Сергей Синякин - Меч для Кащея, или Три дороги к Поклон-горе
- И спрашивать нечего. Вижу, что с Руси! Баньку, говоришь? Накормить, напоить? Давай с этим погодим чуток. Было тут на днях Лихо Одноглазое. Спрашивало все - не проезжал ли мимо богатырь русский по прозвищу Добрыня Никитич. Уж не про тебя ли спрашивало?
- Лихо, говоришь? - Добрыня бросил пояс с мечом на стол.- Пусть даже Лихо. А кормить путника тебе, старая, по законам дорожным положено. Давай, бабуся, как говорят,что есть в печи, все на стол мечи!
- Иванушка там у меня,- скучно сказала хозяйка.- Что у Яги в печи? Окромя Иванушек и нет ничего.
Рука Добрыни сама к мечу потянулась.
- Да шучу я! - торопливо сказала Яга.- Откуда в нашей чащобе Иванушки? Что мне и пошутить нельзя? Только вот тебе обед сытный, а мне за то - смерть лютая. Лихо Одноглазое узнает, что приветила я тебя, и избу спалит, и меня на кол посадит.
Добрыня усмехнулся.
- Выходит, что ты Лихо больше, чем меня опасаешься?
- А как мне лиха не бояться? Ты ж с Защитников, а Лихо? Тварь залетная, переметная, с кем стакнется, тому и служит. Ведь и меня шпински зазывало!
Сказала, а сама на костяной ноге ковыляет, горшки из печи носит, и на меч богатырский украдкой косится.
Рассудила себе, что Лихо далеко, а Добрыня-то рядышком.
Не стоит судьбу испытывать; живи, как жизнь повернется.
Поел Добрыня и начал рассказывать Яге про себя, про путь свой неблизкий. Пригорюнилась старуха: привычно ей под властью киевской жить хоть и туго, а дышать-то можно. А ну Кащей воцарится? Знала ведь Яга своего родственничка, ох как знала!
Сам нежитью на земле обретается, и другим спокойствия не дает. Уж лучше на богатырей надеяться, авось победят они и жизнь прежняя потянется. А придет Кащей к царствию, так и жить незачем - все одно его враждуры да соглядатаи замучают, измену выискиваючи!
- Дорога к Поклон-горе и мне неведома,- сказала Яга. - Но скажу тебе так, богатырь, на какой дороге тебя Лихо Одноглазое ждет, та дорога и ведет к Поклон-горе! Ложись, Добрынюшка, спать. Утро вечера всегда мудренее. Отдохнувшему богатырю и путь короче вдвое.
Прилег Добрыня Никитич на жесткой неудобной скамье, а Баба-Яга во двор вышла. Черепа освещали лес синим пламенем, в прорехах черных облаков тускло высвечивала Луна, и Яге показалось, что кто-то наблюдает за ней сверху. Захотелось Яге в избу вернуться, запереться на все засовы. Но коль назвался груздем, надо полезать в кузов!
Выкатила Баба-Яга ступу, уселась в нее, взмахнула метлой, и, повинуясь волшебному знаку, ступа взвилась в черное небо, просыпаясь вниз синими скрами. Мелькнула ступа под облаками и помчалась Яга по неведомому тайному маршруту, оставив в ночи темную квохчущую сонно избушку и спящего в ней богатыря.
Было видно, что торопится Яга обернуться назад затемно; ночь же уже шла к исходу и в деревенских курятниках готовились возвестить наступающий день рыжие петухи.
16. ИЛЬЯ МУРОМЕЦ
Хорошо стоять на палубе обдуваемого ветрами корабля!
Плыли вдоль бортов белые облака, сверху светило солнце, и странно было видеть в черно-фиолетовой бездне немигающие звезды. Среди облаков беззаботно носились громовики, сталкивались с шумом на кулачках, разбрасывали вокруг фонтаны искр, проскакивали, хвастаясь друг перед другом ловкостью, среди мачт Летучего Корабля, дразнили его пассажиров.
