Фредерик Пол - Операция «Венера» ( Торговцы космосом)
- Разумеется, - согласился он.
- Но, допустим, вы получили предупреждение и, допустим, Таунтон решил первым убрать меня, что будет с проектом «Венера»?
- Ты прав, - согласился Фаулер. - Хорошо, я тебе отвечу. Я не получал предупреждения.
- Спасибо, Фаулер, - воскликнул я искренне. - Однако в меня стреляли. А затем этот случай на аэродроме - может быть, вовсе не случайность. Как вы считаете, Таунтон способен действовать без предупреждения?
- Я не давал ему повода, а ни с того, ни с сего он не решится. Он падок на дешевку, методы его нечестны, но правила игры он знает. Убийство в результате коммерческой конкуренции - это преступление. Убийство без предупреждения - грубейшее нарушение кодекса торговли. А может, ты приударил за чужой женой, Митч?
- Нет, я веду примерный образ жизни. Все это просто непонятно. Должно быть, какая-то ошибка. Мне повезло, что этот парень оказался никудышным стрелком.
- Очень рад за тебя, Митч. А теперь займемся делами. Ты виделся с Джеком О'Ши? - Моя история больше не интересовала его.
- Да. Он приезжает сегодня. Будем работать вместе.
- Прекрасно. Если умело взяться, кое-что от его славы перепадет и нам. Пошевели-ка мозгами, Митч. Не мне тебя учить.
Я понял, что аудиенция окончена.
О'Ши уже ждал меня в приемной. Судя по всему, ожидание не было для него тягостным. Вое девицы из моего отдела плотным кольцом окружили Джека, восседавшего на краешке стола. Грубоватым и самодовольным тоном он что-то рассказывал им. В глазах девушек нетрудно было прочесть: даром что Джек мал ростом, но у него деньги и слава. Именно это мы усердно рекламируем и вбиваем в головы рядовому потребителю. Джек мог выбрать любую из этих девиц. Интересно, сколько их у него было после триумфального возвращения на Землю?
Порядки у меня в отделе строгие, но пришлось довольно громко кашлянуть, прежде чем девицы наконец разбежались по местам.
- Доброе утро, Митч, - приветствовал меня Джек. - Ну как, оправились от потрясения?
- Еще бы. Уже успел пережить новое. Кто-то пытался подстрелить меня. - И я рассказал ему, что произошло вчера вечером Он задумчиво хмыкнул.
- Может, вам обзавестись телохранителем?
- Я уже думал об этом. Но, пожалуй, не стоит. Это какое-то недоразумение.
- Как и тот случай на аэродроме?
Я ответил не сразу.
- Не будем говорить об этом, Джек. Мне и так не по себе.
- Ладно, не будем, - широко улыбнулся он. - Займемся лучше делами. Итак, с чего мы начнем?
- Прежде всего нужны слова. Нужны такие слова о Венере, чтобы они задели людей, встряхнули их, заставили мечтать о переменах, о космосе и новых мирах. Надо, чтобы люди вдруг почувствовали неудовлетворенность и им захотелось бы чего-то нового, захотелось представить себе, какими они могли быть. Нужны слова, которые заставили бы их гордиться тем, что они умеют мечтать, а отнюдь не стыдиться этого. Слова, которые должны пробудить у них чувство гордости за то, что существуют «Индиастрия», «Старзелиус» и «Фаулер Шокен» и негодование по поводу того, что есть на свете «Юниверсал продактс» и «Таунтон».
Джек уставился на меня, разинув рот.
- Вы это серьезно? - наконец вымолвил он.
- Теперь вы с нами, Джек, - ответил я прямо. - И вам следует знать, что мы работаем именно так. Ведь и вас мы заполучили в потребители только таким образом.
- Не понимаю.
- Вы, кажется, носите костюм и обувь фирмы «Старзелиус». Значит, нашей рекламе все же удалось вас поймать. С одной стороны, вас пытались обработать «Юниверсал Продактс» и «Таунтон», с другой - «Старзелиус» и «Фаулер Шокен». Вы выбрали «Старзелиус». Мы исподволь проникли в ваше подсознание и убедили вас, что есть что-то особенно хорошее в товарах фирмы «Старзелиус» и что-то особенно скверное в товарах «Юниверсал продактс».
- Да я никогда не читаю рекламных объявлений! - запротестовал Джек.
Я улыбнулся.
- Лучшей похвалы нашей работе не придумаешь.
- Даю слово, - воскликнул Джек, - как только вернусь в гостиницу, выброшу все свои пожитки в мусоропровод.
- И чемоданы? - спросил я. - И чемоданы фирмы «Старзелиус»?
Он испуганно взглянул на меня, потом твердо сказал:
- И чемоданы. А по телефону закажу себе все новое у фирмы «Юниверсал». И вам не удастся мне помешать.
- А мы и не собираемся, Джек. Нам это только на руку. Слушайте, что произойдет потом. Вы закажете себе полный комплект одежды у фирмы «Юниверсал». И чемоданы тоже. Какое-то время вы будете носить вещи и пользоваться чемоданами марки «Юниверсал». Но вас не будет покидать смутное чувство неудовлетворенности. Оно пагубно отразится на вашей мужской полноценности, ибо наша реклама, хотя вы и утверждаете, что игнорируете ее, давно убедила вас, как небезопасно для настоящего мужчины пользоваться товарами любой другой фирмы. Ваше самолюбие будет ущемлено, где-то в глубине души вы будете знать, что пользуетесь не самым лучшим. И наконец, вы подсознательно решите, что больше так продолжаться не может, и вдруг начнете «терять» одну за другой вещи, проданные вам фирмой «Юниверсал». Случайно вы обнаружите, как трудно попасть ногой в штанину брюк, купленных у фирмы «Юниверсал», а ее чемоданы покажутся вам невместительными и неудобными. И тогда у вас вдруг отшибет память, вы помчитесь в магазины и снова купите себе полный комплект одежды и чемоданов нашей фирмы «Старзелиус», черт возьми.
Джек О'Ши растерянно улыбнулся.
- И всего этого вы добились при помощи слов?
- Слов, графических изображений. Воздействуя на зрение, слух, обоняние, вкус, осязание. Но прежде всего при помощи слов. Вы читаете стихи?
- Боже сохрани, конечно, нет! Кто в каше время их читает?
- Я не имеют в виду современные. Здесь вы безусловно правы. Но стихи Китса, Суинберна, Уайли - великих поэтов-лириков.
- Почитывал в свое время, - осторожно признался Джек. - Ну и что из этого?
- Я хочу предложить вам провести несколько часов в обществе одной из величайших лирических поэтесс современности. Тильди Матис сама не подозревает, что она поэтесса, и считает себя простым сочинителем рекламы. Не разубеждайте ее. Зачем делать человека несчастным?
Ты, непорочная невеста тишины,
Приемное дитя Молчания и медленно текущих лет.
‹Китс, «Ода греческой Урне»›Вот и она могла бы писать так, если бы не жила в век рекламы. Что поделаешь, расцвет рекламы - это закат лирической поэзии. Прямая зависимость. Людей, способных находить слова, звучащие как музыка, волнующие сердца, не так уж много. Когда работа в рекламном агентстве стала делом прибыльным, поэты ушли туда, а лирическую поэзию отдали на откуп бездарным писакам, которые вынуждены кривляться и кричать, чтобы хоть как-то привлечь к себе внимание.
