Пол Андерсон - Настанет время… Звездный лис. Сборник фантастических романов
— Загерметизировать скафандры, — приказал Хейм. — Готовность номер один. — Опустив стекло собственного шлема, он все свое внимание сосредоточил на пилотировании. Краем сознания он тем не менее не упускал из вида двух угрожающих возможностей. Наиболее опасной из них, хотя и наименее вероятной, было то, что капитан вражеского судна заподозрит что-нибудь неладное и откроет огонь. Вторым, наихудшим вариантом, было бы, если бы «Севайдж» продолжил свой путь на подмогу к Синби. «Мироэт» не смог бы развить такое же ускорение, как улан.
На мгновение у Хейма вдруг возникло какое-то странное чувство безысходности.
Радар… векторы… импульс… «Севайдж» развернулся и приступил к маневрированию для сближения.
Хейм выключил двигатели почти полностью, так что теперь они издавали только негромкий шепот. Корабли располагались уже почти параллельно друг другу, причем улану приходилось расходовать огромное количество энергии на торможение, в то время как транспортник находился почти в режиме свободного падения. Теперь они были неподвижны относительно друг друга, и разделял их лишь километр вакуума. Затем улан с бесконечной осторожностью начал приближаться к более крупному судну.
Хейм рванул рычаг аварийного ускорения. Со всей силой, на какую он был способен, «Мироэт» ринулся навстречу своей судьбе.
У алерона уже не было времени ни выстрелить, ни увернуться. Корабли столкнулись. Страшный удар ревом прокатился по листам обшивки корпуса, распорол металл, швырнул элеронов, не пристегнутых ремнями, на пол и переборки с такой силой, что кости затрещали.
Броня космического корабля, даже космического военного судна, не слишком толста. Она может противостоять ударам микрометеоритов. Камни большого размера корабль может засечь и уклониться, но они редки. Но ничто не может защитить от ядерного оружия, если уж оно попадает в цель. «Мироэт» не обладал высокой скоростью, но масса его была огромна. И «Севайдж» был пробит насквозь. «Мироэт» тоже получил несколько пробоин в корпусе. Вырываясь наружу белым облачком, воздух быстро терялся среди бесконечности световых лет. Поврежденные корпуса сцепились, словно олени своими рогами. Аврора ослепительно освещала их внутренности. Бесчувственные звезды холодно взирали на все это из своей дали.
— Приготовиться к отражению атаки экипажа!
Хейм не был уверен, что его коммуникатор шлема довел его команду до остальных. Скорее всего, нет. Все схемы были разрушены. Из поврежденного энергогенератора вышла наружу фьюжнреакция. На корабле царили тьма, невесомость и вакуум. Но это не имело значения. Его люди знали, что делать. Хейм отстегнул ремни и на ощупь начал пробираться к кормовой орудийной башне, которую заранее выбрал для себя.
Большинство из команды алеронов, должно быть, погибли. Возможно, некоторые и выжили — те, кто был в скафандрах или в герметичных отсеках, — если они сумеют найти уцелевшее оружие и привести его в действие, они будут стрелять. Если нет — пойдут врукопашную. Непривычные к таким условиям, новоевропейцы могут отступить под натиском врага.
Контрольная панель лазера, возле которого занял позицию Хейм, имела свою собственную подсветку. Рукоятка рычага, индикаторы мерцали, словно огни сигнального костра. Хейм осмотрел цилиндр, просвечивавший сквозь поврежденный глазок, понял, что лазер исправен. Он подавил легкий приступ тошноты, вызванный центробежными силами, выбросил из головы мысли о насмешливом торжестве холодных созвездий и начал высматривать врага. Сквозь страшное напряжение мелькнула мысль, что он стал основоположником нового тактического приема: тарана. Вообще-то, он не был таким уж новым. Его история уходила в глубь веков, к тем временам, когда люди впервые дерзнули оторваться от земли. И тут же воображение нарисовало впечатляющую картинку: Олаф Триггвасен на залитой кровью палубе «Длинной Змеи».
Нет. К черту. У него сейчас одна задача: остаться в живых до того момента, когда их подберет «Лис». А это должно произойти довольно скоро.
Раздался орудийный залп. Хейм увидел лишь, как луч отразился от стальной, поверхности, и, прикрыв глаза, подождал, пока пройдет ослепление.
«Кто-то из наших. Я надеюсь», — подумал Хейм.
Мощная вибрация сотрясла корпус корабля и тело Хейма. Взрыв? Он не был в этом уверен. У алеронов могло бы хватить фантазии и фанатизма, чтобы уничтожить «Мироэт» вместе со своим кораблем, подорвав ядерную боеголовку. Вероятность была мала, поскольку им потребовались бы специальные инструменты, а найти их в такой каше было очень трудно. Но…
Что ж, умение ждать — одно из главных на войне.
Через балку перелезла одетая в скафандр фигура. На фоне звезд черный неземной силуэт казался каким-то нереальным, и только светлый ободок на шлеме, отбрасывавший блики, говорил о том, что это не мистика.
«Ну вот, стало быть, по крайней мере один остался в живых и теперь храбро пытается…» — подумал Хейм. Он прицелился и открыл огонь. На месте растерзанного тела взметнулся створ пара, быстро исчезнувший в пространстве.
— Мне чертовски не хотелось это делать, — пробормотал Хейм, словно бы обращаясь к погибшему. — Но ты ведь мог бы притащить с собой какую-нибудь гадость, так-то вот.
Этот выстрел выдал его позицию. Вокруг него заплясал золотой луч, нащупывая цель. Хейм, скорчившись, укрылся за щитом. Невыносимо слепящая дорожка располосовала металл буквально в нескольких сантиметрах от него. За первой последовало еще несколько таких молний, и затем вражеский лазер угас.
— Молодчина! — Хейм перевел дух. — Молодчина, кто бы ты ни был.
Сражение длилось недолго. Без сомнения, алероны, если кто-то из них еще остался в живых, решили затаиться и ждать, что будет дальше. И все-таки необходимо было оставаться настороже.
В состоянии свободного полета, подобном сновидению, мышцы не уставали от неподвижности. Хейм позволил течению своих мыслей самостоятельно выбрать русло. Земля. Конни, Джосселин… Новая Европа, Даниель… В жизни мужчины, как правило, не так уж много вещей, имеющих для него особое значение. Но те несколько значили ужасно много.
Прошло несколько часов.
Напряжение стало уже понемногу спадать, когда к месту сражения приблизился тонкий и изящный «Лис». Нельзя сказать, чтобы Хейм при виде его не почувствовал никакой радости (он появился — значит, он выиграл битву), но что-то внутри уже перегорело за эти часы ожидания, к тому же предстояла очень сложная стыковка. Хейму пришлось прокладывать себе путь к выходу сквозь тьму и развалины, потом посылать сигнал с помощью встроенного в шлем радио, чтобы тендер подошел на достаточное для прыжка расстояние, и когда это было сделано, он перешел на него и выпил маленько спиртного, чтобы нейтрализовать эффект воздействия радиации, которую он получил. Ну а потом — на борт крейсера…
