Александр Гейман - Рулетка колдуна (Часть 2)
- Я все-таки вот чего не понимаю... Чем различаются учения Остима Жара и Савиена? - Может быть, и ничем особенным, Дуанти. Может быть, все это только разные способы знать и уметь одно и то же. - Но все-таки? Вианор помолчал. - Это вопрос вопросов, мой любознательный гранд. Скажем так: Савиен учил меня безупречности, и в том числе он учил не отвлекаться на цвет - белый, черный, всякий. А Остим Жар учил меня, скажу так, белизне - и вот в следовании ей он и паладины Астиаля и достигают безупречности - впрочем, не всегда, Дуанти. - И кто же прав больше? - Не знаю, но мы с Трором приняли тропу Савиена. Видишь ли, цвет - это в большой степени вопрос мнения, а во мнениях очень мало истины и очень много блуждания, Дуанти. Взгляд может потерять точность, и соответственно безупречность. Мы ведь с Трором не отвергаем белизну, мы только больше полагаемся на другое - на точность зрения, к примеру. - Ну, а Сэпир? Он-то каким образом набрал свою силу? Ведь он, я думаю так, не следует ни белому пути, ни учению Каттор-Хата? - А! Вот это, кстати, довод в пользу школы Савиена. По-твоему, да и многие иные думают так же, Черный Сэпир каким-то образом черпает свою силу в приверженности к злу. Но это не так. В том-то и дело, что Сэпир тоже по-своему безупречен. Вот это и ведет его, а не само по себе зло. - Признаться, маэстро, я вас не понимаю. Маг сделал донельзя скорбное лицо и в комическом отчаянии помотал головой. - Неужели?.. Что ж, попробую объяснить. Сэпир ведь не отец его Сэрхип, караулящий жертвы и только. Черный Сэпир тоже идет путь - черный, ужасный путь, но однако же. Он ищет не только власти, но и знания, он копит силу, он действует, он учится - понимаешь, Дуанти? И наконец, в своей приверженности к черноте он, можно сказать, безупречен. Вот это-то его и поддерживает - а впрочем, это же его и губит. - По-твоему, Вианор, что черное, что белое - без разницы, лишь бы следовать тому безупречно? А чем же тогда плох путь Сэпира? - Очень многим, Дуанти. Он привязывает свою безупречность к черноте, и уже сама привязанность ее ослабляет. Но, вдобавок ко всему, это ведь черная привязанность - со всеми последствиями. - А какими, например? - Да такими, что вредны для самого же Сэпира, Дуанти - про других я уж не говорю. Вспомни Хозяйку из Гамо - Сэпир обещал ей новый стол для разделки рыбы взамен рулетки и обманул ее. Казалось бы, чего проще - отдать новый стол. Но Сэпир и тут предпочел обман - еще один шаг на своем пути. Может быть, он что-то и выиграл, может быть, ему этот шаг прибавил его злой силы. Но ведь он и крупно проиграл, Дуанти! Не будь обмана, Хозяйка из Гамо не была бы с нами в Большом Круге - а теперь у нее на Сэпира _право_ - понимаешь меня? И так со всем остальным - вспомни хотя бы наказание Келина, великана, которому вы помогли, или ссору Сэпира и его бывших сообщников из Тунга. Зло идет с ним - но оно идет и против него, и нет способа избежать этого, Дуанти. - Да, теперь я все понял, - покивал Дуанти. - Ну что ж, тогда остается только позавидовать юному гранду, - заметил на это Вианор. - Желаю приятных снов. И кивком головы маг выпроводил своего ученика. А Дуанти еще долго не мог заснуть. Его беспокоила не только предстоящая встреча двух ратей и разлука с Энитой. Он вдруг задумался о премудростях магии и о пути Вианора. "Семилен, - думал юноша, глядя на звезды, видимые сквозь щель палатки. - Что это за страна? Доведется ли побывать там? Грэм-то увидит интересно, кстати, добрались они туда с Трором или еще нет?" А меж тем, весь этот день Трор и Грэм провели в скачке в прямо противоположную сторону - по Людене и к Куманчиру.
ГЛАВА 5. В ЛЮДЕНЕ.
