет. Она надеялась найти работу в деревне, чтобы ее ребенок рос в каком-нибудь месте поздоровее, и дала мне адрес одного своего родственника, который я мог использовать, чтобы связаться с ней.
Когда наконец мне нужно было идти, Олененок прошла со мной до городских ворот. Я пошел вдоль забора из колючей проволоки, окружавшего город. Олененок шла рядом со мной, но нас разделяла колючая проволока. Так мы шли до тех пор, пока не дошли до угла забора из колючей проволоки, и она не смогла идти дальше. Мы остановились и посмотрели друг на друга, и она просунула руку сквозь колючую проволоку, и я взял ее руку в свою… какая маленькая у нее была рука… с длинными пальцами, прекрасная, нежная рука.
Я отпустил ее руку и сказал ей, что никогда ее не забуду. Я сделал несколько шагов, и она сказала «Я очень тебя люблю.» Я оглянулся и она прикусила губу, а ее глаза стали мокрыми. Она глубоко вздохнула, попыталась улыбнуться и сказала: «До свиданья.»
Я сказал «До свиданья, Олененок, до свиданья» и пошел дальше. Каждый раз, оглядываясь, я видел ее стоящей в углу изгороди из колючей проволоки, смотревшей, как я ухожу. Наконец расстояние и слезы в моих глазах взяли верх, и я больше не видел Олененка.
Возвращение мое на Землю было утомительным, долгим и одиноким, а в других отношениях лишенным происшествий. Я много думал об Олененке и ее ребенке во время того путешествия через пустоту. Я знал, что должен связать себя договором на десять или больше лет, чтобы купить билеты до Земли для Олененка и ее ребенка, если, правда, такие билеты можно было купить. Это еще если она думает, что сможет жить на Земле. Если она захочет приехать. Да…
Переселившись, я написал Олененку. Я писал снова и снова, но не получал ответов. В конце концов я решил написать в контору Лиги на Алом Прахе. В конечном счете, рассудил я, я теперь гражданский человек и, возможно, имею кое-какие права.
Более чем пять месяцев спустя я получил скверный ответ от какого-то служащего Лиги по связям с общественностью. Он говорил, что писал Олененку по адресу, которым я его снабдил, и просил ее прийти к нему в контору, но она не появилась.
Прошло еще время, и я получил другое письмо от того служащего Лиги по связям с общественностью. Он прислал список, состоявший из четырех пунктов сведений об Олененке, которые ему предоставил некий человек, назвавшийся ее братом.
1. Она была не в состоянии передвигаться по причине ран ее ноги, и потому не пришла в контору Лиги.
2. Ее ребенок скончался.
3. Она не хочет ехать на Землю.
4. Она получала письма от вас, а ее брат отвечал, но не знал, получаете ли вы эти письма.
Не знаю, сколько дней я видел только черные равнины, черные горы, черное небо, красное солнце, Олененка и себя вместе с ней и с ее мертвым ребенком у наших ног.
Я продолжал писать Олененку, и однажды получил один конверт с Алого Праха, в котором было два письма. Одно письмо было от Олененка. Другое — от ее брата.
Она писала… «У меня сейчас в самом деле нет для тебя слов, потому что я теперь принадлежу только этому саду.»
Он писал… «Она инвалид; у нее ампутировали левую ногу и сейчас она живет в деревне в крытом соломой доме, который я построил для нее.»
Она писала… «С того дня, как ты улетел домой, все во мне переменилось. Эта война вызвала много несчастий, и сегодня я едва жива.»
Он писал… «Она теперь просто сидит дома, смотрит за садом или кормит скотину. Ей нужна чья-то помощь во всем. Она не настолько бедна, чтобы жаловаться. Мы поддерживаем друг друга и, хотя мы небогаты, у нас есть достаточно, чтобы жить день за днем. Положение Алого Праха и ее положение не может позволить ей жить счастливо, поскольку она должна жить такой, какая она есть сейчас.»
Она писала… «Я думаю, этого достаточно для тебя, чтобы понять. Я заканчиваю прямо здесь.»
Он писал… «Она будет жить и умрет в своем собственном мире. Пожалуйста, поймите ее. Она принимает свою судьбу. У нее есть ее воспоминания. Этого достаточно.»
Для кого-то Алый Прах был лишь переменой, более или менее интересной, в обычном течении их жизней. Для других Алый Прах стал кричащим взрывом смерти в ночи. Для меня Алый Прах слился с женщиной.
ИНТЕРВЬЮ С БОГОМ
Нам необходимо определить, должен ли быть установлен контакт с жителями планеты Родак. Результаты предварительного изучения выглядят не слишком достоверно.
Как Главный антрополог (ГА) группы по изучению планет нашего звездолета, я начинаю стандартную процедуру оценки культуры, проводя интервью с местным богом. В данном случае его зовут Мотоко и он являет собой великолепный, хотя м типичный образчик гуманоидной, антропоморфной разновидности божества. Зрелых лет, но в превосходной физической форме, он дышит уверенной силой и, располагаясь на своем мраморном троне, излучает величие, вполне соответствующее его должности.
ГА: Мотоко, когда вы впервые появились на Родаке?
Мотоко: Я появлялся в разное время разным людям по разным причинам.
ГА: Как так?
Мотоко: Когда человек нуждался в объяснении того, что он не мог понять, родился я. Я был силой, стоявшей за ветром и волнами. Я был огнем вулкана и яростью сотрясающейся земли. Я был всеми ликами природы и даже более.
ГА: Ясно, это мы называем культурой Первого типа.
Мотоко: Для тысячи человеческих нужд тысячекратно рождался я. Всякий раз, когда человек хотел управлять поведением своих собратьев, рождался я. Будь он святой или дьявол, если он говорит от имени Мотоко, всегда найдется кто-то, чтобы выполнить его просьбу.
ГА: Второй тип.
Мотоко: Вы расспрашивали меня. Позвольте мне задать вам, которые приходят из-за звезд, вопрос, ибо я ощущаю перемены и меня все больше страшит будущее. Теперь на Родаке немногочисленны те, которые стремятся ко мне, чтобы я принес весенние дожди и обеспечил щедрый урожай. То, что вы называете культурой Первого типа, почти исчезло. Большинство еще стремится ко мне, как к оправданию дел, которые они уже собрались сделать. А кроме того, уже начала разрушаться какая-то часть типа, называемого вами Вторым. Что, если должно прийти такое время, когда не будет ни Первого типа, ни Второго? Что станется с моим народом и со мной?
ГА: Такое время может и не прийти. Вы сейчас в основном Второй тип, и Родак уже приближается к такому уровню технологического развития, который даст возможность самоуничтожения. Если при этом ваш народ не откажется от присущих Второму типу привычек, то доведение Родака до радиоактивного шлака каким-нибудь местным мессией во имя Мотоко становится лишь вопросом времени. Не будет людей, а без людей не будет Мотоко.