Николай Бондаренко - Космический вальс
На другой год, к исходу весны, Жанна начала вставать с постели. Тогда-то я и решил серьезно с ней поговорить.
Утром, в часы моего обычного посещения, мы вышли с ней в больничный сад. Жанна опиралась на мою руку и осторожно вышагивала рядом. Настроение ее стало немного лучше, даже глаза поголубели. Лицо уже не выражало печали, хотя неуловимая тень на обострившихся скулах, в уголках губ и говорила о недавно пережитой трагедии.
Мы тихонечко шли по вишневой аллее. Еще позавчера она была похожа на белое-белое облако, спустившееся с небес на землю. А сегодня лепестки опали, погасшими блестками лежат на земле, устремив тысячу прощальных глаз на зеленые родные деревца, которым отдали всю свою жизнь...
- Если бы не этот сад, я бы не скоро поправилась,- улыбнулась Жанна.Надоело здесь. Хочу домой, в школу...
- Потерпи немного. Будет тебе и дом, и школа. Нужно окончательно встать на ноги.
- Я понимаю. И все-таки...
- А вернешься домой - займешься физкультурой. И серьезно! Небось ребятам своим внушаешь, а сама?- я шутя погрозил ей пальцем.
- Ты прав. Обязательно займусь. Под твоим железным руководством.
Я промолчал. Видно, Жанна рассчитывает, что я еще долго не улечу.
- Питомцы хоть навещают?- спросил я.
- Чуть ли не каждый день,- оживилась Жанна.- Они даже график составили - когда одна группа идет, когда другая... Родители тоже не забывают. Столько фруктов нанесли - девать некуда. Я уж поворчала на них - не нужно никаких приношений: спасибо, что сами приходите... Ты не слушаешь меня?
- Слушаю. Очень внимательно.
- А как твои полеты? Что-нибудь намечается? Ты столько лет сидишь дома...
Умница Жанна! Как она понимает меня! Сама начала тяжелейший для меня разговор...
- Намечается, Жанна. Только...
- Что - только? За мной ухаживать не надо. Видишь - я прекрасно хожу. Через день-другой буду прыгать!
-- Спасибо, Жанна. Пока идут приготовления. Думаю, впереди полгода.
- Ну, до того времени я забуду, что такое больница. Да и понимать должна - ведь я жена космонавта. А космонавтам дома нечего делать.
Я обнял Жанну и поцеловал.
- Спасибо. Ты не представляешь, как хорошо сказала... Я твердо уверен: я стартую в космос, а ты вернешься в школу, к своим ребятам.
Теперь Жанна наклонила мою голову и поцеловала в щеку.
- Хорошее сегодня утро!- улыбнулась она.- Давно не было так славно... Ну рассказывай, куда летишь и надолго ли?
- Намечается довольно серьезная и продолжительная экспедиция. На расстоянии двух парсеков мы обследовали все соседние солнечные системы. Теперь полетим дальше. Нас интересует звезда Вольф 359, а затем-Лаланд 21185. Крайний предел-Росс 154.
- Значит, исторический полет...
- Значит, исторический. И мне бы очень не хотелось остаться дома.
- Я и не позволю остаться! Что за разговоры. Знаменитый космонавт Юрий Петров был всегда впереди.
В конце аллеи возникла долговязая фигура Матти Рану. Он торопился нам навстречу. Жанна, увидев его, воскликнула:
- Нам с Матти и без тебя будет неплохо.
Матти подошел к нам, мы пожали друг другу руки, Жанне он слегка кивнул.
- Я навестить,- пробормотал Матти, поправляя на носу огромные роговые очки.- Вы пока поговорите, я потом... Сяду вон там, подожду.
- Постой, Матти,- задержал я его за рукав.- Мы уже наговорились. Я ухожу.
- Правда?- растерялся Матти. Он торопливо извлек из карманов два апельсина. Протянул их Жанне и смущенно произнес:- Кушайте на здоровье.
Жанна рассмеялась.
- Что я буду делать с этими апельсинами, яблоками, гранатами!..
- От Матти не принять не имеешь права,- вмешался я.- Не будете возражать, если я откланяюсь? Матти развел руками, а Жанна весело сказала:
- Не будем. Всего хорошего, товарищ космонавт. Завтра жду в это же время.
Я быстро зашагал на остановку такси и вскоре был в Космическом центре...
Все шло как нельзя лучше. В августе Жанну выписали из больницы, и хотя работать не разрешили, самочувствие ее было на высшем уровне. А наш отлет назначили на Седьмое ноября - в годовщину Великой Октябрьской социалистической революции, положившей начало коммунистической эре.
Наконец день отлета настал!
Мощный космический лайнер "Коммунар", созданный по последнему слову науки и техники, гордо устремил ввысь остроконечный корпус, посверкивал иллюминаторами, мигал разноцветной сигнализацией. Его пока окружала ажурная арматура, здесь и там на металлических лесах копошился, заканчивая последние приготовления, технический персонал.
Проводить отважную двадцатку в многолетний нелегкий поход собрались лучшие люди со всего земного шара. С импровизированной трибуны почти на всех языках звучали теплые слова напутствия, торжественно звенела медь оркестров. Почетный эскорт проводил нас до самого лайнера, и мы стали подниматься в лифте на свои места. Я последний раз взглянул с высоты на Жанну и Матти и вошел в кабину, Да, Жанна держалась молодцом. Я предупредил: если она заплачет-мой полет отменяется. Лишь в последние секунды влажно заблестели ее глаза, и Матти тут же достал платок...
Я твердо знал - Жанна остается не одна. Рядом с ней - верный друг Матти, Савельич моего Германа...
Опять и опять мои мысли возвращались к Герману. И конечно, не только у меня - у Жанны и Матти тоже. Как будто мы начинали жить снова - во имя Германа, во имя его несбывшихся надежд, неосуществленных замыслов - все это мы как бы перекладывали на свои плечи...
Наш полет в космосе при самых мощных и самых надежных двигателях, с опытными командирами, в условиях, приближенных к земным, проходил более чем обычно. Тяготило лишь время... Звезда Вольф 359 с десятком мертвых спутников не принесла нам радости, и мы отправились дальше. Радость ждала нас в солнечной системе Лаланда 21185-мы вдруг увидели планету, очень похожую на Землю. На более близком расстоянии определили, что планета раза в два крупнее нашей, имеет плотную атмосферу и множество мелких спутников, которые, как необычные челноки, снуют по круговой орбите в разные стороны.
При подходе к планете радисты приняли сигналы.
Их могли подать только разумные существа, у которых достаточно развита техника. Значит, планета обитаема! Мы отстукали на своем радиоязыке:
"Встречайте! Летим к вам в гости!"
Через несколько часов вошли в атмосферу и произвели посадку на огромной равнине, почти лишенной растительности.
Едва разведотряд, в состав которого был включен и я, вышел из лайнера, тучами огромных стрекоз налетели вертолеты. Мы как бы попали в музей действующей вертолетной техники. Неуклюжие ревущие машины с многометровыми лопастями винтов густо окружили наш космический корабль, и к нашему удивлению, из кабин высыпали... люди! Каких только живых существ, уродливых и прекрасных, в самых невероятных обличьях, ни рисовали фантасты всех времен! А тут до смешного просто - обыкновенные люди! Правда, заметно ниже нас ростом и смуглее.
