Роберт Силверберг - Бездна
— Лгу?
— Да! Вы не можете прожить без этого средства ни дня! Думаете, мне сие неизвестно? Неужели вы полагаете, что никто, кроме вас, не знает об этом?
— Поверьте, я сказал правду. У меня ничего нет, все кончилось. Помните, я очень сильно приболел на прошлой неделе? Так вот, вы могли наблюдать не что иное, как «ломку». Больше нет ни капельки! Хотите — обыщите мою каюту и хранилище, но вы ничего не найдете.
— Лжете!
— Идите и убедитесь воочию. Можете взять все, что найдете, обещаю. — Лоулер осторожно отстранил от себя Делагарда. — Послушайте, Нид, прилягте и отдохните. К тому времени, как вы проснетесь, мы уже будем далеко отсюда… Вы почувствуете себя намного лучше, попытаетесь простить себя. Вы ведь стойкий человек и хорошо знаете, как справляться с чувством собственной вины и муками совести… Поверьте мне. Сейчас же вы чертовски устали и слишком подавлены, чтобы судить о чем-либо здраво. Но как только мы окажемся в открытом море…
— Минутку, минутку… — вдруг произнес Делагард, бросив взгляд через плечо Лоулера и указывая в сторону кормы, туда, где находились рыболовные снасти. — Что там, черт побери, происходит?
Вальбен обернулся: боролись двое мужчин — крупный и более субтильного сложения. Господи, Кинверсон и Квиллан! Весьма неожиданная пара для драки! Гейб схватил священника за его хилые плечи и не выпускал из мощного захвата, а тот изо всех сил пытался вырваться.
Лоулер поспешно спустился по трапу и бросился к дерущимся. Делагард гулко топал сапогами у него за спиной.
— Что вы делаете? — на ходу крикнул Вальбен. — Немедленно отпустите святого отца!
— Если я это сделаю, он убежит к Лику Вод. Квиллан сам говорит об этом. Док, хотите, чтобы все произошло на самом деле?
Священник пребывал в каком-то зловещем экстазе. Взгляд остекленел, зрачки расширились, а лицо побледнело настолько, что казалось совершенно бескровным. Губы растянулись в жуткой искусственной улыбке.
— Он бродил здесь, словно помешанный, — пояснил Кинверсон, — и постоянно повторял, что идет к Лику. Потом Квиллан попытался перелезть через ограждение Палубы, и мне пришлось схватить его; в ответ он ударил меня… Господи, даже в голову не приходило, что священники так могут драться!.. Фу-у, кажется, он немного успокоился.
— Попробуйте отпустить его, — посоветовал Лоулер. — Посмотрим, что Квиллан предпримет.
Пожав плечами, Гейб освободил своего «пленника». Священник тут же попытался пробраться к ограждению палубы. При этом его глаза сияли каким-то внутренним огнем.
— Вот видите? — тихо поинтересовался Кинверсон.
В этот момент Делагард всех растолкал и схватил Квиллана за руку. Хотя Нид и был несколько не в себе, но решительность сохранял прежнюю.
— Что вы задумали? Святой отец, что у вас на уме?
— На берег… К Лику… К Лику… — Жутковато-мечтательная улыбка на лице священника стала еще шире; казалось, его рот вот-вот разорвется от сверхусилия. — Бог зовет меня… Бог на Лике…
— Черт побери! — закричал Делагард, его лицо покрылось пятнами от раздражения и гнева. — Что вы такое говорите? Поймите, вы погибнете, если пойдете туда. Там невозможно жить… Посмотрите на свет, окружающий нас. Это место губительно для любого, кто к нему приближается. Отсюда нужно бежать! Бежать!
— Бог на Лике…
Квиллан попытался вырваться из объятий Делагарда. На какое-то мгновение это ему удалось, и он сразу же скользнул в сторону ограждения. Нид снова поймал священника, резким движением притянул к себе и с такой силой ударил по лицу, что разбил губы. Святой отец в недоумении уставился на Делагарда. Тот занес руку для нового удара.
— Не надо, — остановил его Лоулер, — он начинает приходить в себя.
Действительно, что-то стало меняться в выражении глаз Квиллана; они уже перестали излучать безумный свет, исчез и трансоподобный застывший взгляд. Казалось, он еще не совсем ориентируется в ситуации, но уже полностью осознает происходящее и теперь пытается стряхнуть с себя остатки дьявольских чар. Священник тихонько потирал ушибленные места и качал головой. Постепенно эти движения перешли в дрожь, охватившую все его тело. В глазах блеснули слезы.
— Боже мой! Я ведь на самом деле хотел попасть туда! Он притягивал меня… Боже, Боже… Я чувствовал его силу…
Лоулер кивнул. Ему вдруг показалось, что он тоже чувствует притяжение Лика. В голове вновь начался этот нестерпимый звук, похожий на стук. Появилось не просто желание посмотреть в ту сторону: Вальбен ощущал мощное психологическое давление. Нечто непонятное с невероятной силой влекло его туда, на сей страшный берег, за линию прибоя.
В раздражении он попытался отмахнуться от странного влечения. «О, Боже! Я становлюсь таким же безумцем, как и Квиллан», — растерянно подумал Лоулер.
Священник продолжал говорить о том притяжении, которое он испытывает до сих пор.
— Я не могу ему противостоять… Мне предлагают то, что я искал всю свою жизнь. Слава Богу, рядом находится Кинверсон.
Квиллан взглянул на Лоулера растерянным взглядом, в котором ужас перемешивался со смущением.
— Вы были правы, док, — это равносильно самоубийству… В тот момент я думал, что иду к Богу, но теперь понимаю: то не Бог, но — дьявол. Там — ад! Раньше я считал, на Лике находится Рай… А в действительности на острове Ад! — Голос священника оборвался. Затем, овладев собой, он более отчетливо произнес, обращаясь к Делагарду:
— Я же просил вас как можно быстрее бежать из этого места… Наши души подвергаются здесь страшнейшей опасности. Если вы не верите в существование в человеке души, тогда, по крайней мере, подумайте, под какой угрозой находится наша жизнь. Не дай Бог остаться еще на немного…
— Не волнуйтесь, — перебил его Делагард, — мы здесь не останемся. «Царица Гидроса» отплывает сейчас же.
Губы Квиллана от удивления сложились буквой «о».
— Меня тоже посетило небольшое откровение, святой отец, — продолжил Нид, — и оно полностью совпадает с вашим мнением. Это путешествие оказалось гигантским просчетом, простите мне такую банальность. Лик Вод — не для нас. Я хочу выбраться отсюда не меньше, чем вы.
— Не понимаю. Я думал, вы…
— А вы не думайте так много, — посоветовал Делагард, — вам сие вредно.
— Ты сказал, что мы отплываем? — спросил Кинверсон.
— Да.
Делагард вызывающе глянул на него. Он покраснел от досады и разочарования. Но теперь его уже начала забавлять масштабность трагедии, обрушившейся на них; казалось, он снова стал прежним. Что-то похожее на улыбку появилось на лице Нида.
