Джек Макдевит - Двигатели Бога
Анджела замолчала, глядя на объект и на показания приборов. Хвост кометы, который (в согласии с законами физики) находился впереди объекта, стал трудно различимым, после того как его голова повернулась в их сторону. В конце концов его последние следы исчезли в красном облаке. Через некоторое время Анджела обернулась и сказала:
– Он летит сюда.
Все изучали изображение. Ждали, что хвост появится по другую сторону. Но он не появился.
Их глаза встретились.
– Направление полета стабильно, – сказала Анджела.
Хатч побледнела.
– Когда?
Карсон сказал:
– Этого не может быть. Нас преследует облако?
– Если оно будет продолжать сокращать скорость в таком же темпе, то это произойдет в понедельник. Около 01:00.
– Надо бы сообщить Терри, – решил Карсон. – Пусть возвращаются и заберут нас.
Хатч покачала головой.
– Я думаю, не получится. Они с большой скоростью удаляются от нас. Думаю, что они смогут развернуться лишь в воскресенье в полдень.
Пора спать. Анджела увидела, что Хатч сидит за дисплеем с задумчивым и, пожалуй, даже меланхоличным видом. Анджела присела рядом.
– Все будет хорошо, – сказала она. – Не может же оно на самом деле охотиться за нами.
– Я знаю, – сказала Хатч. – Это иллюзия.
На экране светились строки стихотворения.
– Что это? – спросила Анджела.
– Блокнот Мэгги. – Она взглянула на Анджелу, но быстро отвела глаза. – Я поняла, что в этой женщине было много такого, о чем я не подозревала.
Анджела внимательно посмотрела на нее, но ничего не сказала.
Хатч вывела на экран файл.
– Это из «Урика на закате».
Молитвы и песни, прославляющие деяния куракуанского героя. При всей их эпичности чувствовались очень личные нотки.
– С Уриком, – комментировала Мэгги в приложении, – надо было находиться рядом, а не на расстоянии, как с земными героями.
Она продолжила: «Скажи мне, что нравится человеку, и я скажу, кто он».
И, наконец, молитва, очень подходящая к ситуации:
Мой дух скользит по водам мира,
Потому что ты со мной.
Они посмотрели на восточную часть неба. Облако прилетит оттуда. И появится над морем кофейного цвета. Если бы солнце опустилось, чего, конечно, не случится в ближайшие несколько дней, они смогли бы сейчас увидеть его.
– Вероятно, оно станет видимым в ближайшие двенадцать часов, – сказала Анджела.
Как там было в рубай?
Кто же теперь горшечник,
И кто горшок?
Снежные равнины были огромными и печальными.
* * * «Дельта». Пятница, 20 мая, 09:00Хатч было грустно.
– Что будем делать? – спросила она.
– Как насчет того, чтобы убраться отсюда? – спросил Карсон. – Сесть в шаттл и улететь. Совсем улететь с Дельты?
Анджела подумала.
– Не думаю, что это будет удачный вариант. Наш шаттл предназначен для того, чтобы перелетать с корабля на корабль. Он не приспособлен для полетов в гравитационных колодцах. У него недостаточно мощности. Реально мы не сможем улететь и, кроме того, я не думаю, что стоит играть в салки с этим монстром. Нет. Слушайте, он сейчас движется медленно. Я предлагаю остаться здесь. Полететь на другую сторону луны и спрятаться.
– Я согласна, – одобрила Хатч. Она деполяризировала окна, и комнату залил красный дневной свет. – Мы знаем, что кое-кто выжил на Куракуа и на Ноке. Они убивают не всех. Давайте заляжем на дно.
– Послушайте, – сказал Карсон, – неужели оно действительно собирается нанести удар прямо по нам?
– Да, – сказала Анджела. – Думаю, что сомневаться не приходится. Объект придет под углом тридцать градусов к горизонту и опустится прямо на наш кофейный столик. К сожалению, он очень точен. Если бы он повернул немного раньше или немного позже, ему не удалось бы так точно попасть в нас. Я хочу сказать, в холмы.
У Карсона перехватило дыхание. «Он точен».
– Ладно, – согласился он. – Давайте спрячемся по ту сторону планеты. Пусть луна смягчит удар. Мы улетим потом. Если сможем. – Карсон помрачнел. – Итак, мы знаем теперь, что такое Оз. Она должна была привлечь чертову штуковину. Просто не верится. Эти сукины дети умышленно устраивали бомбардировки цивилизаций на Ноке и на Куракуа. Психи какие-то.
– Поговорим об этом попозже, – решила Анджела. – Нам надо заняться делами.
– Правильно, – сказал Карсон. – Давайте начнем с перенастройки камер, чтобы получить приличные изображения.
– Можно еще кое-что попробовать, – предложила Хатч. – Может быть, наши кубики сработали слишком хорошо. Мы можем взорвать их. Вытащить наживку из воды.
Анджела покачала головой.
– Думаю, что теперь это не играет роли. Слишком поздно. Штуковина прилетит за обедом независимо от наших дальнейших действий.
Самая внешняя луна системы вращалась по орбите вокруг газового гиганта на расстоянии восемнадцати миллионов километров. Это был просто кусок скалы бочкообразной формы площадью не больше Вашингтона. Обычный булыжник, поцарапанный и избитый. Человек, ведущий наблюдения с северного полушария этой луны, сейчас смог бы увидеть страшное, кроваво-красное небо, по которому текла огромная огненная река. У реки не было берегов, не было границ. Она прокладывала дорогу сквозь звезды, и даже солнце меркло в ее сверкании.
30
Они смотрели, как поднимается дракон – массивный облачный вал, непрерывно увеличивающийся в размерах и заражающий все вокруг. Его щупальца и выросты тянулись к ним с восточного края горизонта.
Камеры вели съемку в оптическом, инфракрасном и рентгеновском диапазонах. Работали сенсоры ближнего радиуса. Это было произведение искусства, но Хатч с сожалением думала, что оно долго не продержится после того, как начнется самое интересное.
Они выбрали три точки, каждая на расстоянии полукилометра от мишени. Две точки находились на возвышенности. Камеры установили в самодельные корпуса и привинтили ко льду. Одна камера должна наблюдать за приближением дракона, остальные – снимать зону мишени.
Закончив установку, они проверили аппаратуру, подключили источники питания и протестировали работу камер из кабины шаттла. Потом все направились под купола на обед. Ели индейку. «Здоровая еда, – подумала Хатч. – Поддерживает моральный дух».
Они распили пару бутылок шабри и обменивались шутками о погоде.
Аппетит у всех был неважный. В мире, который потерял связь с реальностью, трудно увлечься поеданием сэндвичей с индейкой. Теперь все казалось возможным.
