Джулия Джонс - Измена (Книга Слов - 2)
- Мое замужество не повлияет на положение Катерины.
- Повлияет, если вы родите сына.
Мелли почувствовала неприятную дрожь в желудке. Ну и влипла же она! Выходит замуж за человека, которого едва знает и который, в свою очередь, ничего не знает о ней. Она нервно комкала сорочку. Герцог не знает, что она дочь Мейбора. Как он повел бы себя, узнав об этом? Разгневался бы на нее за обман или порадовался бы, что она из знатного рода и за ней дают хорошее приданое? Ему, как видно, безразлично ее положение в обществе. Это-то и привлекает ее: герцог ценит женщину по характеру, а не по происхождению или богатству. Это - и еще власть, которой он облечен. Она никогда не соединилась бы с мужчиной, стоящим ниже ее, - ей нужен сильный человек, на которого все смотрят снизу вверх.
Герцог же - самый могущественный владыка на Севере. Без чьей-либо помощи он превратил свой город в королевство. Еще немного, и он объявит себя королем. Мелли опустила сорочку - ее ладони взмокли от пота. Быть может, желание ее отца все же осуществится и она станет-таки королевой.
Как ни странно, сам титул был ей безразличен. Что толку называться королевой, если при этом только наряжаешься в красивые платья да носишь корону? Нет, ей нужна настоящая власть - та, которую обещал ей герцог. Она хочет принимать решения и влиять на события. В ней слишком много от Мейбора, чтобы она удовлетворилась ролью покорной супруги. Герцог чувствует это и не только мирится с таким ее характером, но и радуется ему. Он хочет, чтобы она была с ним рядом не только в постели, но и в совете. Он мог бы иметь хоть тысячу красивых покорных женщин, однако выбрал ее. Это-то и стало главной причиной, по которой она дала согласие.
Она ничего не знает о герцоге, не знает даже, сколько ему лет, но теперь, после слов Таула, начала сомневаться в его мотивах. Выходит, он женится на ней, чтобы получить сына? Наверняка нет: при дворе немало женщин, которые больше нее годятся в матери будущему наследнику. Герцог полагает, что она незаконнорожденная, - вряд ли ему хочется наделить своего сына подобным клеймом. Мелли покачала головой: нет, не верит она в это. Даже подарки герцога - нож, ножны и сокол - выдают человека, которому приключение и опасность милее домашнего блаженства.
Таул вернул ее к настоящему.
- Я вернусь через час, госпожа, - сказал он мягко, чувствуя, вероятно, что мыслями она далеко.
- Хорошо, - кивнула она.
Он поклонился, почти коснувшись пола золотистыми волосами, и молча вышел.
Когда дверь за ним закрылась, Мелли перевела дух. Итак, вечером она увидит герцога в Брене. Она уехала из города рабыней, а возвращается госпожой. Слишком невероятный поворот судьбы, чтобы приписывать его случаю.
Полено в очаге вспыхнуло, выбросив столб искр. "В наших краях таких, как она, зовут хитниками. Их судьбы так сильны, что берут другие себе на службу, - а если не могут взять добром, то похищают", - взмыли вверх вместе с дымом слова Алиши. Неужели помощница работорговца была права? И Мелли суждено выйти за герцога? И все, что бы она ни делала, вело ее именно к этому? И все - халькусский капитан, Фискель, Бэйлор, а быть может, даже Джек и ее отец - только способствовали судьбе?
Мелли даже не попыталась загасить искры, упавшие на ковер. Ничего, авось не займется.
Если верить Таулу, ее брак с герцогом будет иметь большое влияние на будущее всего Севера.
- Госпожа, - спросила вошедшая Несса, - здоровы ли вы? Вы что-то побледнели.
Мелли была рада отвлечься: мысли завели ее далеко - туда, где все предопределено заранее и люди - только фигурки в руках судьбы.
- Все хорошо, Несса. Не стой разинув рот, помоги мне одеться. Через час я уезжаю в Брен.
Горничная принялась расчесывать ей волосы.
- Да вы, госпожа, как лист дрожите. Вас беспокоит путешествие?
Мелли покачала головой и постаралась успокоиться. Не путешествие в Брен пугало ее - она была уверена, что в дороге с ней ничего не случится, пугало то, что ждет ее в городе. Нужно открыть герцогу, кто она на самом деле. Сказка о незаконной дочери завела ее слишком далеко. Он должен знать правду. На карту поставлено больше, чем она думала: тут и политика, и власть, и право наследования, и даже война. Мелли тяжело вздохнула. Пора герцогу узнать, что его будущая жена - дочь самого богатого и влиятельного лорда Четырех Королевств.
Джек лежал в грязи, распластавшись на животе. Последний час дождь моросил без продыху, и он промок до нитки - но продолжал, невзирая на холод и дождь, наблюдать за домом Роваса.
Плотные тучи поторопили ночь, заставив ее прийти быстрее, чем полагалось бы в эту весеннюю пору. В доме зажгли лампы: их теплый свет сочился сквозь скважины ставень. Огонь тоже пылал вовсю - дым из трубы так и валил. Милое зрелище: уютный дом с дверью, оплетенной живой рамой плюща, и с побеленными стенами, что еще издали приветствуют хозяина.
Джек сплюнул горькую слюну и посмотрел на дорогу слева от себя. Нет, Роваса все еще не видно.
Он не знал, сколько времени лежит здесь: во всяком случае, белый день успел смениться сумерками. От водопада он пришел прямо сюда. Чем ближе он подходил к дому, тем ниже нагибался и под конец уже полз на четвереньках по-собачьи. Он не хотел, чтобы его заметили. Все время, пока он жил в этом доме, преимущество было на их стороне - они вертели им как хотели и наблюдали за ним, как за букашкой под стеклом. Теперь его черед взять над ними верх.
Джек чувствовал себя заправским шпионом, следя за домом из мрака. Он был хозяином положения. Когда настанет время, все пойдет так, как захочет он. А время настанет, когда Ровас вернется с рынка. Тогда-то Джек и захватит их врасплох.
До него донесся далекий стук колес, и вскоре показалась повозка Роваса. Контрабандист сидел на козлах, прикрывшись какой-то дерюгой от дождя. Не успел он слезть, как дверь отворилась - и Джек затаил дыхание: это была Тарисса.
Он знал, что она дома. Пару раз, когда еще не закрыли ставни, он видел ее силуэт на промасленной ткани занавесок. Но увидеть ее вот так, во плоти, было для него потрясением. Он был достаточно близко, чтобы разглядеть новые тревожные морщинки у нее на лице, но недостаточно близко, чтобы слышать, о чем она говорит. Она сняла с Роваса его накидку, и они вошли в дом. Прежде чем дверь закрылась, Джек увидел, как она пробует рукой его лоб. От этого маленького дружеского жеста, так просто сделанного и принятого, сердце Джека окончательно отвердело. Они заодно, в этом нет сомнений. Они оба задумали все с самого начала. Тарисса только притворялась, что любит его, так же как притворялась, что ненавидит Роваса.
Джек с усилием встал. Ноги так отвыкли от работы, что подкосились под ним, и он опять повалился наземь.
