Корка - Якорь
— Да, я слышал, что пен-рит, какой бы опыт у них до этого ни был, все равно начинают с белого листа. И она, говоришь, тянет с трансформацией…
Игорь поднялся с кресла и упрямо спросил:
— Теперь вы понимаете, почему я хочу вернуться на планету как можно быстрее?
Калымов кивнул, но, спохватившись, добавил:
— Сначала попросим Второй отдел собрать сведения. Это недолго. Потом сменим тебе документы. Как ты относишься к тому, чтобы покрасить волосы? Плохо? Жаль. В любом случае, вниз ты отправишься не один.
Боль ушла. На время отступила безысходность последних дней жизни в поселке пен-рит. Не знаю, плакать ли, радоваться? Я живая, у меня ничего не болит и… я пен-рит, завершивший трансформацию. Гилоис был так любезен, что выделил мне комнату в своем большом городском доме. Каждый день он расспрашивает меня, как дела, словно ничего не изменилось.
Я третий день на ногах. Допуска к терминалу у меня, понятно, нет. Зато есть выход в город, и право о чем угодно расспрашивать господина куратора. Правом я пока еще не пользовалась. Не хочу с ним говорить. С человеком, для которого я, как выяснилось, лишь ценный экспериментальный материал. И он, похоже, понимает мое к нему отношение. Не очень суется. Если бы было, куда, я бы ушла. Но мне некуда. Наплевать. В конце концов, угнать флаер никогда не поздно. Теперь-то я в состоянии это сделать.
Вежливый стук всегда оповещает о приходе куратора.
— Заходите, Гилоис. Не заперто.
— Саша. Я пришел серьезно поговорить.
— Я слушаю.
— Мне нужно твое согласие на то, чтобы поместить твою анкету в базу пен-рит.
— Зачем?
На самом деле, я догадываюсь, зачем. Но пусть сам скажет.
— Тебе нужен постоянный партнер. пен-рит не живут одиночками. Это физиология, против которой бесполезно спорить. Вот увидишь, скоро твое представление о мире кардинальным образом изменится, ты поймешь, что я прав.
Пока я не чувствую никаких кардинальных перемен в себе. Но, по словам самого Гилоиса, изменения будут происходить постепенно. Что же, сколько-то времени у меня есть.
— Нет, куратор. Пока — нет. Что мне действительно нужно, так это работа. Такая, где я могла бы применять свои знания и умения хотя бы частично.
— Пен-рит не работают, — словно уговаривая маленькую девочку, сообщил он, — зачем? У тебя хорошее пособие, ты в состоянии им распоряжаться…
— …отчасти…
— Пусть отчасти. Можешь тратить свободное время, например, на спорт. Или на книги.
— Мне нужна работа. И хоть какое-то удостоверение личности.
— Что?
— Ладно, хотя бы просто работа. Гилоис, вам трудно узнать? Или пустите меня в сеть, я сама найду себе дело.
— Хорошо. Но про анкету все же подумай.
Ушел. Не будет он ничего искать. Мерзко. Можно пойти на улицу, можно попытаться завести новые знакомства. Ха-ха. Представляю, как это будет выглядеть. Прав ты, хитрый жук Гилоис, что держишь меня на расстоянии от терминала. Но что же делать?
Тебе ясно сказали, почитай книжку. Отвлекись.
За окном у меня узкая улица с синим покрытием подогреваемых тротуаров, по которым текут ручьи растаявшего снега. Снега в городе нет, он весь остался там, где деревья, где нет человеческого жилья и нет грязи. Одеваюсь, выхожу на улицу. Ноги сами несут в центр, к внешнему вокзалу. Наматываю круги по площади. Такая смешная прогулка: ни на кого не смотрю, никого не вижу. И никто не видит меня. Это зима.
Возвращаюсь. Ничуть не устала. Та, прежняя боль, что вынуждала меня пользоваться костылями, стала меньше, чем воспоминанием: помню, что было мне плохо. Но как именно? Снежинок нападало на лицо. Влага стекает по щекам, как непрошенные слезы. А о чем плакать? Люди, вон, и в худших переделках были. И ничего.
Здоровая, сильная. Что еще надо?
Через день Гилоис все же подошел ко мне.
— Я подыскал тебе работу. Но если откажешься, сама будешь виновата, больше я тебе помогать не стану.
Надо полагать, он нашел мне такую работу, на которой я взвою в первый же день. Должна взвыть, по его представлениям.
— Чем я буду заниматься?
— На, почитай.
На кровать рядом со мной упали два листочка, пестрящие крупным шрифтом.
— С хозяином я говорил. Он тебя берет под мою личную ответственность.
Ну, что тут у нас? Весело. Ремонт флаеров. Технолог на оформлении заказов. Буду вводить данные заказчика в инфосеть, выдавать сертификаты и вежливо улыбаться владельцам поломавшихся машин. Ну что же. С этим и пен-рит справится.
— Когда мне нужно там появиться? И адрес, пожалуйста.
— Я в первый раз сам тебя отвезу и проверю, как будешь справляться.
— Хорошо.
Вокзал как всегда был почти пуст. Население не стремится в космос, у населения свои проблемы. Игорь настороженно оглядел тех немногих, кто мерил шагами зал ожидания.
— Спокойнее. Пока еще про нас никто не знает.
Высокий парень, одетый неброско и подчеркнуто по погоде, не торопясь, двинулся к выходу. Игорь отстал от него на мгновение, а вот Калымову пришлось догонять. Высокого звали Майкл, он был одним из подчиненных Валентина Александровича, а в чем заключается его работа, Игорь не стал выяснять.
Снаружи было холодно, светло, снежно. Он приподнял ворот стильного пальто, попытался втянуть голову в плечи — без привычной куртки было вдвойне неуютно. Оглядевшись, Майкл безошибочно выловил из общего потока яркой рекламы табло, предлагающее всем желающим взять в прокат флаер. Наземный транспорт здесь не прижился из-за необходимости строить для него хоть какие-то дороги, и все улицы в городе, за исключением нескольких совсем уж старых, времен колонизации, изначально были задуманы, как пешеходные. Зато здесь прекрасные площади, просторные, со вкусом застроенные, с удобными парковками, кое-где даже в два-три яруса.
Выбрав из трех машин ту, что показалась Майклу наиболее надежной, взлетели.
— Ну, куда теперь? — нетерпеливо поинтересовался Калымов.
— Мимо здания вокзала, на запад. Но не строго на запад, там такая вышка есть, вон она…
Майкл кивнул, разобравшись с курсом. Лететь двадцать минут, куча времени, чтобы подумать, что сказать при встрече. Спросить: «Помнишь меня?». Глупо. Прошла всего неделя. Даже меньше, пять дней. Сказать: «Я же говорил, что еще встретимся!». Тоже глупо. Ладно, с этим как-нибудь разберемся, лишь бы все оказалось нормально, лишь бы Сашка оказалась дома. Хотя, в ее состоянии, куда она могла уйти? Разве что на ее голову свалилась еще одна компания несчастных, которых надо спасать, и она помчалась спасать. Какие глупости в голову лезут!
Игорь приоткрыл окно, вытянул сигарету. Калымов покосился на него неодобрительно, но ничего не сказал.
Снизу плыли заснеженные леса. В лесах зияли заплаты и прорехи: маленькие поселки, заводы, санатории, станции техобслуживания, флаерные стоянки. Мирный пейзаж, свойственный многим планетам земного типа.
