Алекс Орлов - Двойной эскорт. Экзамен для героев
– Вот – Хольмбург, довольно большой город, пара часов лету – и мы на месте. Что скажешь?
– А почему нет? Но сначала послушаем Инструктора, может, он предложит другой вариант.
– Тогда начинай составлять ответ.
Тони оставил атлас и, поднявшись из-за стола, включил электрочайник.
– Даже если Инструктор работает под контролем Управления, ничего нового они не узнают. Всем понятно, что мы с этой планеты никуда не делись.
Чайник закипел, и Тони стал разливать кипяток по чашкам с засыпанной заваркой.
– Меня нужно немного подстричь, поможешь? Сегодня на должность сватать будут.
– Да, капрал Страйкер, для вас все, что угодно, вот только допишу текст для Инструктора… Хочется написать как-то поживее, но приходится быть осторожнее.
26
После завода строительных материалов дорога стала совсем плохой, и сидевшему за рулем Гансу пришлось сбавить скорость, иначе от подвески ничего бы не осталось.
– Надо было взять джип, – со вздохом заметил Понтьер.
– Надо было. Но раньше ты не посоветовал, – сказал Хельсинг.
– Я не могу за всем уследить, я, между прочим, целый рабочий день в компании отбарабанил.
– Толку-то, – усмехнулся Ганс. – Начальницу отымел и – домой. Всем бы такую работу!
Все, кроме Понтьера, засмеялись.
– Вам смешно, а надо мной какого-то придурка поставили. Он от меня не отходит и вынуждает слушать рассказы про его крутость – какой он замечательный программист, да как он на прежней работе админа подкалывал, да как он с девками гуляет… Все время через плечо заглядывал, я даже регистратор в базе подменить не смог. Если и дальше так будет продолжаться, придется ему слабительного дать, чтобы отсиделся где положено.
– Так, кажется, это здесь, – сказал Ганс, съезжая с разбитой дороги и останавливаясь напротив двухэтажного офисного здания, на котором красовалось не менее полудюжины вывесок, в том числе «Триал групп».
– А если там никого нет? – спросил Таккер, проверяя пистолет. – Время то уже седьмой час по местному.
– Здесь он, некуда ему деться. Домой звонили, никто не отвечает, значит, на работе сидит – в маленьких фирмах работают много.
– Ну что, идем, что ли? – спросил Таккер.
– Сидим, что ли, – в тон ему ответил старший группы и, включив заднюю скорость, стал заезжать на небольшую парковку, где стояли два внедорожника.
– Во – джипы! – заметил Понтьер. – Тут люди понимают, на чем по танковым трассам ездить!
Едва Ганс поставил машину и заглушил двигатель, из здания вышла стройная молодая женщина.
– А ничего секретарша, я бы с такой поработал, – признался Хельсинг. – Как твоя начальница по сравнению с ней, Понтьер?
– Конечно, лучше, – вставил свое слово Таккер и захихикал. – Наш Билли на меньшее не согласился бы.
– Странно, что такую красотку никто не сопровождает, – сказал Хельсинг, с сожалением глядя на удаляющуюся женщину.
– Внимание – копы! – объявил Ганс. – Сидеть тихо!
– Это за нами, старшой… – предположил Таккер. – Наверное, из окна кто-то увидел и решил, что мы бандиты.
Со стороны соседнего здания вдоль стены ехала патрульная машина.
– Там всего один коп, – сказал Ганс. – Непохоже, чтобы за нами.
Он оказался прав. Полицейская машины проехала мимо и, догнав женщину, остановилась рядом с ней. Видно было, что полицейский и девушка знакомы. Она села в патрульную машину, и парочка уехала.
– Эх, повезло копу! – сказал Таккер.
– Все! Выходим! – скомандовал Ганс.
Четыре дверцы одновременно открылись, и оперативники вышли из машины. Трое устремились к крыльцу, а Таккер, чуть поотстав, стал осматриваться. В его обязанности входило прикрытие отхода группы.
Ганс распахнул дверь и первым вошел в небольшой вестибюль. За старым школьным столом сидел седоватый человек лет шестидесяти – скорее всего сторож. Он удивленно посмотрел на вошедших из-под очков и поднялся.
– Здравствуйте, мы из федеральной полиции, – представился Ганс, предъявляя фальшивое удостоверение.
– Здравия желаю, сэр. Рядовой запаса Шмидт, – представился сторож. – Могу я вам чем-то помочь?
– Да, мистер Шмидт, можете. Не приходилось ли вам здесь видеть рыжего человека в зеленых ботинках?
По лицу сторожа было заметно, что он лихорадочно пытается вспомнить всех известных ему рыжих.
– Извините, сэр, здесь ни одного не припомню. Но на Центральном рынке есть один рыжий. Про ботинки не скажу, но на продаже картошки часто обсчитывает. Вот если бы его привлечь – было бы правильно.
– Где, вы говорите, – на Центральном рынке? – уточнил Ганс.
– Так точно, сэр.
– Хорошо. – Ганс повернулся к Хельсингу. – Лейтенант, запишите информацию рядового запаса Шмидта…
Хельсинг достал блокнот и черкнул там пару строк.
– Так, теперь нам нужно выяснить, в каких комнатах находятся «Триал групп», «Медиалиния» и… «Полезный березовый сок».
– «Триал» на втором этаже, комната двадцать четыре, «Медиалиния» там же – комната двадцать девять, а «Березовый сок» тут – на первом, комната номер девять. Но знаете, что я вам скажу, сэр…
Сторож огляделся, словно опасаясь, что его услышат посторонние.
– В «Медиалинии» работают педерасты!
– Вот как? – сыграл удивление Ганс и, строго взглянув на Хельсинга, добавил: – Запишите, лейтенант, позже мы с этим разберемся.
Оставив сторожа в вестибюле, Ганс, Хельсинг и Понтьер поднялись на второй этаж и без труда нашли комнату двадцать четыре. Из-под двери в темный коридор пробивалась полоска света.
Ганс без стука вошел в комнату, за ним ввалились Хельсинг и Понтьер. Сидевший перед компьютером человек испуганно на них взглянул и, слегка заикаясь, спросил:
– Ва… Вы к кому?
– Нам нужен владелец оптовой фирмы «Триал групп», некто Лешек Смоктуньский.
– Я-я Лешек… Смоктуньский.
– А мы – из федеральной полиции.
Ганс снова махнул удостоверением.
– Чи… Чем могу? – осторожно спросил Смоктуньский, выходя из-за стола.
– Нам стало известно, что вчера вами был продан прибор космической связи «терция-четыре».
– Д… да, пы… прибор был продан, – кивнул Смоктуньский, бледнея. Похоже, манипуляции с налогами привели его в западню.
– Нам хотелось бы знать, кому вы продали этот прибор, господин Смоктуньский.
– Я не зы… знаю, господа. Продал не я, а мой знакомый.
– Где, при каких обстоятельствах? – спросил Ганс и стал прохаживаться по тесному офису, рассматривая развешанные на стенах акварели.
