Сергей Стрелецкий - Выползень
- Вы сказали, что ждали нас двадцать пять лет... - сказала Скалли.
- Да, девочка. Я вышел на пенсию в шестьдесят восьмом, а в полиции я служил с двадцатого года. Сорок восемь лет. И за сорок восемь лет я не видел убийств страшней, чем те, в Полхеттен Милл. Я тогда шерифом был и повидал много застреленных, повешенных, утонувших... Но до этого я всегда мог как-то отвлечься, пойти домой, подать пару бейсбольиых подач сынишке... - Он взглянул на фотографию молодого лейтенанта в форме времен второй мировой. Да... И спокойно заснуть. А вот после тех убийств... Если я тогда с ума не сошел, то теперь меня уже ничто не возьмет, наверное. Помню, как только я вошел в ту комнату, я сразу почувствовал это... - старик замолчал.
- Что - "это"? - спросил нетерпеливый Малдер.
- Руки немели. Сердце останавливалось... Потом я такое чувствовал, когда был после войны в Освенциме. Те же самые ощущения... В этом было что-то жуткое, нечеловеческое... Как будто вся ненависть, жестокость и мерзость собрались воедино и впитались в стены... И сейчас - слушаю
репортажи о Боснии - и сразу вспоминая ту комнату. Господи... Как будто все ужасы, на которые способен человек, слились воедино и породили... чудовище, - Шерман пожевал губами. - А почему я ждал вас? Молодой человек, возьмите вой ту коробку в углу и поставьте ее на стол, пожалуйста... Да, вот так, - старик взялся за колеса своего кресла и подъехал к столу. - Здесь улики, которые мне удалось собрать - официальным путем или неофициальным...
- Неофициальным? - нахмурилась Скалли
- В шестьдесят третьем году я уже не мог участвовать в расследовании убийств, меня посадили бумаги разбирать. Но я знал, что убийства шестьдесят третьего года и убийства в Полхеттсн Милл совершила одна и та же тварь. Поэтому я провел свое собственное неофициальное расследование...
Скалли вынула из коробки большую запаянную колбу, в которой плавал кусок печени.
- Это человеческая?.. - спросила она.
Да, он это выронил, когда убегал, я нашел это в канализационном стоке в квартале от места убийства... Но, кстати, это не единственное, что он уносил с собой. Почти всегда пропадали какие-нибудь мелкие вещи. Родные Уолтерса заметили, что не хватает его расчески. После убийства Тейлора пропала кофейная чашка...
Вы когда-нибудь слышали имя Юджин Виктор Тумс? - спросил Малдер.
- Я следил за ним какое-то время, - Шерман запустил руку в коробку и ВЫУДИЛ оттуда серую картонную папку. - Вот фотографии, которые я тогда сделал. Вот это - Тумс. - Шерман выбрал одну фотографию и протянул ее Малдеру.
Судя но фотографии, в шестьдесят третьем году Тумсу было лет двадцать. На снимке он стоял возле открытой двери фургона с эмблемой службы отлова бродячих собак.
- Так он выглядел тридцать лет назад, - сказал Шерман.
Скалли изумленно покачала головой. Если верить снимку, за прошедшие тридцать лет в мире изменилось все, кроме Юджина Виктора Тумса.
- А вот фотография квартиры, где он жил, - Шерман протянул Малдеру следующий снимок.
- Это дом номер шестьдесят шесть но Эксетер стрит? - спросил Малдер.
- Да, - сказал Шерман. - С вами приятно работать, молодой человек, вы все схватываете на лету. Тумс жил в квартире номер сто три. К сожалению, к тому времени, когда я убедился, что он имеет отношение к убийствам, он успел исчезнуть... А других ниточек к убийце мне найти не удалось.
- Вы нашли не ниточку, вы нашли убийцу, - сказал Малдер.
- Вы так думаете? - спросил Шерман.
- Я это знаю, Фрэнк.
- Ну что ж... - Шерман по-стариковски пожевал губами. - Я его нашел, но упустил. Закончите то, что я начал, ребятки. Возьмите его за задницу... - он помолчал, но потом все-таки добавил: - Или просто раздавите...
В дверь постучали.
- Да! - откликнулся Шерман.
В комнату вошла девушка в синем платье.
- Здравствуйте, Генерал, - сказала она. - Я пришла вас побрить.
- Здравствуй, Милли, - ласково ответил Шерман.
Уходя, Малдер оглянулся. Милли сидела на корточках перед стариком и, что-то тихо говоря, своим платком вытирала ему слезы.
Балтимор Девятый день
За тридцать лет дом 66 по Эксетер стрит совершенно не изменился. На сделанной Шерманом фотографии он был совершенно такси же - темная пятиэтажная кирпичная коробка с фасадом в четыре окна. Даже большая вывеска над входом осталась та же - "Пьер Пари и сыновья". Возможно, она висела здесь с начала века.
Дом был давным-давно пуст и медленно разваливался. Целыми пластами отваливалась штукатурка, гнили деревянные перекрытия, дранка рассыпалась в труху, оставшиеся стекла заросли зеленой грязью. Ржавая крыша протекала во время каждого дождя, и в доме стоял неистребимый удушливый запах цветущей плесени. Конечно, проводка в доме была снята - или же сгнила, - а света, проникающего сквозь окна, не хватало даже для того, чтобы увидеть сломанную ступеньку на деревянной лестнице.
- Сто третья, - сказала Скалли, посветив фонариком на номера квартир второго этажа.
Малдер вынул пистолет и толчком открыл дверь, одновременно осветив темную прихожую своим фонариком.
Квартира была совсем маленькой. Видимо, когда-то она была разделена временными перегородками на несколько совсем уж крохотных комнатушек, но сейчас перегородки были снесены. Сквозь заколоченные досками окна пробивалось солнце - окна выходили на южную сторону, и летом в этой квартире, наверное, стояла нестерпимая жара.
- Генерал был прав, - сказал Малдер. - Это действительно чувствуется...
- Это называется "мнительность", - заметила Скалли. Она быстро заглянула на кухню. Туалета и ванной в квартире не было - в таких домах строили один санузел на целый этаж. - Здесь ничего нет, - сообщила она. - И не похоже, что здесь кто-нибудь бывает...
- А это что тут? - Малдер отвалил от стены старый жесткий матрас и увидел довольно большой лаз в стене. - Вот, значит, как. Сюрприз...
- Что там? - Скалли подошла поближе и посветила в лаз фонариком.
Это была довольно узкая шахта - по-видимому, вентиляционная. Вниз и вверх уходили вбитые в стенку проржавевшие скобы.
- Ну что, посмотрим? - бодро спросила Дэйна.
- Угу, - сказал Малдер и наладился было сунуться в шахту, но Скалли успела раньше. Малдер пожал плечами и полез вслед, стараясь не наступать ей на пальцы.
Внизу оказался какой-то старый погреб. Здесь было нестерпимо промозгло и сыро, но стенам и балкам ползали огромные жирные слизни, тускло поблескивавшие в лучах фонариков.
- Хорошо хоть крыс нет, - сказал Малдер.
- Ты уверен? - живо заинтересовалась Скалли.
- Почти. Они не слишком жалуют места, где совершенно нечем поживиться... Что это?
- Где?
- Там вот что-то блеснуло...
В дальнем углу погреба на фанерном ящике были разложены и расставлены совершенно не сочетающиеся друг с другом вещицы:
