Джон Мини - Фактор жизни
«Я всегда мог положиться на тебя», – подумал Том.
– Двигай ближе к этой штуковине, – он указал на крест. – Пожалуйста, Арланна!
Страдальческий стон вырвался у Арланны из груди, но она движением руки направила левит-диск туда, куда просил Том.
«Причина того, что она хотела смерти Сильваны, – понял вдруг Том, – во мне».
Всему могло быть немало объяснений, но единственное, в чем Том был уверен: Арланна так удивилась, увидев его, потому что считала Однорукого умершим. Поверила в дезинформацию, распространенную собственной организацией.
Сильвана перебралась на борт левит-диска. Напряженность между нею и Арланной ощущалась почти физически…
Повсюду со свистом, на бешеной скорости носились левитоциклы и арахнабаги.
– Арланна! – Тому приходилось кричать, чтобы заглушить треск оружия. – Кто может приказать охране покинуть пост?
– Любой из нас.
– Кого они послушаются?
Было слишком поздно.
Хаотическая масса из левитоциклов и арахнабагов отошла для Тома на задний план – он увидел, что крест начал пульсировать.
– Ты считаешь… меня… глупцом? – Вилкарзье с трудом протянул руку и указал на одну из голограмм.
Какой-то лорд пронзительно кричит во время допроса, а Вилкарзье бесстрастно наблюдает за его мучениями…
Это будущее совпадало с его собственным представлением; поэтому он счел его единственно возможным для себя будущим. На изображении он был жив.
– Не будь идиотом, Алексей!
Пространство вокруг креста наливалось энергией. Сооружение было предназначено для казни, и кто-то должен был быть казнен.
– Пригнись! – Том силой заставил Сильвану наклониться.
Прутья начали расползаться.
Форма креста еще сохранялась, но это уже были только геометрические очертания: каждый прут, наполненный энергией, теперь жил своей собственной жизнью.
А потом распятие взорвалось.
Десять тысяч железных прутов пронеслись по воздуху, с одинаковой легкостью разрывая на части тела людей и корпусы арахнабагов и левитоциклов.
Том видел краем глаза, как прут вонзился в сонную артерию Вилкарзье, как фонтаном брызнула алая кровь. Потом Том толкнул Сильвану и Арланну на пол, бросился на них сверху, подгреб под себя, не обращая внимания на их придушенный писк. Все трое оказались на краю диска.
Диск тут же накренился, и это спасло их от страшной участи под железным дождем. Прутья рассекали воздух совсем рядом, но только один пронзил левую ногу Тома.
* * *
В лице чжунгуо жэнь не было ни кровинки.
– Где Чжао-цзи? – спросил Том. Или подумал, что спросил.
Кабина пилота была открыта; юноша все еще смотрел вниз.
– Вы знаете Сю Луна? – спросил он шепотом. Том то приходил в себя, то проваливался в беспамятство. Жаркий огонь сжигал его бедро.
– Том… – Это голос Арланны. Звук рвущейся ткани…
– Используем как жгут… – Это голос Сильваны. Арахнабаг все еще был здесь, зависнув над ними в воздухе.
Том вспомнил вдруг, как Чжао-цзи произносил по-китайски слово «знаю». И попытался повторить его. Потом добавил:
– Парадокс…
А потом наступила тьма.
Глава 68
Том полулежал, оперевшись спиной на хрустальную оплавленную глыбу – остатки поврежденного пола. Его забинтованная нога помаленьку немела.
Повсюду слышались стоны. Рядом – раненая женщина, снятая с подожженного левитоцикла; дальше – кричащий мужчина, которого поднимают спасатели. Левит-носилки, медицинские дроны…
Те, кто выжил, сидели в развалинах, совершенно потерянные.
– Том! – Чжао-цзи, держа левой рукой сжатую в кулак правую, склонился в поклоне.
Единственное, что Том смог, – слегка кивнуть в ответ.
– Поздравляю! – Форма Кордувена запятнана кровью (к счастью, не его собственной). – Ты довольно быстро все сообразил.
Он имел в виду, что Том смог предвидеть возникновение нового союза между силами Кордувена и Стронциевыми Драконами, хотя для этого имелись не очень большие основания. Но Том всегда знал, что «Лудус Витэ» – непрочный союз… и что Кордувен – великолепный стратег.
Схватка распространилась далеко за пределы Алеф-холла. Бог знает, в каком состоянии была остальная часть владения Даринии.
– Что происходит снаружи?
Хрусткий звук шагов – это подошла Эльва.
– Все еще идет сражение. Но оно идет на убыль. Поступает все больше новостей о прекращении огня.
– Будем надеяться, что скоро все кончится, – вздохнула Арланна.
– Если только ваши люди не… – К счастью, Сильвана не договорила.
Том примиряюще поднял руку, не обращая внимания на боль в порванных связках.
– Если даже вы двое, – сказал он, глядя на Сильвану и Арланну, – не можете помириться, то стоит ли надеяться на остальных?
Обе женщины смотрели на него молча. Будто пытались понять…
– Где кристалл?
– Здесь. – Эльва протянула кристалл Тому. – Мы нашли его на левит-диске.
Кордувен и Сильвана напряженно наблюдали, как Том берет кристалл в руку. Получившие элитное воспитание, леди и лорд, они осознавали невозможность этой картины, и им приходилось бороться с этим осознанием.
Кристалл замерцал – нечто похожее на стробоскопический эффект.
– Такое прерывистое свечение что-то означает? – спросил Кордувен.
– Понятия не имею! – соврал Том и мрачно ухмыльнулся. – Я вообще не знал, что он работоспособен.
Свечение начало тускнеть.
– Еще как работоспособен! – у Кордувена дернулось веко. – Множественное объемное изображение, Том! Неужели все они подлинные?
На голограммах, повисших вокруг, брат Кордувена совершал самоубийство, бросаясь со своего терраформера.
И он же стоял как ни в чем не бывало, держа за руку Ранверу Коркориган.
«Параллельные вселенные», – подумал Том.
– Все – подлинные, – сказал он.
Были ли они отдельными бусинами Космического Ожерелья, которые иногда сталкивались между собой, как будто Судьба беззаботно отбрасывала Ожерелье и оно падало бесформенной массой? Или все объясняется гораздо сложнее?
– Я знаю достаточно, – добавил Том, – чтобы понять всю степень своего невежества. Время – более сложное явление, чем мы это себе представляем.
Вокруг рассыпались голубые искры.
– Том, – сказала Арланна, – ты бы не смотрел на эти голограммы.
Искры стали ярче.
– Врачи говорят, что тебе надо беречь свои глаза. Они чуть не обгорели…
– Теперь прекращаем связь.
Том моргнул от силы воздействия, но не отвел глаз.
– Спасибо тебе, – прошептал Том.
– Пилоты погибли ради этого. Это было важно.
Словно огнем, слова внедрялись прямо в его мозг.