Луна то появлялась, то пропадала за тучами, и дорога была уже не очень-то видна. Но Трор и Грэм ехали все той же рысью, не сбавляя хода. - Лучше будет еще сегодня миновать заставу в Солонсии и заночевать в Людене, объяснил Трор причину этой ночной скачки. - Нам уже недалеко. Так и оказалось - через полчаса они миновали заставу солонсийцев. Капитан стражников поначалу хотел задержать двух всадников до утра, но подорожная с личной надписью герцога Солонсы и пара слов на ухо, сказанных Трором, произвела на него впечатление. Примерно мили две после этой заставы они с Трором скакали по дороге, не встречая никого - застава люденцев, как сообщил Трор, располагалась дальше по дороге, в месте, которое было трудно объехать. Но вдруг Трор сбавил ход, а потом и остановился. - Кто-то впереди на дороге, - негромко произнес он. - С десяток всадников. Как ни странно, Грэм не ощутил никакой тревоги. - Дозор люденцев? - предположил он. - Может быть, и так. Но, по-моему, они поджидают нас. Дальше они двинулись шагом и, когда миновали один из поворотов, на дороге показалось несколько всадников. Их лошади были развернуты вперед - так, как если бы эти люди поджидали своих отставших товарищей, чтобы после двинуться вместе. - Доброго пути, сэр Браннбог и принц Грэм, - тихо произнес чей-то голос. - Тинн! - узнал Грэм. - Доброй ночи. Тинн подъехал к ним навстречу и поклонился в седле. - Кто это с тобой, дружище? - спросил Браннбог. - Десяток анорийцев, сохранивших верность настоящему королю, - объяснил Тинн так же негромко. - Я не сомневался, Браннбог, что вы повернете в Людену после вестей о начале войны. Вот и решил подъехать сразу на границу и подождать вас здесь. Мой маленький отряд - это все, что король Веселин мог выделить вам в помощь. - Достаточно и этого, - отвечал Трор. - Десять верных воинов - это сила, а тем более, если среди них твой клинок. Они продолжили путь все вместе, и вскоре были остановлены дозором люденцев. - Кто это шатается по земле Людены среди ночи, как разбойник? - прогремел могучий бас - и Грэму почудилось на миг, будто это никто иной, как Большой Дэм стоит там, на стене заставы, над закрытыми воротами. - Свои, Горыня, - спокойно откликнулся Трор. - Вели-ка дать огня, и сам увидишь. По всему, он узнал по голосу стража над воротами. Несколько факелов появилось над стеной и наклонилось ближе к земле. - Бранибог! - пророкотал удивленно прежний бас. - Вот так встреча! А ну, лежебоки, отпирайте ворота князю Трору! Во дворе, после первых приветствий, Трор представил Горыне своих спутников. - Это отряд анорийцев из тех, что ушли в изгнание вслед за королем Бойтуром. Вот Тинн, он старший. - Постой-ка, это не тот ли Тинн, что был начальником королевского дозора при Бойтуре? - Он самый, Горыня. А это, - в голосе Трора появились смешливые нотки, - мой оруженосец. - Да ну? - пророкотал Горыня. - Значит, и княжич Грэм с тобой? Что ж, добрый хлопец, пусть посмотрит, какая она - наша Людена. - А как ты, Горыня, в такую пору оказался на солонсийской границе, вдали от ратных дел? - спросил наконец и Трор. Горыня испустил горестный вздох. - Эх, князь... Самому горько. А что делать - прогневал князя Владигора... ох, шибко прогневал!.. - Пива, что ль, лишку выпил? - невинно поинтересовался Браннбог. На самом деле в Ардии слышали об этой истории - Горыня, в пьяном угаре, поспорил, что сдвинет с места угол княжеского терема - и принялся за дело как раз тогда, когда у князя Владигора были важные гости. - Было дело, - признал Горыня, вновь испуская могучий вздох. - В худшую это кару мне - сидеть здесь сиднем. - А что, воевода, - заговорил Тинн, - неужто ты нас одних так-таки и отпустишь до столицы, до войска люденского? - А что ж это я не отпущу? Князь-то Трор нам не чужой, чай, - взревел Горыня. - Но остальных же ты не знаешь, а, воевода? - настаивал Тинн. - Кому же, как не тебе приглядеть за нами в дороге... до самых полей ратных? - А, вон ты куда ведешь! - расхохотался Горыня. - И то верно, спасибо за совет. Сразу видно доброго человека. Утром, едва рассвело, Горыня с двумя своими дружинниками отправился вместе с отрядом к столице. В дороге Грэма занимала одна загадка: еще ночью, едва они пересекли границу, он заслышал какой-то тихий, но вполне внятный плеск, как если бы где-то не так далеко текла большая река. Но по карте реки здесь