Паоло Бачигалупи - Заводная и другие (сборник)
Мистер Лэйк, однако, спокоен.
– Еще денег, ясно, – всего-то и говорит он, а потом спрашивает, глядя Хок Сену прямо в глаза: – Скажи-ка мне, когда на самом деле водорослевые ванны и питательные культуры пройдут растаможку?
Хок Сен бледнеет.
– Тут все непросто. Через бамбуковый занавес за один день не пробиться. Министерство природы лезет во все дела.
– Ты же сказал, что заплатил белым кителям и теперь они от нас отстанут.
– Да, я сделал нужные подарки нужным людям.
– Тогда почему я вообще слышу от Баньята про загрязненные ванны? Будь в них живые организмы…
Хок Сен торопливо прерывает Лэйка:
– Груз уже в порту, «Карлайл и сыновья» доставили его еще на прошлой неделе… – Тут он наконец решается: пусть ян гуйдзы услышит хорошие новости. – Таможню пройдет завтра, а потом – сразу на фабрику, на мегадонтах. Если, конечно, вы прямо сейчас не уволите членов профсоюза, – пытается пошутить старик и вздыхает с облегчением: демон отрицательно мотает головой и даже отвечает слабой улыбкой.
– Значит, завтра. Точно?
Хок Сен с уверенным видом кивает, надеясь, что все будет именно так. Чужестранец, не сводя с него пристальных светло-серых глаз, добавляет:
– Сюда вкладывают очень большие деньги. Единственное, чего инвесторы не потерпят, – это плохой работы. Я тоже терпеть ее не стану.
– Понимаю.
Таким ответом Лэйк удовлетворен.
– Вот и хорошо. Разговор с головным офисом мы отложим. Придет новое оборудование, тогда и позвоним. Плохие новости надо подавать вместе с хорошими. Какой смысл просить денег у инвесторов, когда нам нечего им предъявить? Я так считаю. А ты? Ты что думаешь?
Старик через силу кивает:
– Как скажете.
– Ладно. – Лэйк снова прикладывается к бутылке. – Подсчитай пока убытки. Отчет жду завтра утром. Иди.
Хок Сен шагает к ждущей у вала бригаде и думает: хорошо, если груз в самом деле пройдет таможню, тогда он докажет свою правоту на деле. Это, конечно, рискованная игра, но не совсем безнадежная. В любом случае демон не обрадовался бы еще одной плохой новости.
Маи стряхивает с себя пыль – она только что вернулась из очередной вылазки в подпольные коммуникации.
– Ну, что там? – спрашивает ее Хок Сен.
Вал – огромное тиковое бревно, теперь полностью отсоединенное от системы, – лежит рядом, все в больших трещинах.
– Много поломок? – кричит старик в дыру, где раньше стоял вал.
Через минуту из отверстия выглядывает перепачканный в смазке Пом.
– Тоннели узкие, – пыхтит он, стирая с лица грязь и пот. – В нижних механизмах точно есть повреждения, но где и какие – это надо детей посылать, они там проползут. Если проблемы с главной цепью – придется вскрывать пол.
Хок Сен глядит в дыру и вспоминает, как выживал в джунглях, прячась среди крыс в похожих тоннелях.
– Маи найдет нам кого-нибудь, кто туда пролезет.
Когда-то старик сам владел зданием, похожим на эту фабрику, и не одним – у него были целые склады, заваленные добром. И кто он теперь? Мальчик на побегушках у ян гуйдзы, развалина, которую все чаще подводит собственное тело, босс клана, уничтоженного на корню, чтобы только добраться до него. Хок Сен разочарованно вздыхает и гонит прочь грустные мысли.
– Я должен знать все о наших поломках, прежде чем доложу о них фарангу. Все до мельчайших деталей.
– Да, кун. – Пом делает ваи.
Хок Сен идет в офис – первые несколько шагов прихрамывает, но потом решает не давать ногам слабины. Ходит он много, и в колене постоянной болью отдается давняя встреча с одним из тех чудовищ, которые приводят в движение механизмы фабрики. Старик невольно замирает на вершине лестницы и еще раз оглядывает тушу мегадонта и то место, где погибли рабочие. Вороньем налетают воспоминания – кружат, клюют, мутят сознание. Друзья, семья – почти никого не осталось. Четыре года назад имя Хок Сена гремело. А кто он сейчас? Никто.
В офисе тишина. Пустые столы, дорогие компьютеры с ножными динамо, педали приводов, крохотные экраны, тяжелые сейфы. Старик смотрит по сторонам и видит: из углов выскакивают религиозные фанатики – в руках мачете, на головах зеленые повязки. Но это лишь воспоминания.
Дверь закрывается, шум стихает. Хок Сен подавляет желание подойти к окну и еще раз посмотреть на труп животного и алые разливы – не стоит бередить душу воспоминаниями о крови, текущей по водостокам на улицах Малакки, о китайских головах, выставленных штабелями наподобие дурианов на рыночных лотках.
«Тут не Малайя. Тут спокойно».
Но образы – отчетливые, как фотографии, и яркие, как вспышки фейерверков, – не отступают. В такие моменты любая мелочь кажется ему таящей угрозу. Со времен Казуса прошло четыре года, однако без ритуала успокоения не обойтись. Хок Сен прикрывает глаза, глубоко вдыхает и представляет, как один из его клиперов летит по голубым океанским волнам. Еще один вдох – и можно снова посмотреть вокруг. Никакой опасности: только аккуратные ряды пустых столов с компьютерами, ставни, которые не дают раскаленному солнцу проникнуть внутрь, в воздухе – пылинки и аромат благовоний.
В густой тени в дальнем конце офиса тускло, с издевкой, поблескивает сталью двудверная сокровищница «Спринглайфа». К меньшему из сейфов – тому, где лежат деньги, – у Хок Сена есть ключ, а вот ко второму, большому, доступ только у мистера Лэйка.
«Как же они близко!»
Там, за дверцей, всего в нескольких дюймах – старик как-то видел их собственными глазами – лежат технические документы, образцы ДНК водорослей со взломанным кодом, кубические носители с геномными картами, подробные указания по получению и переработке поверхностной пленки в смазку и порошок, инструкции по правильной закалке проволоки, чтобы та не отторгала новый тип оболочки. На расстоянии вытянутой руки лежит ключ к новому поколению накопителей энергии, а с ним надежда на воскрешение и самого Хок Сена, и его клана.
Битый год старик выслушивал путаные, невнятные разговоры Йейтса, когда тот выпивал, подливал баиджу[13], втирался в доверие, хотел стать нужным, но все пошло прахом. Этот дурак разозлил инвесторов, да к тому же не смог воплотить собственный замысел, и вот исход: запертый сейф.
Стоит Хок Сену заполучить данные, и он построит собственную империю. Но пока у него есть лишь копии отдельных листов: до того как пьяница Йейтс купил этот проклятый железный шкаф, бумаги часто валялись на рабочем столе в открытую. Теперь же старика отделяют от документов стальная дверца, отсутствие ключа и неизвестный код. Добротное устройство – это Хок Сен знает наверняка. В те дни, когда он стоял во главе собственной торговой корпорации «Ин Тай» в Малайе, у него тоже было что прятать под замком. Но самое обидное: пользовался он тогда точно такими же сейфами, именно этими китайскими механизмами, которые теперь служат иностранцам. Старик иногда целыми днями разглядывает стальную дверцу и размышляет о скрытых за ней знаниях.
