Пол Дж. Макоули - «Если», 2000 № 02
Что касается Шуца, космоника корабля, то о его чувствах нетрудно было догадаться, хотя он их никак не проявлял. В отличие от Марка, он не был генетически приспособлен для космических полетов; после десятилетий работы на кораблях и в космопортах в его костях осталось совсем мало кальция, мышцы атрофировались, сердечно-сосудистая система тоже. На каждом астероиде были сотни таких, как он: все они постепенно заменяли свои отказавшие органы искусственными. Некоторые даже внешне переставали походить на людей. Шуц в свои 63 года еще сохранял человеческий облик, хотя органики в нем оставалось от силы 20 процентов. Но, в принципе, это мало беспокоило капитана: главное — Шуц был превосходным инженером.
— Нам предложили долю в прибыли, — обратился Марк ко всем, после чего объяснил теорию Виктории о кольцевых системах и методе обнаружения магнитной аномалии. — Рибейро обеспечит нас расходными веществами и полной криогенной загрузкой. От нас требуется одно: долететь на «Леди Макбет» до какой-нибудь кольцевой системы и обнаружить золото.
— Здесь, должно быть, кроется какой-то подвох, — сказала Вай. — Не верю я в золотые горы, плавающие в космосе и ждущие, чтобы их заарканили.
— Напрасно сомневаешься, — возразил Роман. — Ты сама видела Дорады. Почему бы и другим элементам не существовать в том же виде?
— Не знаю. Просто не верю в простые способы разбогатеть.
— Потому что ты пессимистка.
— А что ты сам об этом думаешь, Марк? — обратилась она к капитану. — Что подсказывает твоя хваленая интуиция?
— Насчет экспедиции — ничего. Меня больше тревожит Антонио Рибейро.
— Действительно, очень подозрительный тип, — согласилась Кэтрин.
— Зато Виктория Клиф производит впечатление здравомыслящего человека, — сказал капитан.
— Странное сочетание… — пробормотал Марк. — Плейбой и астрофизик. Не представляю, как они спелись.
— Оба — уроженцы Соноры, — подсказала Кэтрин. — Я просмотрела местные базы данных и получила подтверждение: оба родились здесь. Земляки, так сказать.
— А как у них насчет конфликтов с законом? — поинтересовалась Вай.
— Никак. Антонио за последние семь лет трижды судился, все по поводу налогов, и каждый раз расплачивался.
— Терпеть не могу платить налоги! — подал голос Роман.
— Тяжбы с налоговым ведомством — обычное занятие богачей, — заметила Вай.
— Он не так уж богат, — возразила Кэтрин. — Я ознакомилась со списком почетных граждан Соноры. Рибейро-старший нажился на разведении рыбы: приобрел у корпорации по развитию астероида лицензию на заселение вод. В 21 год Антонио получил 15 процентов акций фирмы, которые тут же продал за 800 тысяч долларов. Папаша продажу не одобрил, скандал выплеснулся в прессу.
— Выходит, он тот, за кого себя выдает: середнячок с запросами миллионера, — подытожил Роман.
— В таком случае непонятно, как он может оплачивать магнитные детекторы, которые мы должны развернуть, — сказала Вай. — А если он смоется, повесив на нас неоплаченный счет?
— Детекторы уже доставлены и ждут погрузки, — сообщил Марк.
— У Антонио несколько партнеров. Все они такие же середняки, и все не прочь рискнуть.
Вай покачала головой, так и не избавившись от своих сомнений.
— И все же что-то здесь не так…
— Они согласились потратить на детекторы собственные деньги. Какие тебе еще нужны гарантии?
— Кстати, о каких суммах речь? — спросил Карл. — Каким богатством мы могли бы набить корабль?
— В грузовых отсеках «Леди Макбет» поместится примерно пять тысяч тонн золота, — ответил Марк. — Это резко снизит маневренность, но управление корабль не потеряет.
— Для справки… — Роман улыбнулся Карлу. — Нынешняя цена золота — три с половиной тысячи за килограмм.
Карл уставился в пространство, производя мысленный подсчет.
— Это же семнадцать миллиардов долларов!
— За один рейс.
— Как Рибейро предлагает делить выручку? — спросил Шуц.
— Мы получаем одну треть, — ответил Марк. — Это примерно пять и восемь десятых миллиарда. Тридцать процентов от этой суммы мои, остальное делится поровну между всеми вами, как предусмотрено нашим контрактом.
— Здорово… — прошептал Карл. — Когда старт, капитан?
— Еще есть возражения? — спросил Марк, пристально глядя на Вай.
— Поступай, как знаешь, — уступила она. — Только помни: отсутствие трещин на поверхности еще не говорит об отсутствии усталости металла.
Подъемная ферма вознесла «Леди Макбет» над кратером космопорта. Тут же развернулись световые батареи, выдвинулись во все стороны длинные штанги с гроздьями приборов. Бортовой компьютер принял визуальную и радарную информацию и передал ее непосредственно на нейроны капитана. Тот лежал на ускорительной койке посередине капитанской рубки с закрытыми глазами и видел мысленным взором россыпи звезд за оболочкой корабля. Одна иконка открывалась за другой, разноцветные таблицы с телеметрией молниеносно сменяли друг друга.
«Леди Макбет» окуталась оранжевым дымом и, влекомая химическими вспомогательными двигателями, покинула подъемник. Цепочка оранжевых точек — вектор курса — потянулась в сторону газового гиганта. Марк включил более мощные ионные двигатели, и корабль обогнал оранжевые точки.
Газовый гигант Закатека и его спутник Лазаро имели тот же видимый размер, что «Леди Макбет», которая уносилась прочь от космопорта. Сонора была одним из 15 астероидов, удерживаемых в точке Лагранжа — зоне равновесия их гравитационных полей. Лазаро выглядел сейчас, как серый полумесяц, усеянный оспинами белых кратеров. Учитывая малые для газового гиганта размеры Закатеки — всего 40 тысяч километров в диаметре, наличие у него естественного спутника не могло не удивлять. Лазаро имел диаметр девять тысяч километров и внешнюю ледяную корку толщиной 50 километров. Этот лед и привлек первоначально интерес банков и межзвездного финансового консорциума. Астероиды были идеальными источниками металла и минералов для индустриальных станций, однако на них не хватало легких элементов, необходимых для поддержания жизни. Близость астероидного архипелага и неисчерпаемых запасов льда сулила заманчивые перспективы.
Радар «Леди Макбет» показывал Марку цепочку из однотонных ледяных кубиков, которая тянулась от экватора Лазаро в точку Лагранжа. Именно таким способом на Соноре появилось ее непревзойденное море.
Лед использовался на всех астероидах архипелага и был одним из источников их успешного экономического развития. Такой успех неизбежно приводит к недовольству местного населения, жаждущего независимости — в данном случае от власти компаний-разработчиков. Близость поселений друг к другу создавала у жителей чувство общности и распаляла гнев. Стремление архипелага к автономии стало особенно ощутимым в последние годы. Ситуацию еще больше обостряли насильственные действия и акты диверсий, предпринимавшиеся против администрации консорциума.