не было, а до Владены, как помнил Грэм, было еще далеко. Он ожидал, что они вот-вот выедут на берег этой пока еще невидимой реки, и тогда он спросит о ней. Но они ехали и час, и другой, и плеск все так же не умолкал, а реки нигде не было видно. Наконец, Грэм решился спросить: - Браннбог, а с какой это реки доносится плеск? Я ее нигде не вижу. Ведь до Владены еще далеко, верно? - А, ты слышишь, - отозвался Трор. - Что ж, так и должно быть - ведь ты наполовину ольск. - Это, княжич Грэм, - пробасил Горыня, - наша Ра плещет. Вот будет полудень, сам увидишь. Раз слышишь, то и видеть должен. - Ра - это та небесная река, что видна над Люденой? - спросил Грэм. - Мне говорили о ней, но называли иначе - Стиа. - По-каттор-хатски - Стиа, а по-нашему - Ра, - отвечал Горыня. - Да каттор-хатцы-то ее и не видят, с наших слов и знают о ней. - Маги видят, - коротко возразил Трор. Когда настал полдень, Грэм, как предсказывал Горыня, увидел в небе не так высоко большую тихую реку. Течение ее было столь покойным, а ширина столь великой, что река больше походила на озеро, и все же она текла - Грэм это знал. А на том берегу виднелись такие же поля и леса, и такие же люди, как здесь, в Людене, были заняты теми же делами - пахали землю, куда-то шли по своим делам или отдыхали, спрятавшись в тени деревьев от зноя. Это-то и было чудом Людены река Ра и ее заречная сторона, видимая только в Людене и больше нигде во всей Анорине. По словам Вианора, в заречье Ра жили предки люденцев, и все чудо было в том, что эта дверь всегда была приоткрыта в обе стороны. Видеть Ра и ее заречье могли не только люденцы, а еще ольски, которые, по словам самих люденцев, были с ними в отдаленном родстве, и конечно, многие маги. И больше того - в лихую годину небесная рать пращуров переходила Ра и выручала люденцев на поле брани. Соседи Людены - и Куманчир, и Туганчир, и Кардос - на себе испытали это оружие. Вианор рассказывал, что это же небесное воинство было впереди, когда народ Людены впервые ступил на берег Анорины - они, как многие до них, пришли сюда откуда-то из-за моря. Тогда люденцы шли с юга на север и едва не дошли до Атлана, но после тяжелейшей шестидневной битвы заключили вечный мир с народом Анорины. Большая часть люденских родов отступила на юг, но многие остались в нынешнем Ардосе, образовав там свое королевство - вот почему и по сию пору Ардос и Людена считались в родстве, хотя все же Ардос много чего понабрался от соседей, Кардоса и Анорины. Меж тем Горыня приподнялся в седле, приставил ладони ко рту и закричал во все богатырское горло: - Эй, родичи заречные! Деда моего, Славко, нет ли близко? Передайте - внук его, Горыня, поклон шлет! И Грэму показалось, что люди в заречье Ра услышали богатырский клич - какой-то могучего сложения рыбак выпрямился в своей лодке и уставился куда-то вдаль, прикрыв глаза от солнца. - Вот она, наша Ра, - пророкотал Горыня, - небесная наша Людена. А ты, боярин, - он обратился к Тинну, - видишь ли чего? Тинн отрицательно помотал головой. - Во мне нет крови ольсков, как в нашем принце. И я не маг. Но плеск я как будто слышу. - Ну? - удивился Горыня. - Так, поди, в тебе люденской крови толика есть? - Все может быть. - Я вот думаю, - повернулся Горыня к Трору, - помогут ли нам на сей раз пращуры наши или так обойдемся? Говорят, у степняков сила нынче не гораздо великая. Трор кивнул: - Степь на грани раскола. Барситы давно не в ладах с другими родами. Этот поход, можно сказать, попытка избежать междоусобицы. - Так-то оно так, только здесь еще и чужая рука, - вставил Тинн. - Не сам Черный Сэпир, так кто-нибудь из Кардоса мутит воду. - Это тоже верно, - вздохнул Горыня. - До чего же срамной народ, эти друиды! Слова от души не скажут, все кривда. С виду так они ни при чем - кочевники-де сами на нас напали. А по-настоящему, так одна за всем рука - Черного Сэпира, будь он неладен! Ближе к вечеру они переправились через Владену, и тут разжились новостями. Князь Владигор уже выступил навстречу войску Куманчира из столицы, но по всей Людене еще продолжался сбор ополчения - ожидалось, что степняков могут поддержать туганчирцы Нейаны, а против обеих ратей сразу войска князя было недостаточно. Горыня, Трор и Тинн держали совет, где вероятней всего князь Владигор даст сражение куманчирцам, и решили, минуя столицу, взять западней.