Летучий Корабль, повинуясь Симеону, спустился ниже и пробил облако. Внизу лежала земля, похожая на пеструю шкуру волшебного зверя, голубыми венками темнели на ней ручейки, реки да озера, квадратами зеленели луга и засеянные поля, чернели жилами степные дороги, и мягкой серебристой рухлядью стелился вокруг дорог ковыль, сквозь который полыхали голубые звездочки васильков.
- Красиво! - гордо спросил Симеон, словно сам он создал этот чудесный мир.
- Красиво! - искренне подтвердил Муромец, чувствуя легкое головокружение от случившейся перед ним высоты.
-Летим к югу,- сказал Симеон.- Я точно помню, что там есть горы. Мы там были в прошлом году.
По палубе скользнул легкий ветерок.
- И ветер попутный! - обрадовался корабельщик и поторопил рулевого: Ну, что ты там копаешься? Поворачивай к югу!
- Руль не слушается! - натужно отозвался рулевой.
- Долетались! - растерянно сказал Симеон, глянув искоса на богатыря.Мы теперь одному ветру подвластны! Даже на землю опуститься не сможем!
Илья сел на дубовую скамью: вот и случилось!
- Не бойся, Илья,- по-своему понял богатыря корабельщик.- Когда ни то приткнемся к горе, бросим якорь и починимся. Одно хотел бы знать - что за нечисть корабль повредила? И кому эта порча надобна?
А в облаках над Летучим Кораблем развились неугомонные: в стороне от парусника тянул в сторону горнoй ряды перепончатокрылый китайский дрaкoн; промчались в сторону синеющего на горизонте моря две соблазнительно голых ведьмы, и запоздавшая Баба-Яга укоризненно сплюнула при виде ведьм, погрозила хохочущим красоткам костлявым кулаком и медленно спланировала в самую чащу раскинувшегося внизу леса.
Симеон тронул богатыря за плечо.
- Беда бедою,- невесело пошутил он,- а обедать надо. Закусим, чем бог послал, Илья Иванович?
- Ну, что ж,- Муромец встал, оглядел проплывающие под кораблем просторы.- Угощай, корабельщик, воздушными разносолами!
17. АЛЕША ПОПОВИЧ
Город винтообразно поднимался по склону горы к вершине.
По узкой тропе невозможно было проехать на коне и богатырю .пришлось спешиться. Окрестности города заросли сорной волчец-травой и среди травы копошились всяческие гады, похожие на копны сена: одни свистели, другие шипели, третьи испускали студеный холод. Заметив богатыря, все это воинство обратилось в бегство.
Алеша подошел к великому по размерам змею, что лежал вокруг города и спал. Через змея была положена лестница из кипариса и по лестнице той было три надписи на разных языках и на русском гласила: "Вступай смело!" Попович вступил на лестницу и вошел в город, в котором не было жителей. Ворота в церковь трех отроков были открыты.
Богатырь привязал на площади коня, вошел в церковь и она наполнилась благоуханиями и дымами. В глубине церкви кто-то пел заунывно и невесело. Попович, пошел на звуки и вышел в зал. На столе белого бархата лежали гусли, дубинка, ковер диковенный и сапоги с высокими голенищами.
За столом сидел чернец и внимательно разглядывал лежащие перед ним предметы. Вид у монаха был растрепанный и все его поведение свидетельствовало о сильнейшем душевном волнении.
Иначе зачем бы чернецу смеяться и постукивать себя по лбу?
- Безумец! - сказал чернец отсмеявшись.- Хотел я алгеброй гармонию проверить... Проверил. Ну и что? Сапоги-скороходы. Видно, что сапоги. А почему скороходы? Какие свойства обуславливают скороходность данной пары сапог? Фасон обыкновенный, материал тоже, а скорость необычайная. Бред какой-то! Или дубинка-самобой. Из дуба рублена, на земле таких дубинок пруд пруди. Что ее в воздухе держит? Что обеспечивает избирательность и прицельность удара? Глаз-то она не имеет! Что же обеспечивает ее самобойность?
