Роберт Хайнлайн - Весь Хайнлайн. Ракетный корабль «Галилей» (сборник)
— Мы так и сделаем, Текс, — согласился Оскар. — Но не сейчас. Ты забываешь о лейтенанте Турлове.
— Знаешь, Ос, хорошо, что ты вспомнил про лейтенанта, — неожиданно сказал Мэтт. — Мне пришла в голову одна мысль. К местной пище он не притрагивается, так? Даже когда немного приходит в себя. А что, если мы будем давать ему сахарный сироп с водой? Я сам могу поить его из этого их пузыря.
— Ты прав, Мэтт. Вреда от сиропа ему не будет, а пользу принести может. Возьмем с собой несколько банок.
Текс собрал банки, Мэтт сунул консервный нож в поясную сумку и они вышли наружу. Вернувшись в подземный город, Мэтт увидел, что при Турлове сидит Т’винг; это было удачно — иметь дело с ней будет легче, чем с другими сиделками. С обычными у венерианцев вежливыми околичностями он объяснил ей, чего хочет. Т’винг взяла консервную банку (Мэтт заранее открыл ее и проверил содержимое) и, скромно отвернувшись, попробовала на вкус несколько капель.
И сразу же выплюнула.
— Ты точно уверен, что это вещество не повредит твоей больной матери?
Мэтт понимал ее нерешительность — диета венерианцев включала протеин и крахмал, но только не сахар. Он постарался убедить Т’винг, что сироп только поможет Турлову. Тогда они перелили содержимое банки в пузырь. Вечером после ужина кадеты обсуждали, что им делать с «Астартой». Мэтт по-прежнему убеждал друзей, что нужно лететь на ней. Текс же, наоборот, твердо стоял на том, что не стоит даже и пробовать.
— Она может подняться ровно настолько, чтобы после упасть и разбиться. Но не выше.
Некоторое время Оскар молча все это выслушивал, а затем спросил:
— Мэтт, а баки ты проверял?
— Да.
— Ну тогда ты и сам знаешь прекрасно — топлива-то там нет!
— Вот нечего и языком зря молоть, — почти обрадовался после такой новости Текс. — Все решилось само собой.
— Ничего еще не решилось, — неожиданно возразил Оскар. — Мы все-таки попробуем улететь на ней.
— Что?
— Лететь она, конечно, не может, но мы все равно попытаемся, — продолжил Оскар.
— Но зачем?
— Я тебе объясню зачем. Если мы здесь засядем надолго, Патруль объявится обязательно. Они нас найдут и увезут домой, так?
— Возможно, — согласился Мэтт.
— Не «возможно», а точно. Только так Патруль и работает. Они нас не бросят. Вы вспомните, сколько кораблей искали «Следопыт» — четыре, месяц за месяцем. Если бы с его командой не случилось непоправимого, мы вернули бы их домой в целости и сохранности. А мы живы и находимся почти рядом от заданного места посадки. Нас найдут, они потому и медлят, что сами еще не уверены, что мы пропали; контакт потерян не так уж и давно. И мы прекрасно знаем, что ни на северном, ни на южном полюсе не было корабля, готового начать розыски в экваториальной зоне. Иначе мы просто не получили бы этого задания. Так что может пройти какое-то время, прежде чем будет объявлен поиск. Но все равно Патруль будет здесь — раньше или позже.
— А чего тогда рыпаться, — гнул свое Текс. — Будем сидеть и ждать.
— Рыпаться надо по двум причинам. Первая — наш босс; мы обязаны доставить его в настоящий госпиталь, пока он не умер.
— И угробить его при взлете.
— Не исключено. Но я думаю, ничего с ним при взлете не будет. А вторая причина такая: ведь Патруль-то — это и есть мы.
— А?Повтори погромче.
— Мы тут вроде решили, что Патруль будет нас искать, пока не найдет. О’кей, все правильно, потому что такая уж организация — наш Патруль. Но и мы — часть Патруля и, пока они нас не нашли, мы будем делать все, что от нас зависит, чтобы выбраться из этой дыры без чужой помощи, а не просто сидеть вот так на своих толстых задницах в ожидании попутной машины.
— С тобой все ясно, — сказал Текс. — Я так и думал, что в конце концов твой малюсенький-выпендрюсенький комочек серого вещества докатится до такой мысли. Ладно, согласен — записывайте и меня в герои. С пометкой «без особой охоты». Что-то я сильно подозреваю, что из-за всего этого героизма мы еще прольем пота. Вымотаемся будьте нате.
Пота и вправду хватало. Венерианцы по-прежнему помогали им чем могли, и все-таки главную работу по приведению корабля в состояние, пригодное для полета, выполняли земляне. С разрешения матери города Оскар перенес свою штаб-квартиру на «Астарту». Турлов остался в подземном городе, но каждый день одного из кадетов переправляли в город, чтобы осмотреть Турлова, — а на обратном пути захватить еду. Мало что из запасов «Астарты» оказалось съедобным.
Блинная мука пришлась очень кстати. Текс сварганил нечто наподобие масляной горелки — электричества у них пока еще не было — и зарядил это свое устройство рыбьим жиром, полученным от туземцев. Вот на этой-то штуке он и стряпал свои оладьи. Худших оладьев никто из них в жизни своей не пробовал — мука от времени потеряла вкус и насквозь прогоркла. Да и тесто подниматься что-то не очень хотело. Но все равно это были оладьи, и их можно было густо поливать кленовым сиропом. Это даже сделалось ритуалом, и соблюдался он каждое утро, в тайне, при закрытых дверях, чтобы не оскорбить пуританские чувства кого-либо из новых друзей.
Они начали систематическую компанию по выламыванию из двух других кораблей всего, что могло бы сгодиться при переоборудовании «Астарты». В этом кадеты тоже сильно зависели от туземцев; Мэтт и Текс выбирали то, что им было нужно, конечно же сами, но только Маленький народ мог перенести это оборудование через несколько миль воды, топей и непролазных зарослей.
О будущем полете они говорили так, словно и вправду собирались его совершить.
— Радар, — сказал однажды Мэтт Оскару, — дайте мне посадочный радар — любой, лишь бы у меня был шанс безопасно приземлиться. И я посажу «Астарту» где-нибудь около южного полюса. А так от всей этой умственной астрогации никакого толка — не будешь же садиться по приборам вслепую.
Они решили, что полетят в Нью-Окленд, на южный полюс. Северный полюс был, конечно, ничуть не хуже, но Оскар родился и жил на юге. Это и решило вопрос.
Оскар обещал достать радар, не очень, правда, представляя себе, как это сделать. Единственным вариантом оставался «Гэри»; его коммуникационная рубка была полностью уничтожена, но Оскар тешил себя надеждой, что уцелел посадочный радар на «животе» корабля. Вот он и принялся за него, чертыхаясь на каждом шагу, — было почти невозможно заниматься такой тонкой работой одной рукой. На джипе не осталось почти ничего пригодного для полета; даже то малое, что они все-таки отобрали, нуждалось в серьезном ремонте.
Сначала Оскар пытался использовать радары самой «Астарты», но вскоре эту мысль бросил — слишком уж сильно изменилась техника за прошедшую сотню лет. И дело было не только в том, что электронные цепи «Астарты» оказались много сложнее — и на столько же менее эффективнее, — чем привычное ему оборудование; изменилась вся элементная база оборудования и даже на маркировку простейших резисторов Оскар смотрел, словно она написана китайскими иероглифами.
