Мэрион Брэдли - Меч Алдонеса
Я слабо улыбнулся ему и сказал:
- Вряд ли я могу винить вас за подобные подозрения. Но у Элтонов нет злого умысла. Однако, если бы здесь оказался некто, умеющий обращаться с матрицей Шарры и сознающий ее могущество, - тогда не знаю; тогда, вероятно, я оказался бы просто пешкой в его руках.
Регент повернулся в седле и скомандовал:
- Поворачиваем назад.
- В чем дело? - насмешливо спросил Корус Райднау. - У нашего Элтона душа в пятки ушла?
На его беду Мариус ехал с ним рядом. Он резко наклонился и запечатлел звучную пощечину на физиономии Коруса. Тот отпрянул назад и мгновенно выхватил из сапога кинжал...
И тут началось...
Корус замер, словно окаменев. Кинжал так и остался в его ладони острием вверх. А Мариус закричал. Крик его в абсолютной тишине показался ужасно громким. Никогда в жизни я не слышал в человеческом голосе такой боли. Колоссальный поток энергии обрушился на нас. Богиня ли, демон ли, сила природы или излучение мощного источника энергии - но то была, конечно, она, Шарра. И я услышал еще чей-то яростный вопль - вопль протеста. Свой собственный.
В следующую минуту округу огласил воинственный клич; с деревьев на дорогу стали прыгать люди. Чья-то рука схватила моего коня за поводья. И тут я догадался, кто завлек нас в эту ловушку.
Человек, возникший передо мной, был высок и строен. Из-под выгоревшего чуба в упор на меня глядели серо-стальные глаза. Теперь он казался старше и гораздо опаснее, чем в последнюю нашу встречу. Кадарин!
Моя лошадь отпрянула назад, и я чуть не вылетел из седла. Между тем отдельные крики уже слились в монолитный гул, прерываемый звоном стали, топотом и ржанием испуганных коней. Кадарин выкрикнул на местном гортанном диалекте:
- Прочь от Элтонов! Оставьте их мне! Он все дергал моего коня за поводья, то в одну сторону, то в другую, стараясь, чтобы конская голова все время оказывалась между нами. Я откинулся назад, почти лег на круп и тут услышал щелчок выстрела. Пуля просвистела возле уха.
- Трус! - крикнул я и поднял коня на дыбы.
От неожиданности он отлетел в сторону и упал. Но тут же вскочил. Однако этой секунды мне хватило, чтобы спрыгнуть на землю и выхватить меч. Какой ни на есть, а все-таки меч.
Когда-то я превосходно фехтовал, а вот Кадарин так и не овладел этим искусством. Земляне не способны на это. Конечно, он всегда имел при себе меч и даже пользовался им в бою; в горах без этого не обойдешься.
Но и у меня раньше было две руки; к тому же это всего лишь парадный меч. Какой же я все-таки идиот! Я же давно почуял опасность, воздух был прямо-таки пропитан ею - и не взял с собой нормального боевого оружия!
Мариус уже дрался у меня за спиной с одним из бандитов. Тощий, скрюченный, он был вооружен жутким длинным ножом. Я все еще пребывал в телепатическом контакте с Мариусом и все время "слышал" проносившиеся у него в голове мысли. Я резко оборвал контакт: у меня хватало забот с Кадарином. Наши мечи со звоном скрестились.
Я лихорадочно соображал. У Кадарина только одно слабое место: его бешеный нрав. Впадая в ярость, он тут же забывает обо всем на свете, теряет свою холодную рассудочность и становится неукротимым диким зверем. Если мне удастся раздразнить его, заставить хоть на долю секунды потерять самообладание, он тут же утратит и благоприобретенные навыки фехтовальщика. Грязный способ, но я был не в той форме, чтобы позволять себе разборчивость в средствах.
- Эй, ты, сын реки! - крикнул я ему на кауэнга, диалекте, в отличие от остальных буквально перенасыщенном ругательствами и оскорбительными понятиями. - Значит, сандалии еще не откинул? На этот раз тебе не удастся спрятаться за юбку сестрицы!
Ритм его ударов и выпадов не изменился - все такой же быстрый, немного неуклюжий, но смертоносный. Да я и не рассчитывал на особый успех.
Но на какие-то полсекунды он убрал телепатический барьер, охранявший его, и оказался в моих руках!
Его мозг мгновенно был парализован ударом телепатической энергии Элтонов. И тело его тоже словно окаменело. Я протянул руку и вынул меч из его застывших пальцев. И оглянулся. Сражаясь с Кадарином, я совершенно забыл о кипящем вокруг бое, словно мы с ним были одни на этой лесной дороге, только он и я. Да еще моя ненависть. Сейчас я убью его!
Но я уже упустил время. Я был слишком утомлен после контакта с Мариусом. Стоило мне чуть ослабить телепатическую агрессию - и Кадарин немедленно ожил. С диким криком он бросился на меня. Весил он раза в полтора больше, и я растянулся на земле во весь рост. Потом почувствовал страшный удар по голове и погрузился во тьму.
Не меньше тысячи лет прошло, когда из этой тьмы выплыло наконец лицо старого Хастура. Глаза жгло как огнем, я с трудом держал его в фокусе.
- Лежи тихо, Лью. В тебя стреляли и попали. Только они уже исчезли. Вместе с мечом Шарры.
Я попытался было подняться, но чьи-то руки снова мягко и настойчиво уложили меня. Налитые кровью глаза с трудом различали лица; все плыло в каком-то красноватом тумане. Откуда-то издалека до меня донесся голос Лерриса, хриплый, невнятный и ужасно печальный:
- Бедный мальчик!
Я и без того изнемогал от боли, но тут иная боль пронзила меня невыносимая, смертельная. Я понял, что Мариус погиб.
Глава V
Я был серьезно контужен. Вторая пуля Кадарина задела мне голову, а внезапная смерть Мариуса вызвала ужасный телепатический шок, в результате которого сильно пострадали клетки головного мозга. Многие дни жизнь моя висела на волоске. К тому же я был на грани безумия.
Помню только яркий режущий свет, холод и шоковое оцепенение. Да еще какие-то толчки и едкий вкус лекарств. Я не помню, как и куда меня везли, но однажды, открыв глаза, я обнаружил, что нахожусь в своей комнате в Замке Комин в Тендаре, а рядом стоит Линнел Эйлард.
Она была очень похожа на Каллину, только чуть выше, смуглее и мягче, с нежным полудетским лицом, хотя ей было почти столько же лет, сколько мне. Ее, пожалуй, можно было назвать даже красивой. Но для меня это не имело ни малейшего значения. В жизни каждого мужчины есть несколько женщин, при виде которых его либидо просто молчит. Линнел никогда не воспринималась мною как женщина. Только как сестра. Я тихо лежал, наблюдая за нею, пока она, почувствовав мой взгляд, не улыбнулась.
- Ну что, узнал меня наконец? Голова болит? Голова болела ужасно. Я ощупал лоб. Сплошные бинты. Линнел мягко отвела мою руку.
- Давно я здесь?
- В Тендаре? Всего два дня. Но ты долго был без сознания.
- А... Мариус?
- Его похоронили в Скрытом Городе. - Ее глаза наполнились слезами. Регент приказал, чтобы ему были отданы все почести как истинному члену Комина.
Я высвободил руку из ее ладони и долгое время молчал, глядя на пляшущие солнечные зайчики. Потом спросил:
